Надо было, наверное, обойтись с ним помягче. Но с другой стороны… Кто-то же обыскивал ее номер, и как раз в то время, когда он морочил ей голову в баре. Вряд ли это случилось, когда она бродила по процедурному корпусу в поисках часов. Настя точно помнила, что перед уходом в бар открыла толковый словарь Уэбстера, чтобы проверить одно слово, и положила длинный прямоугольный ластик точно по строчке, чтобы вернуться к этому слову еще раз. А когда она придирчиво осматривала комнату, ластик лежал точно так же аккуратно, строго по строчке, только строчка-то была уже другая, чуть ниже. На ней стояло слово-омоним: написание одинаковое, а смысл совсем другой.
Интересно, к ней в номер вошли через дверь или через балкон? Надо будет утром спросить у Регины Аркадьевны, может, она что-то слышала? Нет, решила Настя, надо выбросить это все из головы и отдыхать. Красть у нее нечего, интереса она ни для кого представлять не может, и не стоит забивать себе мозги всякой дребеденью.
Это была ее вторая ошибка.
Глава 3 День четвертый
Проснувшись, Настя решила начать новую жизнь, а заодно и проверить на практике теорию о том, что бытие определяет сознание. Говорят, что актеры иногда так вживаются в роль, что начинают мыслить и чувствовать, как изображаемые ими персонажи. «Я попробую быть ЖЕНЩИНОЙ, – думала она, – и, возможно, это хоть немного растопит лед, от которого я вся внутри замерзла, от которого стынет душа».
Собираясь на завтрак, она подкрасила белесые брови и ресницы, чуть тронула губы помадой, надела яркую майку, а поверх нее – не куртку от спортивного костюма, а длинный черный пушистый жакет, на фоне которого распущенные светлые волосы казались почти платиновыми. Повертела в руках флакон «Клима» и поставила на место: где-то она читала, что пользоваться духами перед завтраком – дурной тон.
Спускаясь в столовую, тщательно следя за походкой и осанкой, Настя чувствовала радостное возбуждение. Похоже, лекарство помогает.
Складывая в сумку принадлежности для бассейна, она сняла с крючка в ванной купальник, на мгновение задумалась и решительно повесила его на место. Надо быть последовательной, упрекнула себя Настя, доставая новый, весьма смелый купальный костюм, еще в прошлом году присланный матерью из Швеции, но так и пролежавший в запечатанном пакете. Если хочешь потренироваться в эротичной пластике, то и выглядеть надо соответственно.
Примерив купальник, Настя засомневалась: выглядела она в нем как девушка из специфического «мужского» журнала. А, была не была, все равно в бассейне после одиннадцати часов никого, кроме нее, нет, она занимается гимнастикой совсем одна. Основная масса отдыхающих плавает либо утром, либо с пяти до семи вечера. Время с одиннадцати часов и до обеда было «мертвым», собственно, поэтому Настя и выбрала его для ежедневных занятий.
В бассейне она добросовестно проделала все упражнения, проплыла положенное число раз вдоль дорожки, а потом начала валять дурака. Подняться по ступенькам, вылезти на бортик, перейти к другому краю, спуститься, пройти в воде к противоположной лестнице – и все сначала. Движения должны быть грациозными, мягкими, волнующими, как будто на тебя смотрит самый лучший в мире мужчина и необходимо ему понравиться, зажечь желанием, влюбить в себя мгновенно и надолго. Ничего себе задачка!
Пройдя намеченный цикл четыре раза, она поняла, что устала больше, чем от двух часов водной гимнастики. Тело ее было послушным, она умела имитировать любую пластику, от стремительной разгневанной тигрицы до умиротворенной пушистой кошечки. Такое у нее было тайное хобби – копировать человеческие типы. Но одно дело – потренироваться (конечно, дома и, конечно, с перерывами) и несколько минут попридуриваться перед зеркалом, и совсем другое – длительное время находиться «в образе». Очень утомительно. Пора заканчивать этот цирк.
Очень утомительно. Пора заканчивать этот цирк.
Настя подняла голову, взглянула на часы, висящие высоко под потолком, – она в бассейне торчит уже два с половиной часа, скоро обед. Косой луч осеннего солнца, пробившись через широкое оконное стекло, отразился от блестящей поверхности прямо под часами и на миг ослепил Настю. Она зажмурилась и решительно направилась в раздевалку.
* * *
– Я хочу вот ту, – сказал Зарип, облизывая пересохшие губы.
Он приехал в «Долину» впервые, и ему показывали помещение, из которого он сможет наблюдать за процессом отбора. Помещение представляло собой маленькую тесную комнатенку на третьем этаже процедурного корпуса. Под висевшим на стене календарем с изображением кошек и собак – зеркальное окошко, выходящее прямо в бассейн.
– Это отдыхающая, – ответил ему красивый, атлетически сложенный мужчина с темными глазами и светлыми волосами. – Девушек привезут вечером, тогда и выберете.
– Нет, я хочу вот эту. – Зарип сверкнул глазами, на впалых щеках проступили лихорадочные красные пятна.
«Психопат, – зло подумал русоволосый мужчина, – упрется рогом, потом с места не сдвинешь. Все хорошо в нашем деле, кроме клиентов».
– Вы сначала взгляните на тех, что мы вам предложим, – миролюбиво сказал он. – Может быть, вам кто-нибудь больше придется по душе.
Зарип кивнул, но было видно, что уступил он только для вида.
– Когда привезут девушек?
– С девяти до десяти вечера. Вы пока можете отдохнуть, в коттедже вам накроют обед. В вашем распоряжении массаж, сауна.
– Не хочу. Пойду посплю. Кроме меня, здесь кто-нибудь будет вечером?
– Еще двое. Очень милые люди, вы не беспокойтесь. Они уже давно к нам ездят и всегда оставались довольны. Котик, проводи гостя в коттедж.
До коттеджа Зарип дошел в сопровождении массивного, но рыхловатого Котика, обладателя высокого тенора, так не вязавшегося с его обликом. Улегшись на диван, он предался сладким мечтам о девушке, которую только что видел в бассейне через смотровое окно. Чудо, чудо как хороша! Это ее видел Зарип в своих тревожных снах – светловолосую, нежную, хрупкую, сексуальную. И вот она здесь, рядом. Да наплевать, что она не из тех, пусть уговорят, пусть силой заставят, ему нужна только она и никто другой!
Зарип мысленно представил себе, как она разденется, как будет заниматься с ним любовью. О да, он заставит ее сделать все, что не может получить от женщин у себя дома, в узбекском селе. Все эти штучки, которые он видел в городе на порнокассетах, но которые его не возбуждали, потому что происходили не с ним. А теперь он сделает это сам, он будет упиваться этими длинными светлыми волосами, белой кожей, стройным телом. А шея! Ее шея! С каким удовольствием он сомкнет на ней пальцы и будет сжимать, сжимать, все сильнее, сильнее, пока не вдохнет глубоко в себя ее душу, покидающую тело с последним дыханием… А потом будет смотреть фильм и вспоминать… Другая! Других таких нет. Или эта – или никто.
* * *
Светлана Коломиец уже второй час сидела перед зеркалом, накладывая на лицо специальный грим, которым пользуются спортсменки, занимающиеся фигурным плаванием. Сама Светлана спортом занималась только в школе, да и то не плаванием, а волейболом. Конечно, усмехнулась она про себя, ее нынешняя, самая древнейшая, профессия – тоже своего рода спорт.
…Месяца три назад Света прочла объявление, приглашающее эффектных молодых девушек в страны Ближнего и Среднего Востока для работы секретарем в фирмы, имеющие российских партнеров. Ни на что особенно не рассчитывая, послала по указанному адресу письмо с фотографией и даже удивилась, получив ответ. Ей предлагали приехать в Город в любой удобный день в период с 20 по 27 октября для собеседования.