– И никакой истории, – кивнула я. – Ни тебе чудесного озарения брата или сестры, обретения божественной мудрости, которые он или она поспешили донести до желающих услышать. У каждой секты есть основатель, а здесь одни отцы‑проповедники.
– Может, придумать себе впечатляющую историю они еще не успели. Ты этому Константину звонила? – кивнула она на монитор, как и я, сразу же обратив внимание на код города перед номером телефона.
– Вчера мне не ответили.
Я сняла трубку и набрала номер Константина, шесть гудков и автоответчик.
– В спасении душ решили сделать перерыв, – возвращая трубку на место, вздохнула я.
– Думаешь, у них наметилась работенка поважнее?
Я пожала плечами.
– Не будем спешить с выводами. Татуировка не является доказательством, что парень связан с сектой. – Агатка быстро набрала текст в поисковой строке и удовлетворенно кивнула. – Вот, взгляни. Самые популярные тату. Глаз отнюдь не на последнем месте. Еще древние египтяне использовали этот символ. Потом масоны и черт знает кто еще.
– Да я не спорю. Ясное дело, что версия за уши притянута, но… назовем это интуицией.
– Назовем, – кивнула Агатка без намека на иронию. – Гадать мы можем сколько угодно, но пока личность парня не установлена… – Она развела руками.
Стало ясно, что из кабинета сестрицы пора выметаться, она и так сегодня на редкость терпелива. Но я все‑таки задержалась, правда, на сей раз интересовал меня вовсе не наш бомж.
– А ты не знаешь, Берсеньев у нас случаем не католик? – Агатка с минуту таращилась на меня, должно быть, прикидывая, что это на меня нашло. – Димка вчера видел, как он в костел направился. И очень разволновался, решив, что у Сергея Львовича серьезные проблемы. Мне позвонил, предлагая бросить все силы на спасение друга.
– У твоего Димки случайно не сотрясение мозга?
– Он всегда такой.
– То есть это врожденная глупость? И что Берсеньев?
– Сидел в костеле, когда я приехала.
– Просто сидел и все?
– Просто сидел. Но Димка считает, что и этого делать ни к чему.
– Сам‑то Берсеньев как это объяснил?
– Сказал, забрел в костел, чтобы подумать в тишине и принять важное решение.
– Вот как… в оригинальности ему не откажешь. Хотя я, бывает, тоже туда захожу.
– Серьезно? – удивилась я.
– Пару раз точно была.
– Тобою двигало любопытство?
– Чего любопытного в костеле? Просто захотелось зайти и зашла. Берсеньев справится со всеми своими проблемами, и наша помощь ему не нужна. Скажи Димке, пусть беспокоится о ком‑нибудь другом.
– Не скажу. Он начнет беспокоиться обо мне, а это куда хуже.
Через несколько минут я сидела за своим столом и пробовала сосредоточиться на бумагах. Мне и в лучшие времена не всегда это удавалось, а сейчас и вовсе смысл прочитанного ускользал, а я, подперев рукой щеку, упорно пыталась до него докопаться. Мои мытарства были приостановлены звонком на мобильный. Звонил бывший, я от души порадовалась: есть все‑таки совесть у человека.
– Чего звонила? – ворчливо поинтересовался Олег Викторович, бывший супруг под номером три и начальник следственного комитета нашего города в одном лице.
– Меня переполняет чувство вины, – сказала я без намека на иронию, точно зная, что бывший иронию не жалует.
– Да? – произнес он недоверчиво.
– Да, – повторила я. – Хотела бы ее загладить.
– Придется идти навстречу.
– Придется идти навстречу.
– Сделай милость. Желательно сегодня.
– Можно прямо сейчас, – осчастливил бывший. – Я неподалеку от твоей конторы. Выпьем кофе.
– Услышал бог мои молитвы, – вешая трубку, пробормотала я, договорившись с Олегом о месте встречи. Кристина взглянула с подозрением.
– Господь любит грешниц, – подмигнула я, она покачала головой и отвернулась. А я заглянула в кабинет Агатки. – Олег Викторович объявился. Стрелку забил. Пойду и обаяю.
– Давай.
Я прихватила пальто с вешалки и вышла из конторы. Олег сказал, что будет ждать меня возле сквера, туда я и направилась. Не успела сделать и десяток шагов, как услышала автомобильный сигнал. Повернулась и на светофоре увидела джип бывшего. Подождала, когда он поравняется со мной, и села в машину. Олег, взглянув на меня с некоторым недовольством, сказал: «Привет», – но все ж таки меня поцеловал: куда‑то в лоб, и видно, что без особой охоты, но все равно порадовал. Вообще‑то он страшный зануда, потому мы некогда и расстались. Правда, те времена теперь кажутся полулегендарными, не имеющими ко мне никакого отношения. И наша с ним семейная жизнь начисто выветрилась из памяти. Иногда я пыталась вызвать воспоминания, хотя бы для того, чтобы быть уверенной: все это точно когда‑то было, но только разводила руками в досаде. Мне казалось, даже внешне в те годы Олег выглядел так же, как сейчас, несусветная глупость, подтверждением чему служит его фотография времен моего замужества, которая до сих пор украшает стену моей комнаты. На настойчивые вопросы Агатки, с какой стати я держу на стене фотографии бывших мужей, я отвечала, что прикрываю ими разводы на обоях. Разводы в самом деле имеются, но, думаю, вовсе не они тому причина, и даже не моя выдающаяся лень и, как следствие, отвращение к переменам. Это скорее напоминание, что до встречи со Стасом у меня тоже была жизнь. Хотя теперь в это почти невозможно поверить.
– Фенька, ты – ведьма, – заявил Олег, а я нахмурилась:
– Что, плохо выгляжу?
– Выглядишь ты слишком хорошо.
– Так не бывает, – покачала я головой.
– У тебя мания противоречить.
– Нет у меня мании. Сам подумай, как можно выглядеть слишком хорошо?
– Очень даже можно. Мужчине всегда приятно, когда его женщина привлекательна, он испытывает гордость и все такое… Но когда она слишком хороша, это уже предмет не гордости, а постоянного беспокойства.
– С какой стати тебе обо мне беспокоиться? – удивилась я. – Мы ж сто лет в разводе.
– Про развод я помню. Ты просила объяснить, я объяснил. К тому же, несмотря на наш развод, я все равно переживаю, потому что ты в самом деле ведьма.
– А где связь? – удивилась я.
– В Караганде. От тебя одни пакости и беспокойство, а я по первому звонку продолжаю бегать к тебе на свидание. Не иначе как черная магия.
– Вот ты в каком смысле… ей‑богу, я невинна. Умей я ворожить… в общем, пострадал бы кое‑кто другой, а в семействе бытовало бы мнениие, что я прекрасная дочь, замечательная сестра и отличный работник. Ладно, давай мириться, – предложила я, он как раз припарковался возле кафе, что позволило мне запечатлеть на его щеке сестринский поцелуй.
– Я подожду, – серьезно ответил Олег, выходя из машины. – Подозреваю, ты не просто так позвонила.
– Не просто, – покаялась я и добавила подхалимски: – Очень нужен твой совет.
Мы устроились за столом в кафе, в это время здесь было чересчур оживленно. Я бы предпочла место поспокойнее и гадала, чем оно так приглянулось бывшему, пока не заметила красочное объявление.