Несколько суетливо мы бросились Арсению навстречу.
– Радость моя, – сказал он секретарше. – На сегодня ты свободна.
– Спасибо, Арсений Павлович, – вскочила девица. – Так я пойду?
– Иди, милая, иди.
Девица скрылась за дверью, а Раиса спросила:
– Сеня, а где моя машина?
– Грустно сообщать тебе это, но ее угнали. Полчаса назад из соседнего переулка. Ты навещала подругу, а когда от нее вышла, от твоей роскошной тачки и следов не осталось.
– Сенечка, я всегда ценила твой ум и чувство юмора, но сейчас ты, по‑моему, заговариваешься.
– Раиса, большое горе лишило тебя сообразительности, – попенял он. – Значит, так, дамы. Труп в лесу. Знать его точное местонахождение вам без надобности. Надеюсь, его не найдут, но вероятность этого исключать не стоит. Не забывайте, у нас есть пленный. Неизвестно, что придет ему в голову через год или два. Пока нет трупа, в его рассказ никто не поверит. А вот если покойник вдруг объявится… Машину у тебя угнали, и если кто‑то перевозил в ней трупы, так без твоего на то согласия.
– Что ты сделал с моей тачкой, изверг? – возмутилась подруга.
– Бросил в лесу, но в противоположном направлении от места, где покоится Николай Иванович Климов. Кстати, при нем был паспорт. – Арсений извлек из кармана документ и бросил на стол. – Кроме паспорта, в карманах мелочь, очки и авторучка. Есть плохая новость…
– Еще одна? Мало того, что я машины лишилась… Сенечка, но ведь похитившие ее злодеи могут мне позвонить и за скромные деньги указать ее местонахождение.
– Мир не без добрых людей… – кивнул он.
– Сеня…
– Да помолчи ты немного, – взвыла я. – Так что за новость?
– Николай Иванович скончался вовсе не от сердечного приступа, на что я втайне рассчитывал. Укокошили дядю.
– Мама дорогая, – ахнула Раиса, и думать забыв о своей тачке. – Так ведь лежал он вполне интеллигентно, ни крови, ни…
– Его задушили.
– В моем доме был убийца? – заголосила Раиса. – Боже мой… А куда делся? И как вошел?
– Главное, на твое счастье, что дом он покинул, не желая свести с хозяйкой близкое знакомство. Уверен, наш покойник кого‑то всерьез опасался, вот и напросился к тебе в гости.
– И этот кто‑то их выследил, – кивнула я.
– Каков мерзавец. Почему бы ему не убить Николая Ивановича в другом месте? Дядьке все равно, а мне сплошные убытки.
– Звони ментам и пасись в переулке, – сказал ей Арсений, она устремилась к выходу, но вдруг замерла на пороге.
– А вы что будете делать?
– Пойдем ужинать. Освободишься, позвони.
Раиса удалилась, а Арсений с задумчивым видом прошелся по приемной.
– Его будут искать, – сказала я. – Родные, друзья… Идея с угоном машины, конечно, гениальная, но…
– Идем в ресторан, – перебил меня Арсений.
– А как же Витька?
– Посидит здесь, не с собой же его тащить.
И мы отправились в ресторан. Офис Арсений запер и подхватил меня под руку.
– Здесь неподалеку чудно готовят рыбу.
– Мне сейчас не до кулинарных изысков.
– Три часа назад у тебя была проблема: труп. Сейчас ее нет.
– Но Витька остался. И проблемы тоже.
– С Витькой я договорюсь. Речь шла только о нем и покойнике. Что теперь ты хочешь?
С ответом на этот вопрос пришлось повременить, мы как раз подошли к ресторану.
Выбор меня не удивил, у моего друга всегда были дорогие привычки. В просторном зале золото и хрусталь, эффектно отражающие пламя свечей. Вдоль стен, затянутых голубым атласом, стояли огромные букеты из экзотических цветов. Мягкий, едва уловимый аромат духов, витавший в воздухе, был приятным и ненавязчивым. Кстати, Арсения здесь встретили с распростертыми объятиями, метрдотель бросился к нам со всех ног.
– Арсений Павлович, – с придыханием начал он. – Добрый вечер. Как обычно, столик на двоих?
Интересно, с кем этот тип собирался ужинать сегодня. С блондинкой‑секретаршей или есть еще кто‑то? Конечно, есть. Десяток, а может, и два. Пока мы шли к столу, Арсений раскланивался направо и налево. Сегодня здесь было не продохнуть от девиц, и каждая смотрела на него с вожделением. Чертов бабник. Он то ручкой помахивал, то улыбался, трех девиц расцеловал, а возле четвертой задержался как минимум на пять минут.
– Ты знаешь всех шлюх в городе? – ласково спросила я, когда мы наконец устроились за столом.
– Будь добрее, – попенял он.
– Я и так добра без меры, не то выразилась бы куда резче.
– Иногда мне кажется, ты ревнуешь.
– Ревновать тебя, с какой стати?
– Да уж… – вздохнул он. – Кто‑то должен был утешить страдальца, когда ты так внезапно меня покинула с моими деньгами. А я скучал.
– По деньгам?
– По тебе, милая. Расскажи, как ты жила этот год.
– Прекрасно.
– Как твоя галерея? Процветает?
– Откуда ты знаешь? – насторожилась я.
– Милая, какой смысл открывать детективное агентство, если я не способен найти одну‑единственную женщину, от любви к которой я сохну не первый год?
– По‑моему, за это время в размерах ты увеличился.
– Зато ты стала еще прекрасней. Несмотря на вздорный характер. Каждый субботний вечер я прогуливался возле твоего дома. Иногда мне везло, и я видел, как ты идешь к подъезду.
– А чем ты был занят в остальные вечера? Про ночи я не спрашиваю. Вряд ли ты способен уснуть в одиночестве.
– На эту ночь у меня большие планы, – заявил он и сграбастал мою руку.
– Заняться с тобой любовью – последнее, что придет мне в голову. Мы друзья, не забывай об этом.
– Друзей не кидают, милая, – усмехнулся Арсений. – Сколько лет мы знакомы? Пять? И все это время ты вспоминаешь обо мне, только когда тебе что‑то нужно.
– Если ты болтался по субботам в моем дворе, отчего ж не заглянул в гости?
– Был уверен, что ты мне не обрадуешься. Скажи, милая, что за придурок встречал тебя на спортивной тачке?
– Мой клиент, – нахмурилась я. – И не надо делать такое лицо. Он покупает у меня картины.
– Уверен, он охотно скупил бы всю твою галерею, лишь бы оказаться в твоей постели. Одно утешает: когда тебе понадобилась помощь, ты бросилась не к нему, а ко мне.
– Если бы не твои скверные привычки… – на минуту расслабившись, вздохнула я.
– Какие привычки ты имеешь в виду?
– Не будем об этом. Мы совершенно не подходим друг другу. Я твержу тебе это уже пять лет, а до тебя все не дойдет.
– Скажи честно, – откинувшись на спинку стула, очень серьезно начал Арсений. – Хоть один мужчина тебе когда‑нибудь нравился? Настолько, чтобы захотелось с ним остаться?
– Нет. Доволен? – разозлилась я.
– Я свихнулся, – пожал он плечами. – Только чокнутый способен влюбиться в бесчувственное создание вроде тебя.
Нам наконец‑то принесли заказ.