– Ножки у тебя блеск. И все остальное тоже. Может, мы поладим, а?
– Может, – решительно кивнула я. – Только сначала узнаю, что там с подругой.
Парень победно ухмыльнулся, и разговор приобрел более спокойную окраску.
Моего новоявленного друга звали Павел, о роде своей деятельности он интересно промолчал, зато прозрачно намекнул, что на отсутствие «зелени» никогда не жалуется. Повезло мне, одним словом. И с таким придурком идти на опасное дело… Наконец возникла темная громада парка. Павел притормозил.
– Что‑то твоей подруги не видно.
– Она ждет у фонтана.
– Пойдем, – кивнул он, а я забеспокоилась:
– Оставайся в машине.
– Слушай, деточка, ты мне часом динамо не вкручиваешь?
– Подожди меня. Я заплачу. Деньги у меня есть.
Он посмотрел внимательно, как ни странно, но на дурака в эту минуту похож не был.
– Что за дела, а? – спросил он сурово.
– Никаких дел. Говорю, у подруги неприятности. Подожди, пожалуйста.
– Ладно, – с большой неохотой кивнул он. – Топай.
Я выпорхнула из машины и направилась к аллее, Павел все‑таки вышел из кабины и закурил. Убедившись, что видеть он меня не может, я остановилась и с тоской огляделась по сторонам. Темно, аж жуть берет. Далеко впереди тускло светил одинокий фонарь.
– До него еще добраться надо, – проворчала я и полезла в кусты. После чего приземлилась на четвереньки и немного постояла так, ожидая, когда глаза свыкнутся с темнотой. Они свыклись, и я начала продвигаться вперед, стараясь не шуметь. Фонаря достигла довольно быстро, на некоторое время смогла увидеть клумбы с цветущими розами и опрокинутую урну. Я заспешила дальше и вновь оказалась в кромешной мгле.
Вскоре впереди, чуть левее, возник фонтан, возле него четыре красивых фонаря, но ни один не горел. Я осторожно раздвинула кусты и уставилась на фонтан. Никого похожего на человека, хотя в такой темноте разве разглядишь как следует? Я тяжело вздохнула, размышляя, стоит выбираться из своего убежища или лучше повременить? Точное время мне не назначили, возможно, женщина сейчас подойдет. В общем, я осталась в кустах. Посидела, поскучала и решила продвинуться вперед, оттуда будет лучше видно скамейку. Преодолела метров десять, подняла голову и мысленно охнула. Слева от меня была беседка, в ее тени стоял мужчина и курил, прикрывая сигарету ладонью. С аллеи я бы его ни в жизнь не разглядела, да и со своего места тоже, если б не эта самая сигарета, огонек был хорошо виден, потому что в настоящий момент я находилась сбоку от него.
Я попробовала себя утешить: стоит себе мужик и стоит. Курит и ждет кого‑то, не обязательно меня. А то, что сигарету прячет, так у него, может, привычка такая… Однако присутствие этого типа до смерти меня напугало, двигаться я не решилась, а как стояла на четвереньках, так и замерла и вроде бы даже не дышала.
Вдруг со стороны аллеи послышались торопливые шаги – кажется, кто‑то бежал. Над кустами возникла голова, и мужской голос позвал:
– Генка, она у тебя?
– Чего ты мелешь? – вроде бы удивился тип с сигаретой и направился к кустам.
– Она в парк вошла, я видел, приехала на машине.
– Одна?
– Нет, с мужиком, но он в тачке остался. Так где ж девка?
– Чего ты разорался, придурок? – начал злиться Генка. – Замри и закрой пасть.
– Спряталась где‑нибудь сучка, – не унимался подошедший.
– Ничего, найдем, – утешил Генка. – Теперь еще этот мужик…
– С мужиком побазарить придется, – хмыкнул тип и стал продираться через кусты поближе к собеседнику.
– Если в парк не сунется, то ни к чему, – заявил Генка, он вроде бы был за старшего. – И вот что, Вовик, девка появится, сунешь ей нож в брюхо и отваливай, без всяких там штучек.
– Неинтересно, – проворчал он. – И для дела было бы полезней малость заняться ею. Шла деточка через парк и повстречала плохих дядей… Между прочим, девка красивая, я фотку видел.
– Я тоже видел. А теперь заткнись и вали к фонтану, она сейчас появится.
В продолжение этой беседы я лежала ни жива ни мертва. Хотела с перепугу заорать «караул!», но придурковатый Павел вряд ли меня услышит, а услышав, конечно, поспешит уехать подальше от греха. Я зажала рот рукой и зажмурилась, боясь пошевелиться. Мысли метались, но среди них не было ни одной ценной. Как выпутаться из этой дрянной ситуации, в ум не приходило. Эти психи хотят меня зарезать, за что, интересно? Если им нужна Алькина машина, то убивать меня глупо… Мамочка, так ведь Алькиной машины нет, а что, если подружка на ней никуда не уезжала? Вдруг она у них? В таком случае, убивать меня еще глупее, ведь им уже известно, что в машине ничего нет. А потом, откуда они могли узнать, что несчастный Сережа там чего‑то спрятал? Неужто такие умные… Тут Вовка полез назад через кусты с намерением занять позицию позади скамейки, а с аллеи вновь послышались шаги, а потом и голос:
– Татьяна…
Пашка не усидел в машине и поперся за мной. Вот ведь дурень, слава тебе господи!
– Черт… этот, – проворчал Генка и бросился через кусты.
Далее я услышала топот ног, звуки ударов и отборную матерщину. Видеть ничего не видела, потому что боялась голову поднять, но что на аллее происходит, догадаться было нетрудно. Вовка вдруг резко взвыл, потом завизжал:
– Руку, руку пусти…
Кто‑то грохнулся на землю и охнул, а Пашка зарычал:
– Я вас, падлы, без яиц оставлю! – Из чего я сделала вывод, что мы побеждаем, и чуть приподняла голову. Генка рявкнул:
– Мать твою! – И тут раздался выстрел, а следом и второй.
Я обомлела, потом ходко поднялась и, не разбирая дороги, бросилась куда‑то вправо, продираясь через кусты и повизгивая.
В конце концов парк остался позади, а я смогла оглядеться и отдышаться. Колени дрожали, виски ломило, а сообразить, где нахожусь, я никак не могла. Прислонилась спиной к дереву и немного постояла с закрытыми глазами. После чего посоветовала себе взять себя в руки и как можно быстрее убраться подальше от этого места.
Я пошла прямо, в надежде, что по пути возникнет что‑то знакомое и я смогу определить, где нахожусь. Минут через десять я оказалась на улице, застроенной двухэтажными домами, прошла ее до конца и с некоторым удивлением увидела универсам, прозванный в народе «аквариумом». Рядом с ним была троллейбусная остановка, а на остановке телефон. Я бросилась к нему, на ходу пытаясь сообразить: кому следует позвонить? В парк меня вытащили, соблазнив обещаниями рассказать об Альке, поэтому я набрала номер подружки. Трубку Витька снял сразу.
– Алла? – спросил он тревожно, а я вздохнула.
– Витя, извини, это Таня.
– Что‑нибудь случилось?
– Случилось, – вторично вздохнула я и коротко рассказала о пережитом ужасе. – Тебе тоже могут позвонить. Будь осторожен.
– Выходит, Алька у них?
– Вовсе необязательно. Но в милицию завтра сходи и заставь их пошевелиться. Что‑то здесь не так…
– Я ничего не понимаю, – жалобно пробормотал Витька, а я, чтобы его утешить, ответила:
– Я тоже, – хотя совсем дурой не была и кое‑что, безусловно, понимала.
– Где ты сейчас? – догадался спросить Витька.