– Отлично. Вот когда ты будешь уверена абсолютно… А до тех пор ты лично отвечаешь за расследование.
– Хорошо, – пожала я плечами, теряясь в догадках, и направилась к двери.
– Детка, – позвал он, я повернулась, изобразив лицом и позой пристальное внимание. Он поднялся, подошел и по‑отечески поцеловал меня в лоб. – Увидимся, – сказал он тихо. Я кивнула и удалилась, прикидывая, что сие значит. Не прощальный поцелуй, с этим‑то как раз все в порядке: Дед в очередной раз проявил заботу о моем душевном комфорте, боялся, что я впаду в депрессию после не очень ласкового приема, оттого и подскочил с поцелуями. Недоумение относилось к его упорному желанию заставить меня тратить время на эти убийства. Прикидывая и так и эдак, я пришла к убеждению, что это всего лишь упрямство. Он велел мне ими заняться, чтобы у меня оставалось меньше времени на выпивку, а теперь не желал в этом признаться. “Мое рабочее время всецело принадлежит ему, – мудро рассудила я. – Скажет: расследовать, расследую, скажет: яму копать, пожалуйста”.
Ритка догнала меня в коридоре с кипой каких‑то бумаг в руках.
– Что там с убийствами? – спросила она хмуро. – Неужели маньяк?
– Не похоже.
– Слава богу… А почему он тогда поручил тебе…
– Вот над этим я голову и ломаю.
– Ну‑ну, – пробормотала она и, простившись, исчезла за соседней дверью.
Положительно, в этих убийствах что‑то есть… что‑то должно быть. Не то, чтобы я от природы была недоверчива, скорее напротив, но долгое общение с сильными мира обострило мое чутье. Везде мне виделись заговоры, интриги и прочее, что совершенно не к лицу юной девушке вроде меня.
– Людям надо верить, – глубокомысленно изрекла я, направляясь к машине. По мобильному позвонила Артему и еще раз напомнила, чтобы фотографии убитых женщин показали в вечерних новостях, причем вместе. Он заверил, что лично проконтролирует это, и печальным голосом сообщил:
– Кажется, наша версия летит к чертям. Передо мной акт вскрытия Елены Ивановой. Ее убийца – левша. Совершенно точно. Судя по характерным… в общем, никакой ошибки. Семеныч так и сказал: “Чтоб мне больше рюмки не выпить”, он за базар отвечает, а выпить для него – первое дело.
– Значит, левша? – пригорюнилась я.
– Точно. А первое убийство совершил человек нормальный… В смысле, с руками проблем не было.
– Но если убийства совершили два разных человека, о маньяке речи нет. Уже хорошо. Можно успокоить общественность.
– Успокоить вряд ли. Тебе не кажется, что все еще больше запуталось?
– А я крещусь, когда кажется. Завтра навестим мужа убитой, может, что и накопаем.
– С ним уже говорили. Мужик, кстати, в шоке.
– Ну, подождем, когда малость оклемается. Мое высказывание Артему не понравилось, он сухо простился, а я отключилась.
Сашка демонстрировал мне нешуточную обиду. Я быстро приготовила ужин и устроилась перед телевизором, дабы лично убедиться, что фотографии убиенных появятся в новостях. Вешняков слов на ветер не бросал, и это меня порадовало.
Часы показывали девять, я прикинула, чем бы себя занять, а то и с Сашкой не поболтаешь, раз он дуется.
– Пес, давай дружить, – начала приставать я, горюя. Если б не дурацкая Дедова угроза, могла бы отправиться в увеселительное заведение, себя показать, других посмотреть. – Ох, горе горькое! – возопила я. Точно в ответ на мои сетования раздался телефонный звонок.
Я насторожилась, что, если это Дед? В то, что он решит ко мне переселиться, мне особо не верилось, но и частые гостевания тоже ни к чему.
Привыкнет, потом не отвадишь.
Я сняла трубку и с облегчением услышала голос Спартака, то есть Коли.
– Не помешал? – спросил он.
– Чему, интересно?
– Мало ли. Надо бы встретиться.
– Ты на работе?
– Забыла, какой сегодня день недели? У меня выходной. Я мог бы к тебе приехать. Но если тебе неудобно…
– Брось. Я тебя жду.
Он приехал минут через пятнадцать. В окно я видела, как возле ворот моего гаража остановилась потрепанная “девятка”, а через некоторое время в дверь позвонили.
– Открыто! – гаркнула я, находясь на кухне. Коля тщательно закрыл за собой дверь и, заглянув в кухню, покачал головой.
– Ты с ума сошла. В наше время только психи держат дверь открытой.
– Не открытой, а незапертой. Я ждала тебя.
– И все же…
– Ты мне напомнил одного моего друга. Он все собирался поставить здесь настоящую дверь с настоящими замками.
– И что помешало?
– Его ранняя кончина.
– Ты мне никогда не рассказывала о своем друге.
– И не буду. Он этого не заслуживает. Могу тебя накормить.
– Давай, – с готовностью согласился он, устраиваясь за столом. Появился Сашка и демонстративно улегся у его ног. – Поссорились?
– Не обращай внимания. Чему обязана визитом? Успел соскучиться?
– Тебя ведь интересовал один дядя.
– Так.
– Мне повезло.
– Ух ты…
– Да я и сам просто обалдел. Короче, разговариваю со своим знакомым, он, как бы это помягче… в общем, все городские гомики ему хорошо известны. Когда я назвал фамилию Дидонова, он насторожился, а потом и вовсе говорить на эту тему не захотел. Пришлось напомнить, что он мне кое‑чем обязан. Напоминал я минут пятнадцать, не меньше, он притомился и стал сговорчивее. Слушай дальше. У этого типа спортивный клуб на улице Бабеля, сауна, все как положено. А еще теннис. Инструктора молодые ребята, в теннис хорошо играет только половина из них. Объяснять, в чем дело, надеюсь, тебе не надо.
– То есть кто‑то действительно играет в теннис, а…
– А для кого‑то это хорошее прикрытие. К примеру, к нам далеко не все решаются заглянуть. А здесь все пристойно, никакого тебе стриптиза, только спорт, здоровый образ жизни. Попасть туда можно по рекомендации, хотя, конечно, заплатишь бабки – и носись с ракеткой в свое удовольствие.
– Но в этом случае тренер будет настоящий, – кивнула я.
– Вот‑вот. Дидонов появился в клубе недавно. По рекомендации. Тренером у него паренек лет двадцати, подающий большие надежды. Не смотри так, это не мои слова. Пока у них до близости дело не дошло, тип, что мне это рассказывал, такие вещи отслеживает.
– Еще бы, ему, поди, процент за сводничество полагается.
– Конечно. Так вот, они не любовники, но все неудержимо катится к этому. Дидонов все еще не рискует сделать решительный шаг. Но чувствуется, что на парня он запал по‑настоящему. Тот дурачком прикидывается, цену себе набивает, но если бы он дал понять… Короче, скажи мне, что ты хочешь, и ты это получишь.
– Подожди, но парнишка… как его зовут?
– Миша.
– Миша, возможно, не придет в восторг от наших намерений.
– Мне на его восторги… Так что тебе надо?
– Всего лишь пару фотографий, – развела я руками. – Чтобы сукин сын был у меня на крючке и откровенно ответил на несколько вопросов.
– Считай, фотографии уже у тебя.
Я взглянула на Колю, сначала на его физиономию, на ней читалась решимость, потом на пудовые кулаки, и загрустила.