Переживаете из‑за случившегося?
– Вам Светлана рассказала?
– Нет, – он покачал головой, потом достал из кармана куртки несколько фотографий и протянул мне.
Я взяла их, взглянула на первую и нахмурилась, сердце заныло, а в животе что‑то свернулось тугим тошнотворным клубком. В высокой траве лежал, странно скорчившись, мужчина. Открытые глаза, кровь на виске… Не надо особой догадливости, чтобы понять: это труп. Еще на двух фотографиях – тот же мужчина в других ракурсах.
– Кто это? – тупо спросила я, заранее зная ответ.
– Человек, которого вы вчера убили.
– Я никого не убивала, – возвысила я голое, понимая всю глупость подобного заявления.
– Возможно, – спокойно согласился Кирилл Сергеевич. – Это ваша точка зрения. Но у правоохранительных органов есть своя. Вы сбили человека и уехали, бросив его умирать.
– Я вернулась.
– В самом деле? Вызвали «Скорую», сообщили в милицию?
– Я его не нашла. Там никого не было…
– Вы его не нашли и спокойно отправились спать.
– Хорошо. Я его убила, – разозлилась я. – Что дальше?
– Вам должно быть известно: суд, затем тюремное заключение. Лично я не нахожу в вашем деле смягчающих вину обстоятельств, вряд ли их найдет и суд.
– Этого человека не было на дороге, я возвращалась и не обнаружила его.
– Не удивительно. Было темно, машина шла на большой скорости, ударом его отбросило довольно далеко. Кстати, есть свидетели этого происшествия.
– Светлана?
– И она, конечно, тоже. Но в тот момент неподалеку находилась еще одна машина с тремя пассажирами. Именно они подобрали тело…
– Предварительно сфотографировав?
– Предварительно сфотографировав, – кивнул он и вдруг засмеялся.
– Там не было никакой машины.
– В самом деле? – Он как‑то противно хихикнул, уставившись на меня. – Вы в этом уверены?
Значит, мне вчера не померещилось, значит, там, под деревьями, действительно стояла машина… Что за чертовщина, а? Не глядя на Кирилла Сергеевича, я придвинула телефон и стала набирать 02.
– Куда вы звоните? – проявил он интерес.
– В милицию, естественно, – ответила я. Он нажал на рычаг и ласково мне улыбнулся:
– Может быть, не стоит торопиться? Я положила телефонную трубку, посмотрела в глаза своему нежданному гостю и спросила:
– Кирилл Сергеевич, кто вы?
– Человек, – развеселился он. – Обычный человек, каких множество, а у каждого человека есть свои маленькие проблемы. Есть они и у меня.
– Хорошо, спрошу по‑другому. Что вам от меня нужно? Он полез в карман, вынул еще одну фотографию, положил ее на стол передо мной и постучал по ней ногтем.
– Взгляните, – в голосе его опять звучала насмешка, – и попробуйте ответить, кто это?
На фотографии, вне всякого сомнения, была я… Взяв снимок в руки, я пригляделась внимательнее. Странное чувство овладело мною. Это было мое лицо и вместе с тем не мое. Такую прическу я никогда не носила – волосы короче моих, распущены по плечам и слегка взбиты на затылке, скорее всего химическая завивка. Я волосы зачесывала назад и собирала либо в хвост, либо в затейливую косу (предмет моей гордости), а на фото у меня была челка до бровей. Такой яркой помадой я тоже не пользовалась (предпочитаю розовые тона), и фиолетового костюма в моем гардеробе не было. И все‑таки это, без сомнения, мое лицо…
– Это я, – прозвучало не очень уверенно.
– Вы ошибаетесь, – вздохнул Кирилл Сергеевич. – Это Басманова Полина Витальевна. Она старше вас на четыре года, и только это обстоятельство не позволяет думать, что вы сестры‑близнецы.
– Шутите, – удивилась я.
– Разумеется, нет. В фантастическом сходстве вы можете убедиться сами.
– Допустим, я убедилась. Что дальше?
– А дальше, Наташа, я бы хотел, чтобы вы некоторое время побыли вот этой женщиной. Так сказать, заменили ее. В знак признательности мы забудем вчерашнее происшествие.
– Мы? – растерялась я. – Кто это «мы»?
– Какая разница, – пожал плечами Кирилл Сергеевич. – Мы – это мы. Не забивайте себе голову. Ваше дело – исполнить порученную роль, а потом забыть все как дурной сон и жить себе преспокойно, ни о чем не думая.
– Вы говорите глупости, – твердо сказала я. – Во‑первых, тот человек, что вчера попал под машину…
– Я ведь сказал: если мы договоримся, вы можете забыть о нем…
– Что значит забыть?
– Наташа, – перебил он, – все это совершенно несущественно. Я хочу одного: чтобы вы дали принципиальное согласие…
– Послушайте, я не дам никакого согласия, более того, я позвоню в милицию и…
– Сядете в тюрьму. Я вам не предлагаю ничего противозаконного.
– Выдавать себя за другого человека вполне законно?
– Это маленькая хитрость и ничего более. Наташа, – с состраданием вздохнул он, – на тот случай, если вы решите покинуть город, не поставив в известность меня: ваш паспорт и ваши деньги в моем кармане. Довольно глупо оставлять их в гостинице, хотя носить с собой еще глупее…
Я надолго замолчала, пытаясь понять, что происходит. Совершенно ясно: я имею дело с людьми, для которых понятия законности и морали начисто отсутствуют. Кто это может быть? Какая‑то секретная служба или жулики высокого полета? В любом случае я вряд ли смогу добраться до милиции. Вспомнив странное поведение Светланы вчера вечером, я подумала, что несчастный случай вполне мог быть запланирован. И откуда на лесной дороге взялся этот человек, не могла же Светлана предугадать… Стоп, а что, если она ничего не предугадывала? Пьяного мужчину привезли в нужное место и в нужный момент толкнули под колеса…
Господи боже… Кто этот тип, этот Кирилл Сергеевич? Он запасся фотографией жертвы и свидетелями происшедшего. Серьезный дядя. У него мой паспорт и мои деньги… Вернуться домой я не смогу и очень скоро окажусь на улице в незавидной роли бомжа. Конечно, я могу пойти в милицию и рассказать… что меня подставили? Потому что я на кого‑то похожа?
– Кто эта женщина? – обреченно спросила я.
– Обычная женщина, – хохотнул Кирилл Сергеевич.
– Тогда почему я должна изображать ее?
– Видите ли, несколько месяцев назад она покинула своего супруга. Он в отчаянии и поручил мне найти жену, обещав большие деньги за труды.
– И что?
– Я ее нашел. На Канарах. В обществе очень симпатичного миллионера, с которым она не собирается расставаться.
– Рада за вас, – кивнула я, пытаясь понять, врет он или говорит правду.
– Радоваться нечему, Наташенька, мне обещана премия только в том случае, если я доставлю мадам безутешному супругу. Добиться ее возвращения в Россию возможным не представляется.
– И вы решили сжульничать?
– Я потратил много времени и денег, чтобы так просто отказаться от награды. Вы понимаете?
Почему‑то сказанное им вызвало у меня облегчение: он обычный жулик, это не секретные службы и не бог весть что еще…
Выходит, у меня есть шанс…
– Допустим, я согласна.