– Сегодня он узнает о гибели Игоря Нефедова и занервничает еще больше. А ну как Дед на почве ревности разделался со всеми соперниками….
– Дед расправился с сыном лучшего друга, которого даже назвали в его честь Игорем? Если это правда, остается одно: покинуть этот мир, – вздохнула я.
– Неизвестно, что за порядки на том свете, не было бы хуже.
– Я имела в виду монастырь.
– Это мне тоже не подойдет. Хочешь, открою секрет? Если нашелся бы дурак, который предложил мне большие бабки, к примеру, за красивые глаза, я бы смылся отсюда не раздумывая. Так мне все осточертело.
– Мы с тобой потратили кучу времени, – загрустила я, – и что в итоге? Ни одной светлой мысли. Думаю, стоит поговорить с Черни‑ком. По крайней мере будем в курсе, чего он так дергается.
– Поехали, – кивнул Марк, поднимаясь.
– Да, – не стала я лукавить. Он торопливо огляделся и вцепился рукой в мое колено.
– Вы порядочный человек, Ольга, к тому же вы женщина, вы поймете… Господи, что происходит, что происходит?
– Вы делаете мне больно…
– Что?
– Вы спросили, что происходит, я отвечаю… – Он перевел взгляд на свою руку, то есть на мое колено, и поспешно отдернул руку.
– Извините. Почему он прислал ко мне этого человека? – косясь на дверь, за которой скрылся Марк, перешел он на шепот. – Ведь он не думает… Господи, это какое‑то безумие.
– Никто к вам никого не посылал, – заунывно начала я. – Марк пришел со мной, потому что мы проводим расследование, кстати, в тесном сотрудничестве с милицией. Но есть вещи, о которых милиции знать ни к чему, это, так сказать, внутрисемейные дела, а мы не любим выносить сор из избы, особенно накануне выборов. Поэтому я прошу вас быть предельно откровенным, все мы заинтересованы в том, чтобы поскорее прикрыть это дело. Извините, оговорилась: раскрыть, конечно.
Черник слушал очень внимательно, но слышал он меня или нет – судить не берусь, вид у него был по‑прежнему несчастный, он то и дело поглядывал на дверь, и мысли его, скорее всего, были заняты Марком, а не моей речью. Это показалось мне обидным, и я вздохнула. Черник перевел взгляд на меня, провел рукой по влажному лбу и пробормотал:
– Да‑да, конечно. – К чему это относилось, я уточнять не стала, решив приступить к вопросам.
– Давайте начнем с самого простого. Как давно вы знакомы с Аллой Кудриной?
– Давно, то есть.., полтора года, да. Точно, полтора года. Но сначала это знакомство не имело последствий, мы просто были знакомы – и все. И лишь потом…
– Вы помните, кто вас познакомил, при каких обстоятельствах?
– Да, конечно. Нас познакомил Губарев, это мой приятель, мы вместе учились в институте.
– Губарев Лев Николаевич? – уточнила я.
– Да. Вы тоже знакомы? Милый человек… “Вот уж чего не знаю, того не знаю”, – подумала я, так как с Губаревым встречалась пару раз на официальных приемах. Однако я доподлинно знала, что он личный секретарь нашего основного противника, фамилии которого называть не буду, так она мне противна, то есть не фамилия, она у него самая обыкновенная, а он сам. Большая наша головная боль. Уж на что Дед пройдоха, а этот даст ему сто очков вперед.
Я уставилась на Черника, гадая, это у него от глупости или от страха такая откровенность поперла? Неужто не знал, что с Губаревым мы враги? Впрочем, он уверен, о том, что они однокурсники, мы все равно узнаем. Очень возможно, что Дед давно знает, но для меня это новость, причем настораживающая. Поэтому вопросы я начала задавать с повышенным интересом.
– Значит, вас познакомил Губарев. А он сам с покойной в каких был отношениях? – При слове “покойная” Черник опять побледнел и схватил меня за руку.
– Он порядочный человек, уверяю вас… И вы же знаете, что сделали с Аллой. Нет‑нет, он бы никогда… Лева терпеть не может крови, я знаю. Господи, как это могло случиться? – возопил он, глядя на потолок.
– Артур Петрович, так не пойдет, – заволновалась я. – Давайте договоримся, я спрашиваю, вы отвечаете, это же просто. Хорошо?
– Хорошо, – кивнул он и вновь закивал часто‑часто. Я испугалась, что у него начнется истерика и я ничего путного так и не узнаю.
Тут Марк заглянул в комнату и спросил:
– Я не нужен?
– Пока нет, – пожала я плечами, косясь на Черника. Тот испуганно замер, потом пробормотал:
– Что вы спросили?
– Так в каких они были отношениях?
– Дружеских. Мне кажется, когда‑то они были близки, но чувства охладели… Обычное дело, правда?
– Конечно. И он вас познакомил?
– Да. Дед, то есть Игорь Николаевич, просил меня переговорить по одному делу с Губаревым. Вы ведь в курсе, когда возникают определенные ситуации, мы.., консультируемся, чтобы процесс не вышел из‑под контроля, иногда это приводит к обоюдному удовлетворению.