– Допустим, ты права. И что? Ты ведь всерьез не думаешь, что сумеешь найти убийц?
– Думаю, как только пойдет гулять слух о том, что я этим интересуюсь, они меня сами разыщут.
– О, черт! – выругался Сашка. – Ты издеваешься надо мной, да? Скажи на милость, кому все это нужно?
– Мне, – искренне удивилась я и попробовала проститься.
Однако отвязаться от Сашки дело нелегкое, особенно когда он пылает гневом. Прочитав мне лекцию минут на десять, он закончил ее весьма неожиданно:
– Болтаться с Севкой по городу было вовсе необязательно, особенно сейчас, когда он разводится с женой. Вряд ли это понравится Илье.
Пока я соображала, что следует ответить, Сашка повесил трубку.
– О, черт! – тоже выругалась я, но любимый старший брат этого уже не слышал.
Я устроилась в кресле, прихватив из кухни стакан молока, и стала внимательно разглядывать стену напротив. Неужели Сашка всерьез верит в то, что Илье интересно, с кем и как я провожу время? В этом месте я криво усмехнулась и покачала головой.
– А ревновать к Севке попросту глупо, – заявила я, точно оправдываясь, и неожиданно разозлилась на себя. – Возможно, не так уж и глупо, – минут через пять вынуждена была согласиться я и подумала о брате: приятно знать, что он всегда начеку, заботится о моей нравственности и все такое…
Мы с Севкой дружили с третьего класса. Он был в меня влюблен, в шестом классе я тоже полюбила его и любила до тех самых пор, пока в нашем доме не появился Илья Верховцев. С Сашкой он познакомился в летнем спортивном лагере, они подружились, а потом и вовсе стали закадычными друзьями.
Илья не отличался красотой. Выше среднего роста, широкоплечий, темные глаза смотрели насмешливо, но как‑то так получалось, что, где бы он ни появился, сразу же привлекал всеобщее внимание.
Я влюбилась в него буквально с первого взгляда. Услышав звонок, открыла дверь, он улыбнулся, спросил:
– Саша дома?
Я ответила:
– Да, – распахивая дверь пошире, чтобы он смог пройти, и тут же поняла… в общем, все, что положено понимать юной особе в подобной ситуации.
Конечно, он вовсе не обращал внимания на меня, в ту зиму ему исполнилось восемнадцать, и я для него была только младшей сестрой друга.
Как водится, я вздыхала, страдала, писала ему длинные письма, которые тут же рвала на мелкие кусочки, и считала, что жизнь моя навеки погублена. Потом он поступил в летное училище, уехал, и встретились мы только через восемь лет. Училище он так и не закончил, неожиданно для всех круто изменив свою жизнь. Вернулся в родной город, с Сашкой они по‑прежнему дружили, но у нас он появлялся редко, и встретиться все никак не получалось. До того самого дня, когда Севка сделал мне предложение.
К этому моменту я уже смирилась с мыслью, что Илья никогда не будет моим, думала о нем все реже и без особой печали. Севка же был всегда где‑нибудь поблизости. Мы учились в одном университете, я на филологическом, он на юрфаке, и как‑то само собой получалось, что нам следует идти по жизни рядом. На последнем курсе он сделал мне предложение. Вечером провожал домой и вдруг сказал:
– Слушай, давай поженимся, а?
– Давай, – кивнула я, не задумываясь.
Дома Севка сделал предложение по всем правилам: просил моей руки у мамы. Особого удивления это не вызвало, и свое согласие мама дала с заметной охотой, поила нас чаем с яблочным пирогом, мы возбужденно болтали, строили планы, тут дверь открылась, и в кухне появились Сашка с Ильей.
– Саша, – торжественно обратилась к нему мама, – твоя сестра собралась замуж. Как единственный мужчина в семье, ты должен принять решение.
– Жених – ты, что ли? – хмыкнул Сашка, с Севкой они всегда ладили и, можно сказать, были друзьями.
Как единственный мужчина в семье, ты должен принять решение.
– Жених – ты, что ли? – хмыкнул Сашка, с Севкой они всегда ладили и, можно сказать, были друзьями.
– Я, – засмеялся тот.
– Хорошо, подумаю, – неожиданно серьезно ответил Сашка. – Все равно, пока университет не закончили, о свадьбе разговора нет.
Мама растерянно притихла, Севка стал было возражать, но Сашка повторил в своей обычной манере:
– Я уже все сказал.
Они с Ильей устроились за столом, а я боялась глаза поднять. Севка заторопился домой, выглядел он обиженным. Я стала мыть посуду. Илья курил, устроившись на подоконнике, смотрел на меня с улыбкой и вдруг сказал:
– Ты очень красивая.
– Да? – то ли обрадовалась, то ли испугалась я.
– Когда ж ты успела вырасти? – засмеялся он.
– Восемь лет прошло, – пожала я плечами.
– Восемь? – не понял он.
– Восемь лет назад ты уехал в училище. Потом мы виделись еще четыре раза, но ты, наверное, не помнишь.
– А теперь ты выходишь замуж? – усмехнулся он.
– Ты слышал, что сказал мой брат, – ответила я. – Надеюсь, он все‑таки даст свое высочайшее согласие.
Мы еще немного поболтали, потом они ушли в Сашкину комнату, а я в свою и не спала всю ночь.
На следующий день я сказала Севке, что со свадьбой в самом деле торопиться не стоит, никуда она не убежит, а вот диплом – это ох как серьезно!
Университет мы закончили, по студенческому обычаю основательно обмыли это событие, и через неделю Севка вновь появился у нас. Теперь он обращался исключительно к Сашке. Я сидела в кресле и рассматривала свои ногти. Сашка посмотрел на меня, на Севку и заявил:
– А что за спешка? Какие‑нибудь проблемы?
– С ума сошел! – ахнула я.
– Тебя не спрашивают, – отрезал он. – Я с твоим парнем разговариваю. Устройтесь на работу, я к октябрю вопрос с квартирой решу, освобожу вам жилплощадь.
– Слушай, чем я тебе не нравлюсь? – зло спросил Севка.
– Не в этом дело…
– А в чем?
– Вот в ней. – Сашка ткнул в меня пальцем и жестко произнес: – Она тебя не любит. Ты отличный парень и мне нравишься. Только сестра у меня одна.
Я вскочила, крикнула:
– Не смей вмешиваться в мою жизнь! – И мы впервые поскандалили с моим старшим братом.
Я кричала, топала ногами и в заключение ушла с Севкой, правда, недалеко: до угла дома, здесь мы простились, решив завтра же подать заявление.
Сашка сидел в кухне мрачнее тучи, мама гладила его плечо и терпеливо уговаривала не волноваться, меня это оскорбило до глубины души, и я отправилась спать.
Утром мне позвонил Илья, поздоровался и заявил:
– Разве ты не знаешь: старших надо слушать?
– О чем ты? – удивилась я.
– Об этой твоей свадьбе. Может, не стоит спешить?
– Может, вы с моим братом отправитесь к черту вместе с вашими советами?
– Может… – засмеялся он.
Из упрямства я поехала с Севкой подавать заявление.
Вечером собрались у нас, чтобы отметить это событие, Илья сидел напротив и усмехался. Я краснела и злилась.
Он приходил каждый день, говорил мало, но глаз с меня не спускал. Где‑то через месяц встретил возле подъезда, взял за руку, спросил с неизменной усмешкой:
– Ты его любишь?
Я разозлилась, вырвала руку и крикнула:
– Не смей так смотреть на меня!
– Хорошо, я буду смотреть под ноги. Ты его любишь?
– Конечно.