В общем, кризис миновал и со мной полный порядок.
– Здорово, – кивнула я, подошла к окну и стала разглядывать двор‑колодец с тремя чахлыми березами, – Поехали со мной, – попросила я тихо.
– Куда? – вроде бы удивилась Зойка.
– Ко мне. Чего тебя здесь держит? Квартиры и той лишилась. Работы нет…
– Значит, спасать явилась? Согласна, раскисла я малость, вид имею паршивый, и все такое, но ты зря решила, что я под гору… Все нормально, пить завязала, начала новую жизнь. Со мной полный порядок.
– А со мной нет, – ответила я. Зойка долго молчала, потом подошла и встала рядом.
– Что так? – спросила тихо.
– Не знаю… внутри точно все рушится. Вот смотрю в окно, и очень хочется головой вниз.
– Ни к чему, – хохотнула Зойка и погладила меня по плечу. – Если мы там не загнулись, то здесь попросту грех.
– Вот и я говорю, – отвернувшись от окна, хмыкнула я. Зойка начала бродить по комнате, заглянула под кровать. – Ты чего ищешь?
– Сумку. Черт знает, куда ее сунула. Вещичек у меня немного, но и их во что‑то положить надо.
Сумку мы нашли и вещички собрали, но на автобус опоздали и до моего родного города добирались на такси. Дороговато, зато в двенадцать часов ночи мы уже входили в квартиру, где пьяный Палыч играл на гармошке, бог знает откуда у него появившейся. На полу спал безногий инвалид и так храпел, что стены ходили ходуном.
– О. Виталик вернулась! – заорал Палыч, пытаясь подняться.
– Сиди, дед, – буркнула я. – Еще лоб расшибешь. Это Зоя Федоровна, подруга моя. Завтра познакомишься, а сейчас кончай представление – и спать.
– Как скажешь. Виталик, так и будет.
– Это Палыч? – усмехнулась Зойка, входя в мою комнату.
– Точно. О втором не спрашивай, ранее не встречались. Палыч мужик нормальный, распустился малость, но мы его приструним, ремонт в квартире сделаем и даже мебель купим. Денег на первое время добыть нетрудно. Дед наследство оставил.
Зойка оглядела комнату и сказала:
– Наследство – это хорошо. – И добавила насмешливо, – Да, нагрели тебя любящие родственники не хуже, чем меня.
– Брось, у Нинки семья, внучка… А нам с тобой и этих хором за глаза хватит.
– Это точно, – согласилась Зойка, устраиваясь прямо на полу.
Встав в десять утра, инвалида мы в квартире не обнаружили Палыч тоже отсутствовал, притрусил часов в одиннадцать, когда мы пили кофе и строили планы на сегодняшний день.
– Эх, девицы‑красавицы! – заорал он с порога и добавил тише:
– Может, со свиданьицем, слышь. Виталик? Как‑никак подруга приехала.
– Мы, дед, в завязках. Хочешь, один отметь. Денег дам. А завтра с утра предстоит тебе трудовой подвиг. Надо в нашей халупе ремонт сделать. Сам понимаешь, без мужика нам такое дело не осилить.
– Все сделаем. Виталик, какой разговор. Сегодня пью, завтра работаю. У меня два дружка есть в соседнем доме, на стройке вкалывают, сейчас у них простой, так они нашу хибару за пару литров во дворец превратят…
– Вот и отлично. Мы уйдем ненадолго, а ты обед приготовь. Гостья у нас, так что побалуй ее своим знаменитым борщом.
– Сделаем, – кивнул Палыч и неожиданно перешел на радостный визг:
– Ох, до чего ж я рад, что ты вернулась!
– А я как рада, – хмыкнула я.
Мы с Зойкой отправились в ресторан, предупредив о своем визите по телефону, по пути заглянули в магазин и парикмахерскую Зойка с новой стрижкой, в дорогом платье и туфлях на высоченном каблуке выглядела внушительно, главбух чувствовался за версту, зато озорной взгляд и готовность по малейшему поводу расхохотаться выдавали в ней просто хорошего человека, сочетание очень удачное, с моей точки зрения, чтобы устроиться на работу.
Конечно, я могла бы позвонить Славке и попросить за подругу, но делать этого без особой на то нужды не хотела.
Заведовал рестораном парень лет тридцати, толстый, вечно небритый, с такими несчастными глазами, что, раз взглянув на него, хотелось плакать. Впечатление было обманчивым, рестораном Владимир Юрьевич, как выяснилось, управлял весьма успешно и был мужиком с характером. Дядька с усами, оказавшийся швейцаром, на наш вопрос, где можно найти Владимира Юрьевича, ответил:
– Где‑то на территории.
Мы пошли искать его и в первом же коридоре столкнулись нос к носу.
– Здравствуйте, – запела я, на всякий случай широко улыбаясь.
– Ты Лия, да? – перебил он меня, оглядывая с ног до головы. – Влад предупреждал. А это кто?
– Моя подруга. Зоя. Работа нужна Я подумала, может…
– Значит, так. Два дня работаете, два гуляете. Запьете, выгоню, и Влад не поможет. С клиентами вежливо, контингент у нас… в общем, лучше не заедаться, а нарветесь – проблемы ваши. Платим по тысяче, плюс чаевые, набегает прилично. Делать из ресторана публичный дом не позволю, без того бардак, так что шашни заводить только в нерабочее время. Если мозги есть, от клиентов наших держитесь подальше. А нет – так бог вам судья. На работу можете выходить в понедельник. Со всеми вопросами, которые по ходу возникнут, прямо ко мне. А сейчас всего доброго, у меня работы по горло.
– До понедельника в квартире ремонт сделаем, – заметила Зойка, когда мы покинули ресторан, ткнула меня локтем в бок и хмыкнула:
– А жизнь ничего, слышь. Виталик?
– В самую точку, – согласилась я.
В тот же день мы продали дедовы часы, отправившись по указанному адресу. Зойка повела себя весьма умело, а выглядела столь респектабельно, нагло намекая на близкое знакомство с антиквариатом и ласково улыбаясь в ответ на все увещевания старичка, похожего на Плюшкина, что первоначальную сумму он в конце концов удвоил, и мы, довольные, пошли по магазинам, а на следующий день начали ремонт. Почти трезвый Палыч, накануне кормивший нас фирменным борщом, принял самое деятельное участие в работе и смывал потолки. Два пришедших приятеля Палыча выкладывали плитку, а мы в основном боролись с грязью, скопившейся во всех углах за долгие годы. За этим занятием нас и застал Валька, заехавший после обеда. Дверь в квартиру была открыта. Зойка обдирала старые обои в нашей комнате (в комнате Палыча обдирать было нечего, обои сами давно отвалились), а я сидела на стремянке, дрыгала ногами и приставала к Зойке со всякими глупостями.
Валька заглянул в комнату, усмехнулся и сказал нараспев:
– Здрасьте! Благоустройством занялись?
– Как видишь, – ответила я, покидая стремянку. – Извини, не сможем напоить тебя чаем, на кухне грязь… Палыч вовсю трудится.
– Обойдусь без чая. А это кто? – спросил он тише, косясь на Зойку.
– Зоя Федоровна, моя подруга. Приехала из Костромы помочь с ремонтом. Может, навсегда останется, по крайней мере, я на это надеюсь. – Зойка весело подмигнула, сидя на корточках, а я продолжила:
– А это Валентин. Друг детства, в одном дворе росли. Говорит, был влюблен, врет, наверное, но все равно приятно…Ты по делу или как?
– Или как. Какие могут быть дела? Хотел проведать подругу детства, вдруг, думаю, захандрила, тоскует в одиночестве, а у нее народу полон дом.
– Надеюсь, ты не огорчился?
– Наоборот. Значит, благоустраиваешься?
– Благоустраиваюсь. Сделаем ремонт, и можно будет жить припеваючи. Квартира большая, хоть стометровку бегай.
– Тебе Влад с жильем не обещал помочь?
– Жилье у меня есть.
– В придачу с запойным соседом?
– Запойный сосед меня еще в коляске возил, и человек он неплохой.