Кот, который приезжал к завтраку - Браун Лилиан Джексон 14 стр.


- Миссис Бамба сама их готовила?

– Угум, - ответила она с полным равнодушием.

Когда время завтрака миновало, он оставил свой кофе и пошёл в офис, где обнаружил изможденную, тяжело опустившуюся на стул Лори.

– Завтрак был великолепный, - сказал он. - Моё почтение повару.

– Сегодня я всё приготовила сама, - устало ответила она. - Моя кухарка не явилась, а официантка опоздала. Столики, пока она не пришла, обслуживали двое гостей-добровольцев. Я считаю, что островитянок нанимать можно, но они бывают отвратительно небрежны. Вот почему, должно быть, отель нанимает ребят из колледжа. Но так или иначе, я рада, что тебе понравился первый наш завтрак. Ты ел пончики или омлет?

– Если предельно честно, так я съел и то и другое.

Лори восторженно вскрикнула.

– А спал хорошо? Кровать удобная?

– Всё было чудесно, кроме котовой осады нашей задней двери.

– Вот ужас! Извини. Они тебя здорово обеспокоили? Такое случается, когда бездомные коты из других гостиниц приходят на нашу территорию. У нас тут живут трое своих бездомных, которых мы подкармливаем: Билли, Спотс и Сюзи. Они жили здесь ещё до нас, и мы их усыновили. На острове вообще множество одичавших кошек.

– Что же всё-таки островитяне думают о курорте, который нарушил их уединение? - спросил Квиллер.

– Старожилы категорически против, но они могут устроиться на работу. Кухарка у меня - старушка. Мистер Бидл, который укрепил нам ступеньки, уже имеет правнуков. А старик, который правит повозкой, такой же сердитый, как его лошади. Молодые островитяне, конечно, рады получить работу; они не столь нелюдимы, но они, правда, не такие яркие личности. Они хорошие работники, когда - или если - они с тобой общаются, но я хотела бы, чтобы они относились к своим обязанностям серьезнее.

– Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из них о жизни на острове до открытия курорта. Они согласились бы?

– Как правило, они стеснительны и чураются посторонних, но есть тут одна более открытая женщина. Она выросла здесь, посещала на материке высшую школу и работала там в разных ресторанах. Теперь она вернулась на остров и открыла кафе для туристов - с помощью Фонда К., конечно. Ты, вероятно, слышал о «Семейном кафе» Харриет?

– Фонд К. никогда мне ни о чём подобном не сообщает, - ответил он. - Где она поселилась?

– Тут недалеко, вверх по берегу, в одном из старых домиков. Она кормит ланчами и обедами - домашняя кухня по умеренным ценам. Большинство наших гостей туда ходит с удовольствием. А ещё она сдает верхние этажи под спальни для летней обслуги отеля. Аккуратно устроено. Дон Эксбридж руководил всем проектом и обо всем подумал.

– Как фамилия Харриет?

– Бидл. На острове полно Бидлов. Тот, которые починил наши ступеньки, - её дедушка. Она привела его ко мне, когда я была в отчаянии. Харриет славная. Она даже работает добровольным пожарным.

Перед уходом Квиллера представили всему выводку семьи Бамба. Шу-Шу, Шеба, Триш, Наташа и Шерман были здесь постоянными жильцами.

– А разве Пушкина у вас не было? - спросил Квиллер.

– Пушкин скончался. От старости. Шерман беременна.

Затем - дети. Старший, Ясон, был сейчас на материке, в первом классе школы. С фотографии глядел шестилетний живчик, светловолосый, как мать. У разговорчивого четырехлетнего Митчела были столь же чёрные, как у отца, волосы и вдумчивое лицо, а говорил он так серьёзно, что Квиллер как мог старался его понять.

– Он хочет знать, - перевела его мама, - не поиграешь ли ты с ним в домино?

– Я не умею, - ответил Квиллер.

На самом деле, подрастая, он играл в домино с матерью - единственный ребёнок в доме единственного родителя, - и эта игра вкупе с уроками музыки и вытиранием посуды была кошмаром его детства.

– Митчел говорит, что научит тебя играть, - сказала Лори. - А это Амуретта, наша младшенькая. Она у нас очень умная, и мы думаем, что когда-нибудь она станет президентом Соединенных Штатов… Амуретта, скажи мистеру Квиллеру, сколько тебе лет.

– Два - в апреле, - чистым голосом сказала крошка. Она была красивая девчушка с обаятельной улыбкой.

– Это было в прошлом году, Амуретта, - поправила её мама. - В нынешнем апреле тебе стукнуло три.

– Вот что я вам скажу, - заметил Квиллер. - Вам лучше поменять ей имя, или она ни за что не пройдет через предварительное голосование в Нью-Хемпшире. СМИ уж постараются обыграть такое имечко, как Амуретта.

Затем он попросил Лори подыскать местечко для чехлов из «Четырех очков», потому что у него, кажется, аллергия на краску.

– Я всё поснимал нынче ночью, - сказал он, - и сегодня у меня ни бронхита, ни астматического кашля.

– Вот уж не знала, что у тебя аллергия, Квилл. Плохо дело. Экономка сегодня срочно уберет их.

– Они все в стенном шкафу спальни, - сообщил он. - Скажи ей, чтобы кошек не выпустила.

В центральном пункте проката Кваллер взял велосипед-вездеход - впереди у него было первое островное приключение, поездка к маяку. Дорога западного побережья все время шла вверх. Когда он проезжая мимо гостиницы «Домино», гости помахали ему с крыльца, а Митчел погнался за ним, как дружелюбная собачонка, разве что не лая. Он проехал три других ПП, «Семейное кафе» Харриет и уникальное заведение под названием «Курортные помощники». Согласно вывеске на фасаде перестроенного домика, они «сидели с вашим ребенком, стирали вашу рубашку, пекли торт ко дню вашего рождения, пришивали вам пуговицу, закупали вам продовольствие для пикника, писали и отправляли ваши открытки, посылали вашим адресатам ириски и чистили вашу рыбу».

Квиллер остановился, чтобы прочесть объявление, и подумал, что это хорошая мысль. Очевидно, на верхних этажах размещались комнаты женщин, работающих в отеле, потому что некоторые из них шли на работу, одетые в футболки с черепами и скрещенными костями. Одна из них помахала ему рукой - вчерашняя официантка.

Здесь кончался общественный участок прибрежной дороги, и начинались частные владения. Сперва - эксклюзивный Клуб Гранд-острова с теннисными кортами, длинным рядом конюшен и частной пристанью, к которой были пришвартованы маленькие яхты и парусники с высокими мачтами. Затем - летние поместья с большими сельскими домами, стоявшими в глубине, за широкими лужайками. По другую сторону дороги марши деревянных лестниц вели вниз, к частным пляжам с белым песком. Купальщиков не оказалось: озеро было печально известно как холодное даже летом, и владельцы домов, несомненно, подогревали воду в своих бассейнах.

На перекрестках виднелись простенькие сельские знаки, указывавшие дорогу к поместьям: Красные Дубы, Белые Пески или Кедровые Кроны. Последнее и крупнейшее из них называлось Сосны и было огорожено высокой железной рёшеткой, похожей на ограду Букингемского дворца. Как, спрашивал себя Квиллер, эти привилегированные отдыхающие относились к усиливавшемуся на прибрежной дороге движению? По уик-эндам здесь должен быть непрерывный поток велосипедистов, жмущих к маяку. Экипажи, нагруженные неотесанными зеваками, верно, останавливаются перед именитыми дачами, чтобы сделать снимки и внимать болтовне гидов о семейных скандалах.

К тому же как нелюдимые островитяне реагируют на шумных чужаков, на запах ирисок, оскверняющий их чистый озерный воздух, на развязных горожан, которые рядятся как клоуны и нарушают священное их одиночество? Возмущает ли этих грубых аборигенов вторжение цивилизации настолько сильно, чтобы они решились мстить? Они ведь могли сделаться армией маленьких Давидов, желающих стрельнуть из рогаток в разбогатевшего Голиафа, взимающего налоги.

За Соснами пышный лес редел, превращаясь в низкорослую, истрепанную ветром поросль на вершине песчаной дюны.

Назад Дальше