Понимаете теперь, как здорово считаться особой, приближенной к императору? Мне надо быть безупречной во всем, стопроцентно владеть собой, постоянно демонстрировать ум, сообразительность, отменный вкус, первой приходить в офис, последней уходить, не сплетничать, улыбаться в ответ на завуалированные гадости, которые нет‑нет да и выпадут из уст сотрудников фирмы, не обращать внимания на зависть, перешептывания, не просить повышения зарплаты…
Кто‑то еще хочет стать невестой Антона? Только скажите, сразу освобожу для вас пьедестал.
Все собравшиеся захихикали, Роман сдвинул брови, а Андрей с невозмутимым видом продолжал:
– Повесить боссу на шею лавровый венок хотят и в точке на проспекте Вернадского.
Там, правда, никто свои данные печатными буквами не указывал, и почерки разные, но на одном листочке – сразу понятно, что второпях, – нацарапано: «Заведующая велела всем Звягина указать, иначе вон выпрет».
– Неправда! – покраснела сидевшая около меня дама, замотанная в многочисленные бусы. – Поклеп! Знаю, кто это накорябал, – Татьяна Винникова. Я ее за грубость недавно отругала и строго наказала. Роман Глебович, коллектив нашей торговой точки совершенно искренне и самостоятельно высказал свое мнение. Да, оно совпало с моим. И что? Почему мы должны скрывать свое отношение к Звягину?
– Успокойтесь, Анна Леонтьевна, – попросил Волков, – в вашей честности никто не сомневается.
– Винникова, – продолжала возмущаться директриса бутика‑филиала, – мерзкая особа!
– Стоп! – разозлился Роман. – Моя кандидатура не рассматривается. Андрей, прекрати! Кто из сотрудников набрал большее количество голосов?
– Вика Мамаева, Олеся Скворцова и Алина Быстрова, – отрапортовал пиарщик.
– Сплошняком бабы, – вздохнула управляющая нашим головным бутиком Варвара Семеновна Грязнова. – Нехорошо, если на сцене шерочка с машерочкой выстроятся. Нужен мужчина.
– Предлагаю Романа Глебовича, – встряла Анна Леонтьевна.
– Нет! – ледяным тоном заявил босс. – Никого из руководства и администрации! Только продавцы, бухгалтерия, секьюрити, визажисты.
– Среди наших баб нет, можем подобрать отличную кандидатуру! – обрадовался Илья Михайлович Лапин, начальник охраны.
Волков поднял руку.
– Мы разослали приглашения прессе, ждем около ста человек журналистов. Здесь все свои, поэтому скажу откровенно: нельзя охранников награждать.
– Ну и почему? – процедил Илья Михайлович.
– Потому что они у вас говорят «ло́жить», «покласть» и «зво́нит», никогда не моются, стригутся под бильярдный шар и при виде телекамер впадают в состояние больной параличом и маразмом ящерицы, – оттарабанил Андрей. – Ничего против охраны не имею, но никто из вас не может стать главным событием первой церемонии. Потом, на второй, пятой, десятой, – пожалуйста. Но опозориться с самого начала нельзя.
Илья Михайлович побагровел, а Волков прищурился.
– Вместо того чтобы щеки раздувать, научите их мыться. И пусть почитают учебник русского языка. Я сказал правду.
– Так где мужчин брать? – вздохнула Варвара Семеновна. – Они у нас все в руководстве, среди продавцов парней нет.
– В техническом отделе, – тихо подсказала заведующая отделом аксессуаров.
Но Волкову не понравилось и это предложение.
– Еще хуже охраны. Парни вообще не разговаривают, все лохматые ходят, и зимой, и летом в растянутых свитерах, в бороде крошки. Таких лучше подальше от прессы держать. Мы – фирма, производящая косметику, парфюмерию, украшения, у нас не может быть в штате поросят.
– Голова под ноль не подходит, длинные волосы тоже плохо, сам не знает, чего хочет… – пробубнил Илья Михайлович.
– Есть мужчина! – встрепенулась Грязнова. – Про Вадика забыли.
– Ху из у нас Вадим? – заинтересованно повернулся к ней Волков.
– Визажист, – затараторила управляющая, – на полной ставке. Мы же не учитываем тех, кого приглашаем по договору на разовую акцию?
– Нет, они не штатные работники, – подтвердил Роман, – и в конкурсе не участвуют.