— Слушайте, у меня дела.
— Ответьте только на один вопрос.
— Так уж и быть. На какой?
— Как вы убиваете космического пришельца?
— Элементарно.
— Пуля не действует. Чем вы пользуетесь?
— Это профессиональный секрет, Билейн.
— Мне вы можете сказать, крошка, у меня рот на замке.
— Толстяк, — сказала она перед тем, как дать отбой. — Возможно, я помогу вам в этом.
Я положил трубку и снова положил ноги на стол. Черт, шесть космических пришельцев рыщут по земле и подключают меня к своему Делу. Надо бы сообщить властям. Ну да, много от них будет толку. Нет, надо разбираться самому. Дело, похоже, тяжелое. Может быть, стоит с ним повозиться. Я откупорил водку и немного глотнул. Как-никак, а оставались еще Красный Воробей и Синди Басс. Я взял монету и подбросил: орел — Красный Воробей; решка — Синди Басс. Выпала решка. Я улыбнулся, откинулся в кресле и подумал о ней: Синди Басс. Надо прищучить.
32
Итак, чтобы отпраздновать мои успехи как лучшего, возможно, детектива в Лос-Анджелесе, я закрыл кабинет, спустился вниз на лифте и вышел на улицу. Попробовал пойти на юг, получилось. Вышел на бульвар Сансет и зашагал дальше. Чем плох Сансет в моем районе — там маловато баров. Пришлось пройтись. Наконец отыскал один, не первосортный. Мне не хотелось сидеть на табурете. Я сел за столик. Подошла официантка. Она была на высоких каблуках, в мини-юбке, в прозрачной блузке с бюстгальтером на поролоне. Все ей было мало: ее наряд, ее мир, ее мозги. Лицо твердое как сталь. Когда она улыбалась, было больно. Больно ей, и больно мне. Но она улыбалась. Улыбка была такая фальшивая, что у меня поднялись волосы на руках. Я отвернулся.
— Здравствуй, птенчик! — сказала она. — Что будем пить? Я не смотрел на ее лицо. Я смотрел ей в живот. Он был голый. На пупок налеплена бумажная розочка. Я сказал бумажной розе:
— Водку и тоник с лимоном.
— Несу, птенчик!
Она засеменила прочь, стараясь заманчиво вертеть помидорами. Не получалось.
У меня сразу испортилось настроение.
Не смей, не смей, Билейн, сказал я себе.
Не подействовало. Кругом гумозники. Победителей нет. Есть только кажущиеся победители. Все мы гоняемся за килограммом пустяков. Изо дня в день. Единственная потребность, кажется, — выжить. Но, кажется, этого недостаточно. Когда тебя дожидается Леди Смерть. Эта мысль сводила меня с ума.
Не думай об этом, Билейн, сказал я себе.
Не подействовало.
Пришла официантка со стаканом. Я выложил деньги. Она их взяла.
— Спасибо, птенчик.
— Погоди, — сказал я, — принеси мне сдачу.
— Тут сдачи нет.
— Тогда считай ее чаевыми.
Она широко раскрыла глаза. Они были пустые.
— Ты кто? Тоже ковбой чертов?
— Кто такой ковбой?
— Не знаешь, кто такой ковбой?
— Нет.
— Это кто даром прокатиться хочет.
— Это ты сама придумала?
— Нет. Так их девушки называют.
— Какие девушки? Пастушки?
— Мистер, у тебя клещ в жопе или что?
— Скорей всего «что».
— МЕРИ ЛУ! — услышал я громкий голос. — ЭТОТ МУДАК ТЕБЯ ДОСТАЕТ?
Кричал бармен, пигмей с большими бровями.
— Не беспокойся, Энди, с этим мудаком я управлюсь.
— Да, Мери Лу, — сказал я, — вижу, ты любишь с ними управляться.
— AX ТЫ ГОВНОЕД! — завизжала она.
Я увидел, что бровастый перемахнул через стойку.
Неплохо для такого плюгавого. Я осушил стакан и встал ему навстречу. Нырнул под его правую и въехал коленом ему между ног. Он упал, покатился по полу. Я пнул его в зад и вышел на бульвар Сансет.
Чем дальше, тем больше не везет мне с барами.
— А ты? Все эти «взять за жопу»! Ты что, извращенец?
— Слушай, я сел ей на хвост. Нам нужны неопровержимые улики.
— Ну вот, снова здорово!
— Мы близки к цели, Джек. Теперь уже недолго. Доверься мне.
— Так там был не один француз?
— Я думаю, да.
— Ты думаешь? Думаешь? Дьявол, я плачу тебе хорошие деньги. Сколько недель прошло? И все, что ты можешь мне сообщить, это мертвый француз и «я думаю»? Ты там груши околачиваешь! Мне нужен результат! Мне нужны доказательства! Мне нужна полная ясность!
— Еще семь дней, Джек.
— Даю тебе шесть.
— Шесть дней, Джек.
Трубка замолчала. Потом он снова заговорил:
— Ладно. Через час я уезжаю в аэропорт. У меня дела на Востоке. Вернусь через шесть дней.
— Все будет разгадано, малыш.
— Не называй меня малышом. Что еще за номера?
— Это уменьшительное.
— Кончай тянуть волынку, или я пошлю тебя к чертовой матери, говноед!
— Это ты мне, Джек?
Трубка у меня в руке молчала. Он там повесил. Балбес. Ладно… пора было браться за дело…
34
И вот я снова сижу в машине невдалеке от дома Басса, за треть квартала. Вечер, часов 8. Красный «мерседес» Синди стоял на дорожке. Я чувствовал: что-то будет. Что-то должно случиться. Это носилось в воздухе. Я погасил сигару. Взял радиотелефон и позвонил в тотализатор, чтобы узнать результаты 9 заезда. Опять проиграл. Жизнь изнуряла. Я ощущал подавленность, пустоту. Болели ступни.
Синди, наверно, сидит там, скрестив теплые ноги, смотрит какую-нибудь очередную глупость по телевизору и смеется. Потом я подумал о Джинни Нитро и пяти ее космических приятелях. Они хотят завербовать меня. Я не продаюсь. Я должен накрыть эту шайку. Есть какой-нибудь способ. Может быть, если сумею найти Красного Воробья, Красный Воробей пропоет мне ответ. Или я рехнулся? Или это сон?
Я взял телефон и позвонил Джону Бартону. Он был на месте.
— Алло, Джон, говорит Билейн. Никак не могу выйти на Красного Воробья. Может, вам взять другого человека?
— Нет, Билейн, я в вас верю, вы справитесь.