– Почему бы и нет?
– Говорят, он имеет на тебя большой зуб.
– Серьезно? А причина такой немилости тебе известна?
Мирон засмеялся.
– Он поймал тебя с любовником. Разве нет? Любовничка укокошил, а теперь ждет встречи с тобой.
Я отложила вилку в сторону и посмотрела на него.
– Мирон, сколько лет ты меня знаешь? Скажи, я похожа на женщину, которая наставляет рога своему мужу?
Мирон покачал головой и отвернулся, избегая моего взгляда.
– Тогда не очень понятно, почему Илья тебя бросил, – изрек он через некоторое время.
– Вернется, и узнаю, – пообещала я.
– Если он захочет тебя выслушать, постарайся втолковать Илье, что ему здесь ничего не светит. – Мирон придвинулся поближе и добавил, заглядывая в глаза: – И дело даже не во мне. Все очень изменилось. Очень. – Он кивнул, вроде бы хотел что‑то еще добавить, но вместо этого откинулся на стуле, отвел взгляд и еще раз кивнул.
– Спасибо, – немного помолчав, ответила я. – Передам, разумеется, если он захочет меня выслушать, как ты сам только что отметил.
Я поискала глазами официантку, Мирон, сообразив, что я собираюсь расплатиться, хмыкнул и сказал:
– Брось. За счет заведения.
– Спасибо, – еще раз поблагодарила я и поднялась.
Он молча проводил меня до двери, я сказала: «До свидания», он кивнул в ответ и вроде бы порывался что‑то сказать, но в последнее мгновение передумал, нахмурился, отрывисто бросил: «Пока» – и вернулся в зал.
Интересно, что он пытался донести до моего сознания, какая такая мысль вертелась у него на языке и почему он не рискнул ее высказать? Для давнего врага он вел себя довольно миролюбиво, и это тоже заставляло задуматься.
Я села в машину и с трудом покинула стоянку, какой‑то умник оставил новенький «БМВ» прямо посередине дороги. Я покачала головой и улыбнулась.
Эту «восьмерку» я заметила на светофоре. Пропустив пару машин, она пристроилась позади меня. К дому я ехала не спеша, то и дело поглядывая в зеркало. «Восьмерка» висела на хвосте, изо всех сил стараясь быть незаметной. Навыков слежки у ребят не было, как, впрочем, и у меня навыков ведения следствия – и тут, и там сплошное дилетантство. Я засмеялась, а въезжая во двор, помахала рукой на прощание. «Восьмерка» стремительно набрала скорость и исчезла из поля зрения.
– Обиделись, – вздохнула я и поднялась к себе. Марина с Мурзиком играли в кухне.
– Мне домой надо, – вздохнула Марина и тут же попросила: – Можно я завтра приду? И погуляю с ним, котика надо приучать к улице.
– Буду тебе очень благодарна, – заверила я, после чего девчушка ушла, а мы с Мурзиком устроились на диване.
Часов с двенадцати я стала с нетерпением поглядывать на телефон. Приготовила постель, но спать не ложилась. Котенок клубком свернулся на подушке, а я кругами бродила по комнате.
– Ну, давай, позвони мне, – глядя на телефон, шептала я, боясь, что сработает закон подлости: то этот тип изводил меня звонками, а теперь, когда я очень жду, вдруг забудет о том, что я есть на белом свете.
Он не забыл, звонок раздался без трех минут час. Я торопливо сняла трубку, на том конце провода молчали.
– Эй, – позвала я. – Это ты? Ответь мне…
– Ну, я. – Он вроде был чем‑то недоволен.
– Жду с двенадцати часов, боялась, вдруг не позвонишь.
– Да? С чего это ты стала ждать?
– Хочу узнать, где точно в ту ночь стояла моя машина.
– Там же, где и сегодня, – проворчал он.
– Там же, где и сегодня, – проворчал он.
– Ты меня видел?
– Конечно, видел, раз ты оставила тачку прямо под окнами…
– Так ты живешь в пятнадцатом доме, – усмехнулась я. – Окна выходят на проезжую часть…
– Ну и живу, – вроде бы разозлился он, надо полагать, рассекречивать себя он не собирался, поэтому теперь и нервничал.
– Может, мы все‑таки встретимся и поговорим? – предложила я.
– О чем, интересно? Ты зачем приезжала, зачем тебе седьмой дом понадобился?
– Разведка донесла? – засмеялась я. – А седьмой дом мне понадобился, потому что в памятную для меня ночь там было совершено убийство.
– Ну и что, Илья‑то тут при чем?
– Вот это я и хочу выяснить. Мне кажется, оно как‑то связано с арестом Ильи.
– По‑моему, это глупость, – заявил он. – Но, если хочешь, можем увидеться.
– Что‑то случилось? – немного подумав, спросила я.
– Почему?
– Вчера ты не хотел со мной встречаться…
– Я передумал. Может человек передумать?
– Человек все может. Куда мне подъехать и во сколько?
– Давай завтра, то есть уже сегодня, часов в пять, я до четырех работаю. Приезжай в кафе «Русь», знаешь такое?
– Знаю. Может, познакомимся?
– Вовкой меня зовут… Я подойду. – Он кашлянул, сказал: – Пока, – и повесил трубку.
«Еще один Володя», – подумала я, припомнив Артемова.
С какой стати мой ночной мучитель вдруг поверил мне? Я прошлась по комнате, машинально потянулась за сигаретами, взяла пачку и выбросила ее в форточку.
– На «нет» и суда нет, – сказала я самой себе, разведя руками, и легла в постель. Котенок жалобно пискнул, приподнял мордашку и тут же уснул вновь. Может, повезет – и я тоже усну?
Утро началось с телефонного звонка, я была в ванной, высунула руку и схватила трубку.
– Слушаю.
– Сашка у тебя ночевал? – Судя по голосу, Лерка уже либо выпила, либо пила со вчерашнего вечера, второе более вероятно.
Я вздохнула, подумала и ответила:
– Нет.
– А где?
– Лера, я не знаю. Он звонил мне днем, вечером мы не виделись.
– Твой брат – сукин сын! – заявила она и бросила трубку.
– Отлично, – сказала я, глядя на телефон. – Хорошенькое начало для хорошего дня, – после чего вернулась в ванную. Потом немного убралась в квартире и приготовила себе завтрак.
Я пила вторую чашку кофе, устроившись на лоджии, когда заметила фиолетовую иномарку, вроде бы «Фольксваген», она возникла во дворе и плавно затормозила возле моего подъезда. Из машины вышел Севка, постоял немного, задрав голову, я перегнулась через перила и помахала ему рукой, он в ответ улыбнулся и исчез в подъезде. А я пошла открывать дверь.
– У тебя новая машина, – заметила я, когда он вошел в квартиру.
– Ты отстала от жизни, эта машина у меня уже три года.
– Извини, действительно отстала. Должно быть, Сашка говорил мне, а я забыла.
– Кстати, о Сашке. Он звонил тебе?
– Звонил. Был жутко сердитый.
– Правильно, я на тебя настучал, просил мудрого старшего брата повоздействовать на легкомысленную сестру.
– Почему тебя это так беспокоит? – удивилась я. – Я занялась старой историей, которая теперь вряд ли кому интересна…
– Это ты так думаешь.