Дедуля тоже в стороне не остался: «Зарядку надо по утрам делать. В здоровом теле здоровый дух. А в выходной на рыбалку, на свежий воздух». Дедуля ждал внука, да так и не дождался, так что на рыбалку с ним приходится ездить мне. Наташка счастливо избавлена от всего этого, потому что живет в отдельной двухкомнатной квартире, у родителей появляется не чаще раза в неделю на такой непродолжительный срок, что о нравоучениях они вспомнить не успевают. Закончу учебу, тоже буду жить одна.., если родители отпустят. Наташка представлялась мне счастливым человеком не только потому, что жила отдельно, имела хорошую работу с весьма внушительным окладом (этого, при известном старании, и я добьюсь), главное, с ней постоянно что‑то случалось. То влюбится в женатого и его жена скандалить придет (настоящий триллер), то клиент окажется жуликом, а Наташка его разоблачит (форменный детектив), то чемоданы в аэропорту перепутает (комедия положений).
В моей жизни не случалось ничего. Хоть бы какое‑нибудь крохотное приключение было. Самолеты не опаздывают, вещи не теряются, парни все на редкость положительные. Я даже по вечерам по улице хожу без опасений, твердо зная: ничегошеньки со мной не случится. Приключения не для меня. Это у других, что ни день, то новое событие, а у меня сплошная проза. Жизнь проходит, и ничего‑то в ней не происходит. То ли дело в моих любимых детективах. Хоть бы раз свалилось мне на голову такое счастье. Приключение, я имею в виду. Так ведь нет. Или хоть бы влюбиться безответно…
Но и тут непруха. Несчастный я человек…
Другое дело Наташка. Вот опять страдает, жизнь, так сказать, бьет ключом. Еще один повод ей позавидовать: Наташка у нас красавица. Настоящая роковая женщина. Волосы темные до плеч, глаза карие, ресницы длинные, нос с горбинкой, рот большой, губы полные. Ноги от плеч, и четвертый номер бюста. Мужики столбенеют. А у меня нос курносый, глаза голубенькие, губешки бантиком, прибавьте дурацкие ямочки на щеках да еще кудряшки. Разумеется, я блондинка. А кто ж еще? Только и слышу со всех сторон: «Ой, какая же ты хорошенькая!» Спасибо большое. Волосы я перекрасила и усердно их выпрямляю, но перемены не порадовали: выпрямляются они неохотно и на очень короткий срок, зато отрастают быстро, так что либо раз в неделю их надо красить, либо оставить всякую надежду. Что я и сделала, потому что краситься четыре раза в месяц денег нет. В общем, единственная моя радость – это детективы. Вот уж где жизнь…
Наташка – двоюродная сестра Ленки, а с Ленкой мы дружим с детства. И с Наташкой, разумеется, тоже, несмотря на разницу в возрасте. Ленку никто никогда ни красавицей, ни даже хорошенькой не называл, и она решила быть умной. Читает Достоевского, слушает классику и на этой почве стала очень нервной. Оно и понятно: кто ж такое издевательство долго выдержит? На днях смотрели фильм какого‑то датского режиссера, на афише частно предупредили: «кино не для всех»… Мне‑то что, я до тысячи досчитала и счастливо уснула, а умные‑то на умных фильмах не спят, вот Ленка и мучилась, зато ночью вздрагивала, так ее проняло. В общем, Ленка помешана у нас на классике, я на детективах, Наташка тоже не без придури, у нее свое увлечение: фэн‑шуй. Подруга уверена, что он (она или оно, не знаю уж, как правильно) деньги приносит. У нее по углам горшки с рисом, китайские монетки с дырочкой и сто евро в рамочке, в зоне богатства. Наташка утверждает: очень сильный талисман. Да уж, сильный: у нее на прошлой неделе машину угнали, а чуть раньше кошелек свистнули с месячной зарплатой. Но Наташка говорит, что чем больше денег уходит, тем больше их потом возвращается. Так что непонятно, чего она сегодня из‑за денег так волнуется. Надо поставить у дверей горшок побольше и терпеливо ждать.
– Ты опять спишь? – грозно спросила она, сверля меня взглядом. – Я третий раз повторять не буду.
– Я не сплю, – ответила я с обидой.
– Я третий раз повторять не буду.
– Я не сплю, – ответила я с обидой. – Я думаю, как тебе помочь.
– Говорила я тебе, Дима твой – ….! – тут же влезла Ленка. – Доверять ему никак нельзя. Опять же, женат.
– Он развелся.
– Но на тебе не женился.
– Я б за него и сама не пошла. Вот уж счастье… И дело сейчас не в этом.
– А в чем? – додумалась спросить я.
– Да что это за наказание? От родных подруг и никакого сочувствия! Бабки он мне должен. А отдавать не хочет.
– Ты ему в долг давала? – удивилась я. – Что‑то я такого не припомню.
– Откуда у меня бабки, чтоб ему в долг давать? У меня папа не Рокфеллер, а хирург в больнице.
– Это я помню, – удовлетворенно кивнула я, переход от любимого детектива к суровой реальности давался мне нелегко.
– Он мне бабки должен, понимаешь? Потому что мы так договаривались. Хрен бы он под застройку участок получил, участок‑то золотой, считай, в самом центре. Я из кожи вон лезла, все свои связи подняла, пошла к придурку Гаврюшкину… Помнишь того лысого, с которым я новую жизнь начинала?
– В прошлый понедельник?
– Не путай меня! В прошлый понедельник я начала вести дневник. Буду вписывать все свои победы и поражения. Так в себе лучше разобраться. И потомкам радость. О чем это мы? – нахмурилась Наташка, потеряв нить разговора.
– О потомках, – с готовностью подсказала я.
Наташка рукой махнула:
– Не до них мне сейчас.
А Ленка охотно подсказала:
– О бабках. Твой Дима Рыбаков обещал тебе деньги…
– Вот. Потому что я этот участок потом и кровью…
– Гаврюшкин! – озарило меня.
– Ну, Гаврюшкин, – кивнула Наташка, приглядываясь ко мне. – А чего ты его вспомнила? Кстати, я ему за содействие бабки обещала, он все честь по чести сделал. И с какой рожей я теперь ему скажу: «Виктор Аркадьевич, денег нет и не будет, потому что этот козел нашел себе дуру‑продавщицу»?
– Так вот в чем дело, – невероятно обрадовалась я, начав кое‑что понимать. – Твой Рыбаков завел любовницу, вы поссорились, и он…
– Любовницу! – фыркнула Наташка. – Ты бы видела это существо. Глазки красненькие, рыльце узенькое, носик длинненький… – Тут она машинально взглянула на нашу Ленку, которая мрачнела на глазах, вздохнула и торопливо продолжила:
– Дело даже не во внешности, она еще и дура, каких свет не видывал. Впилась в него, точно клещ, соображает, скудоумная, что дураков, чтоб на нее позариться, днем с огнем не сыщешь…
– Он‑то вот позарился, – не без яда заметила Ленка.
– Позарился. Потому что идиот. Ему чем баба глупее, тем распрекрасной он себя чувствует. Я ему прямо так и сказала: «Дима, люби свою торговку на здоровье, расстанемся интеллигентно, я не собираюсь мешать твоему счастью».
– Правильно сказала, – кивнула я.
– Кто бы спорил… А этот гад узнал, что я встречаюсь с одним парнем…
– С кем ты встречаешься? – в два голоса спросили мы.
– Ну.., пригласил меня человек поужинать. Я вам сейчас фотку покажу. Мы когда в «Эрмитаже» ужинали, нас там фотографировали.
Наташка метнулась к своей сумке, а мы с Ленкой переглянулись и вздохнули. С любовью у нас было не густо. Мне попадались парни, по большой части, совершенно неинтересные, Ленке вовсе никто не попадался. Наташка вернулась с фотографией, на ней была запечатлена она сама в небесно‑голубом платье с блестками.