В багажнике было два чемодана с вещами. В пиджаке документы. Тело мужа находилось в кухне, его застрелили. Застрелили из его собственного пистолета, который хранился дома.
– Выходит, его убил человек, хорошо ему знакомый?
– Выходит. Или не выходит. Если муж собрался куда‑то уезжать, мог взять пистолет с собой, этим убийца и воспользовался. К примеру, муж, увидев его, достал оружие, убийца смог его отобрать и…
– Следы борьбы подтверждают такую версию?
– Никаких следов борьбы, насколько мне известно. Но могло быть и так: муж, готовясь уехать, положил пистолет, к примеру, на барную стойку, убийца вошел и понял, как ему повезло. Муж в тот момент собирался пить кофе. Кстати, сварил две чашки – кого‑то ждал. И ничего не боялся, потому что ему выстрелили в затылок, то есть он стоял к убийце спиной.
– Тот мог незаметно подкрасться…
– Конечно, – кивнула Алина Сергеевна.
– Два чемодана с вещами, документы… – заговорил Матвей. – Две чашки кофе… Вам не приходило в голову, что ваш муж собирался покинуть город, причем надолго, и с этой целью продал банк?
– Приходило, – кивнула Алина Сергеевна. – Не только мне. Думаю, так оно и было.
– Тогда подозреваемой номер один должна быть его любовница.., или вы, – сказал он как можно мягче.
Алина Сергеевна грустно улыбнулась:
– Конечно. Но у нее алиби. И у меня тоже.
– Можно узнать какое?
– Я находилась в больнице. Не сомневайтесь, в милиции данный факт проверили.
– Не сомневаюсь. Значит, о его предполагаемом отъезде узнал кто‑то еще. И именно он забрал деньги. Если они, конечно, там были.
– В милиции считают так же. Однако у меня на этот счет свое мнение.
– Какое?
– Если бы муж собрался уезжать, а если называть вещи своими именами, сбежать от меня, он вряд ли бы держал пачки денег в чемодане. Карточки, счета, о которых никто не знает, гораздо предпочтительнее. Не забывайте, он банкир и, как никто…
– Тогда что выгадал убийца от его смерти? – нахмурилась я, потому что в банковских делах была не сильна.
– Если счета на предъявителя… Да и с карточки, зная код, легко снять деньги в банкомате.
– Выходит, вашего мужа убили из‑за денег?
Алина Сергеевна пожала плечами.
– Следствие еще не закончено, и я до сих пор надеюсь, что убийцу найдут. Но я думаю, ваш вывод логичен, а если так, то смерть моего брата никак не связана с гибелью мужа.
– Создается впечатление, что у Димы что‑то искали. Сначала в офисе, потом дома, – не отступала я.
– Не могу представить, что бы это могло быть, – покачала головой Алина Сергеевна.
Потратив на разговор еще минут двадцать, мы покинули ее дом. Мыслей в голове было много, и я поспешила ими поделиться.
– Она что‑то недоговаривает. Ясно, что диск брату передала на хранение она. Получается, что на диске какие‑то счета, куда ее муж перевел деньги.
– Зачем же их брату отдавать? – подал голос Матвей.
– В целях безопасности. А братец оказался жуликом и денежки решил присвоить, вот и придумал липовое ограбление. Но кто‑то еще узнал о диске, и Диму ограбили по‑настоящему. Представляю, как нелегко он это пережил.
– Диск в офисном сейфе Дима вряд ли оставил, – покачал головой Матвей. – Надо быть полным дураком, чтобы его там оставить, наняв грабителя. Что, если тот вдруг проявит любопытство?
– Конечно, – согласилась я. – Не было диска и в квартире. Если убийцы пытали Диму, а затем и Игорька, то, выходит, ничего они там не нашли.
– Не было диска и в квартире. Если убийцы пытали Диму, а затем и Игорька, то, выходит, ничего они там не нашли.
– Ага, – кивнула Ленка. – Дима оказался всех умней. Вот ведь.., о покойнике ведь плохо не говорят… Надо же, родную сестру облапошил…
– Глупости все это, – сказал Матвей, заводя мотор.
– Что глупости? – в два голоса спросили мы с Ленкой в большом беспокойстве.
– Допустим, на диске тайные счета банкира. Чего проще диск продублировать? А еще лучше уничтожить запись, предварительно воспользовавшись знаниями?
– Так, может, Дима все это и проделал? – усмехнулась я. – А ограбление и все прочее было для того, чтобы сестре мозги запудрить.
– А сестра, по‑вашему, дура?
– Может, она в компьютерах ничего не соображает и даже не знает, как этот самый диск в компьютер вставить. А довериться кому‑то боится. Вот и обратилась к брату. А тот, поняв, в чем дело…
– Тогда получается, что Алина Сергеевна врет, – нахмурилась Ленка. – Мне она понравилась и вообще… Слушайте, когда она таблетки принимала, я видела, что за лекарство у нее, – необычайно воодушевилась Ленка. – Так вот, это фемара.
– Ну и что?
– Как что? Фемара – препарат для гормональной терапии рака молочной железы.
– О господи, – нахмурилась я. – Так что же, выходит, у Алины Сергеевны рак?
– Фемара назначается больным раком молочной железы как при терапии на предоперационном этапе, так и для послеоперационного лечения.
– Ты можешь говорить по‑человечески? – не выдержала я.
– Могу. Она про больницу говорила, помнишь? Я думаю, ей делали операцию.
– Та‑ак… – произнесла я в глубоком раздумье. – Она лежит в больнице с жутким диагнозом, а муженек намылился с любовницей в неизвестном направлении. Странно. Куда торопиться, мог бы подождать, когда вдовцом станет.
– Ничего не странно! – возмутилась Ленка. – Ты недооцениваешь современную медицину. С какой стати сразу вдовцом? Хотя и разводиться с женой, когда она в таком положении, свинство.
– А просто смыться – нет? – съязвила я.
– Ну, – подал голос Матвей, – по крайней мере, объясняться не надо, в глаза смотреть. Сбежал, и привет.
– Меня больше Дима поразил, – покачала головой Ленка. – Знать, что у сестры такие проблемы со здоровьем, и… Вот гад! Нисколечко мне его не жалко!
– Что будем делать дальше, Пинкертоны? – спросил Матвей. Мы как раз въезжали в город.
– Надо встретиться с одной знакомой. Она работала у мужа Алины Сергеевны секретарем.
– Что, та самая? – поднял брови Матвей в крайнем удивлении.
Пришлось его разочаровать.
– Нет. Раньше работала. Может, она расскажет что‑то такое, что нам поможет понять…
– Правильно, – перебила меня Ленка. – Вы поезжайте, а мне нужно на дачу. С фазером порядок, душа моя спокойна. Теперь, как врач, я обязана заботиться о Гоше. Конечно, он вражина, но по международной конвенции о военнопленных…
– Отвезем ее на дачу? – перегнулась я к Матвею.
– Слушаю и повинуюсь, – буркнул он.
И мы опять стали разворачиваться. Его покладистость особых восторгов не вызвала. Теперь понятно, почему он демонстрирует чудеса благородства: все дело в этих денежках! Матвей надеется их найти. Каким образом он узнал о диске – вопрос, но, скорее всего, и с Наташкой наш герой познакомился неспроста, а именно – желая быть поближе к объекту страсти.