– Ничего удивительного. Оля не хотела всех этих разговоров… Обстоятельства, при которых Лиза погибла… в общем, в полиции считали, что это самоубийство.
– А сама Ольга так не считала?
– Какая мать согласится с этим? Сестра не хотела, чтобы о ее горе знали. Особенно на работе. Избегала соседей, знакомых… всех избегала. Даже со мной практически перестала видеться. Если честно, все это время она немного не в себе… Но я никогда не поверю, что Оля украла деньги. Это вообще на нее не похоже, к тому же в деньгах она не нуждалась. Да она даже машину Лизы не стала продавать, так и стоит на парковке второй год, а цена у машины приличная. Я не знаю, что произошло, но эти люди лгут.
Владан достал из кармана визитку и протянул женщине:
– Постарайтесь уговорить сестру позвонить мне.
На этот раз Вера возражать не стала, молча сунула визитку в карман, а Владан, кивнув мне, направился к машине.
– Что скажешь? – спросил он, садясь за руль.
– Я склонна верить Ольге, а не этим типам, – пожала я плечами.
– Да? Где ж твоя классовая солидарность? Папа у тебя бизнесмен, а ты его коллег называешь «этими типами».
– Оставь папу в покое, – сказала я и погрозила Владану кулаком, он засмеялся, и я тоже. – На самом деле мне не очень понравился змей по имени Юра, остальные вроде нормальные дядьки.
– Ага, вопрос: с какой стати в общем‑то тоже нормальной тетке у нормальных дядек что‑то тырить?
– По‑твоему, речь идет не о деньгах и даже не о документах? А о чем?
– Встретимся с Ольгой и узнаем.
– Уверен, что встретимся?
– Очень на это надеюсь. Ясно, что ее ищем не только мы.
– Ты об этих двоих, что явились к Вере?
– И при этом вели себя как бандиты.
– Согласна, бить женщину способны только злобные выродки.
– Да? – Владан взглянул исподлобья вроде бы с сомнением. – Никому не говори, но в некоторых случаях это даже полезно.
– Что?
Тут он засмеялся, а я махнула рукой, но потом решилась задать вопрос, сочтя момент подходящим:
– Скажи, у Бада одиннадцать лет назад были какие‑нибудь дела с часовщиком по фамилии Гаврилов?
– Это тот, кого вместе с семьей застрелили? – поинтересовался Владан и нахмурился, словно что‑то припоминая. – Ты Бада подозреваешь? – наконец спросил он.
– Я спросила просто потому… ведь какие‑то слухи наверняка были… Вдруг ты что‑то слышал?
– Наверное, слышал, но за эти годы успел забыть. Кстати, Бад, притом что его дружба с законом не складывалась, никогда не опускался до грабежей. У него, знаешь ли, были другие запросы. И еще, он человек чести, как бы нелепо это ни звучало, а человек чести не убивает женщин и беззащитных стариков. Возможно, сейчас его взгляды изменились…
– Я не хотела тебя обидеть, – поспешно сказала я.
– Ты и не обидела. Почему ты о нем вообще вспомнила?
– Он приходил в офис, пока тебя не было, – покаялась я.
– Приглашал на свидание?
– Нет. Советовал никуда не соваться до твоего возвращения.
– Он бы сделал мне большое одолжение, забыв дорогу в мою контору.
– Зря ты так… По‑моему, его стоило хотя бы просто выслушать.
Владан резко затормозил, так, что, не будь ремня безопасности, я могла бы запросто вылететь в лобовое стекло, повернулся ко мне и сказал:
– Не смей лезть в мои дела.
– Я просто… – испугалась я.
– Еще слово, и уволю к чертовой матери…
– Ты надолго замер? – ядовито осведомилась я, не желая остаться в долгу, и он неохотно тронулся с места.
– Я просто… – испугалась я.
– Еще слово, и уволю к чертовой матери…
– Ты надолго замер? – ядовито осведомилась я, не желая остаться в долгу, и он неохотно тронулся с места. Повисло молчание, которое, само собой, казалось мне тягостным, оттого я и полезла с вопросом: – Куда мы едем?
Владан ответил спокойно, без намека на раздражение, чем очень порадовал:
– На квартиру Ольги.
– Думаешь, она может быть там?
– Вряд ли. Уж очень не логично, учитывая, что она вроде бы прячется. Но женская логика всегда была для меня загадкой…
Тут я показала ему язык, а он засмеялся, и мир был окончательно восстановлен.
Дверь нам открыть не пожелали, что меня совсем не удивило. Владана, как видно, тоже. Так что не понятно было, зачем мы сюда приехали. Впрочем, в этом деле одни неясности. Вполне благополучная тетка вдруг совершает кражу на работе, при этом даже толком неизвестно, что она украла. Документы… Какие? Сестра уверена, что это не правда. Тогда что произошло на самом деле? Об этом я и размышляла, переминаясь с ноги на ногу. Владан между тем достал отмычку и вставил ее в замок. Только я успела испуганно покоситься на соседский дверной глазок, как босс сказал «прошу», распахнув дверь Ольгиной квартиры. Вошел первым, дождался, когда войду я, и дверь аккуратно прикрыл. Постоял, прислушиваясь, а потом заглянул в ближайшую от нас комнату. И присвистнул. Я сунулась следом, свистеть не стала, выразила свои чувства словесно, пробормотав:
– Ничего себе!
В комнате царил страшный беспорядок. Вещи валялись на полу, одежда, фотографии, какие‑то документы – все вперемешку. Ящики всех шкафов открыты, мягкая мебель вспорота. Телевизор разбит. Вряд ли в нем что‑то искали, скорее те, кто здесь орудовал, просто выместили на нем свою злость. Владан наклонился и поднял фотографию в рамке, стекло было разбито, осколки он аккуратно вынул и протянул фото мне. Девушка лет двадцати с длинными темными волосами застенчиво улыбалась.
– Это ее дочь? – вздохнула я, вопрос ответа не требовал.
Владан между тем заглянул сначала в одну спальню, потом в другую и осмотрел прочие помещения. А я так и стояла в гостиной, напряженно ожидая, что он чертыхнется или как‑то иначе выразит свое недовольство, вдруг обнаружив хозяйку квартиры. Почему‑то в тот момент я была уверена: Ольги нет в живых. Но Владан вернулся, не найдя ничего криминального, если не считать жуткого беспорядка.
– Здесь что‑то искали, – порадовала я свежей идеей. Потешаться над этим Владан не стал: молча кивнул и оглядывался вроде бы с недоумением. Может, тоже удивлялся отсутствию трупа хозяйки?
А у меня уже готова была версия. Некто принуждает Ольгу совершить кражу, она забирает документы, но не спешит их передать тем, кто в этом заинтересован, а вместо этого прячется. Ее ищут и… возможно, находят. Само собой, своими догадками я поделилась с Владаном.
– Искать ее могли и бывшие работодатели, – выслушав меня, сказал он. – Но в целом версия мне нравится. Потопали отсюда. Ясно, что мы здесь ничего не найдем, а нарваться на неприятности можем запросто.
Мы покинули квартиру и вскоре уже выходили из подъезда.
– Как думаешь, она жива? – хмуро спросила я.
– Труп в квартире мы не обнаружили, значит, есть надежда, что жива. И очень нуждается в помощи. Обратиться в полицию она вряд ли рискнет, учитывая возможное обвинение в краже, а тем, кто ее предположительно надоумил стянуть бумаги, она не доверяет. Хотя… тетка могла завести молодого любовника и сейчас отдыхает с ним в Сочи, стараясь не думать о близкой расплате.
– У нее дочь год назад погибла.
– Вдруг глубокое чувство вернуло ей смысл жизни? Баб хлебом не корми, дай пострадать ради любимого.