– Как это? – испугалась Ольга.
Я стояла не шелохнувшись, по‑прежнему держа чашку в левой руке. Я же знала, что‑то произойдет. У меня было предчувствие. Точно очнувшись, я поставила чашку на стол. К тому моменту все бросились к лестничной клетке, и я вышла вслед за остальными. К лифтам невозможно было пройти. Из всех офисов высыпали люди, вытягивали шеи, пытаясь что‑то разглядеть, вставали на цыпочки, вполголоса переговаривались.
– Что случилось? – спросил кто‑то рядом со мной.
– Девушка упала.
– Как упала?
– Не знаю, несчастный случай.
– Она жива? – спросила я.
– Шутишь, – ответила Ольга, вдруг оказавшаяся рядом. – Здесь же седьмой этаж.
Приехала «Скорая», люди стали расходиться по кабинетам. Я подошла к перилам и склонилась, точно над колодцем. Там, внизу, тело уже убрали, но на сером плиточном полу остались пятна крови.
– Знаете, почему говорят «несчастный случай»? – вздохнул он. – Потому что случается. И могу вам по опыту сказать: иногда такое случается… – Он пристально посмотрел на меня, вроде бы пытаясь что‑то прочесть на моем лице. Или мне это лишь показалось? У меня дрожали руки, я поймала себя на мысли, что без конца перекладываю медвежонка с места на место. Руки двигаются, не повинуясь моей воле, двигаются, как у Людмилы сегодня в кафе… Может, стоит рассказать об этом молодому человеку? – Понимаю, – вдруг очень мягко сказал он. – Только что ты видел человека живым – и вдруг… В такое трудно поверить.
– А если это не несчастный случай? – тихо спросила я и откашлялась, потому что мой голос больше походил на хрип.
– Вы думаете, она могла сама прыгнуть? Что, были причины?
– Нет. То есть я не знаю. Мы не были подругами. Конечно, на работе общались, но о личных делах никогда не говорили.
– Тогда почему вы спрашиваете?
– Но ведь ее могли сбросить с лестницы, – собравшись с силами, произнесла я.
– То есть убить? – удивился молодой человек. – За что?
– Я не знаю, – ответила я со вздохом.
– Вот именно. Так что перестаньте фантазировать. Убить, – покачал он головой и усмехнулся. – Детектив, ей‑богу. – И пошел прочь, а я направилась к Ольге.
Она стояла возле окна, опершись на подоконник. Лицо ее казалось раздраженным. Она взглянула на часы и поморщилась.
– Как ты думаешь, это надолго? – спросила она меня, когда я оказалась рядом.
– Не знаю.
– У меня свидание. Очень важное. Если через двадцать минут нас не отпустят, я наверняка опоздаю. Вот черт, как не вовремя.
Меня покоробило от этих слов.
Вот черт, как не вовремя.
Меня покоробило от этих слов. Наверное, что‑то отразилось на моем лице, потому что Ольга сказала:
– Мы не были подругами. Конечно, Людку жалко, но это не повод… Извини, что разочаровала, но собственные проблемы меня заботят гораздо больше.
– Ты не рассказала им о послании, которое мы получили? – все‑таки спросила я.
– О чем? А… об этой дурацкой шутке. С какой стати?
– Не знаю. Наверное, надо было все‑таки рассказать.
– Ну уж нет, хватит этой бодяги, мне сматываться пора.
– Вдруг это важно?
– Что? По‑твоему, Людка разбилась потому, что какой‑то дурак написал эту хрень? Ты что, спятила? Да это ни в одни ворота не лезет.
– Боюсь, все гораздо серьезнее. За несколько минут до того, как все это случилось, я видела мужчину. И он сделал вот так. – Я продемонстрировала жест.
– Что за мужчина? – нахмурилась Ольга, с недоумением глядя на меня.
– Он стоял в коридоре напротив. – Я торопливо рассказала о том, что видела.
– А тебе не померещилось? Вы с Людкой чересчур впечатлительные. Знаешь, за что тебя наше начальство любит? Ты – творческая натура, фантазия бьет ключом. На работе это, может, и неплохо, а вот в таком деле… не вздумай рассказать кому‑нибудь. Засмеют. Ты сейчас похожа на бабку, которая сидит у подъезда и пересказывает страшилки.
– А если это важно?
– Допустим, парень действительно провел ладонью по горлу и тебе это не померещилось, в чем я очень сомневаюсь. Но тогда труповозка должна была увезти тебя. А ты, слава богу, жива‑здорова.
– Но… – Я пыталась найти слова, чувствуя, как глупо прозвучит то, что я пытаюсь сказать. – Мы втроем получили это послание. И Люда погибла. Что, если…
– Следующей будешь ты? – усмехнулась Ольга. – С какой стати кому‑то убивать нас? Ничего глупее мне слышать не приходилось.
– Да, конечно, – промямлила я. – Наверное, мне в самом деле показалось. Это все нервы.
Я сделала шаг в направлении своего стола. Я знала, что Ольга, скорее всего, права, но почему‑то находиться рядом с ней мне стало тягостно и даже неприятно. Ольга схватила меня за руку.
– Извини. Я тоже нервничаю. Сегодня у меня свидание, которого я ждала три месяца. Понимаешь? Выбрось все это из головы… Ты что, боишься? – помедлив, спросила она, приглядываясь ко мне.
– Нет. Наверное, нет, – ответила я поспешно, отводя взгляд. – Не знаю. Чувствую себя как‑то… странно. Тревожно, что ли. В архиве подперла дверь стулом. Представляешь? – Я засмеялась, скорее от неловкости, но смех у меня вышел каким‑то неестественным, и я досадливо поморщилась. Ольга крепче стиснула мою руку, быстро огляделась и приблизила лицо к моему лицу.
– Я вот что подумала. Возможно, кто‑то вполне сознательно треплет нам нервы. Сергей Юрьевич идет на повышение. Кто‑то из нас займет его место. Прикинь, у кого больше шансов?
– Ты думаешь? – растерялась я. Такой поворот событий мне даже в голову не приходил.
– Думаю, думаю, – пробормотала Ольга сквозь зубы. – У Людки критический возраст… был. Ей это место нужно было до зарезу.
– Но ведь она тоже получила сообщение…
– Ага. Могла это дурацкое сообщение нарочно отправить, чтобы на нее не подумали. Она ведь хитрая баба и особой порядочностью, кстати, никогда не страдала. Но судьба ее перехитрила. Поскользнулась девка на ровном месте… Ну, что ты смотришь? – нахмурилась она, отстраняясь. – Опять фантазии поперли? Думаешь, может, это я ее? Так я, как и ты, за своим столом сидела.