– В этом не только моя вина. Я тоже не всегда знаю, когда ты дома. Ты ведь сутками можешь пропадать, когда работаешь над делом.
– Это моя работа.
– А «Шазам Стейшн» – моя работа. Я делаю это ради нас, хоть и не получаю почасовую оплату.
– Ради нас? А нам что с этого? Никаких излишеств. Ты живешь в моей квартире и разъезжаешь на моей машине. – Она схватила со стола пивную крышку и швырнула ее в мусорное ведро. – Ты довольно мало в нас вкладываешь.
Томми поставил бутылку на стол и подошел к ней.
– Все наладится, – с этими словами он попытался ее приобнять.
Она вывернулась. Уже слышала это раньше.
Первые полгода вместе с Томми она была опьянена счастьем. Она практически не ела, практически не спала, каждый час, проведенный вдали от него, казался бессмысленной тратой времени. Она была влюблена по самые уши, и предупреждения подруг ее весьма раздражали. Кая, одна из лучших подруг Лине по газете, однажды вечером появилась в квартире с бутылкой вина и благими намерениями. После пары бокалов Кая решила дать несколько прагматичных советов и комментариев о прошлом Томми: недостаточном образовании, семье… она не считала, что он подходящий спутник для Лине, ей это было совершенно очевидно. Вечер закончился тем, что Лине отправила ее восвояси, оскорбленная недоверием подруги, уверенная в своей любви к Томми больше, чем когда-либо.
Однако сейчас, когда период бурной влюбленности остался позади, она против своей воли должна была признать, что Кая в чем-то была права. Недостаток образования и некоторые проступки в прошлом сами по себе не являлись проблемой, однако бо́льшая часть жизни Томми будто была скрыта от нее. В последние месяцы страх пересилил любовь. Она часто бывала в квартире одна и неделю назад сделала то, что – она готова была поклясться – никогда не сделала бы раньше: залезла в мобильный телефон и прочла смс, когда молодой человек был в душе. Дрожа, она просмотрела папку «Входящие», искала ответы на вопросы, которые мучили ее день и ночь. Однако ничего прояснить не удалось. В переписке не было ни намека на измену, только рабочие моменты и, очевидно, безобидные сообщения от людей, задействованных в проекте «Шазам Стейшн». Ей стало очень стыдно, и единственным способом забыть стыд и беспокойство было забыться в руках Томми.
Она полностью осознавала, что живет по шаблону, и это все усложняло. Она привыкла контролировать свою жизнь, даже после маминой смерти она знала, кто она такая и как поступать правильно. Но сейчас готова была сломаться. Это состояние не могло дольше продолжаться, ей нужно было побыть одной, возобновить отношения со старыми подругами, гулять, ходить на тренировки, понять, какой жизнью она хочет жить. С Томми она просто растрачивала дни, жила на его лад, и ей становилось очевидно, что этот путь не ведет к гармоничному существованию. Она была сильной женщиной, но все равно испытывала потребность в тихой домашней гавани. Работа была наполнена удивительными поворотами и гротескными делами, Лине хотелось чувствовать себя в безопасности рядом с самыми близкими. С Томми она не чувствовала себя спокойно. Он не раскрывал своих карт, своим телом говорил больше, чем словами, он казался беспокойным и тревожным, но отказывался признать, что его что-то мучит.
– Так больше не пойдет, – повторила она.
– Ты о чем?
– О нас, – сказала Лине и сделала движение кистью от него к себе. – Я больше не знаю, хочу ли так.
Он ничего не сказал. Стоял, сжав бутылку пива, которую снова взял в руки, рассматривал девушку.
– Мне нужно немного времени на себя, – сказала она.
Это была очень размытая фраза, но она все равно увидела, как в его взгляде промелькнуло подобие страха. Она позволила всем мыслям стать словами, и стоило начать, как было сложно остановиться.
Она позволила всем мыслям стать словами, и стоило начать, как было сложно остановиться. Она сосредоточилась, чтобы успокоиться.
– Я не понимаю, – произнес он, покачав головой.
– Возможно, именно в этом проблема, – предположила она.
Он собирался возразить, но его прервал сигнал мобильного телефона. Он прочел сообщение и посмотрел на нее.
– Мы можем поговорить об этом завтра? – предложил он и отставил пивную бутылку.
– Ты снова уходишь?
– В «Шазаме» проблемы, – Томми схватил куртку. – Я им нужен.
Она собиралась сказать, что ей он тоже нужен, но это уже не было правдой.
– Когда ты вернешься, меня здесь не будет, – произнесла она вместо этого.
Он вздохнул и замер с курткой в руке.
– Мы ведь можем поговорить?
– Я сказала то, что хотела. Съезжу домой.
– И чего ты хочешь?
– Я хочу, чтобы ты, когда вернешься, собрал свои вещи и нашел новое жилище.
Она застыла, скрестив руки на груди. Томми внимательно посмотрел на нее. Затем опустил подбородок, развернулся и вышел.
Вистинг скользнул в дрему и проснулся через двадцать минут от хлопка двери в кабинет. Он выпрямился, прокашлялся и кивнул Кристине Тиис.
Помощник начальника полиции села на стул по другую сторону письменного стола и уставилась на Вистинга. Ее глаза говорили о ней все. Она всегда смотрела вокруг открытым и прямым взглядом умного и любознательного ребенка.
– Как дела у детей? – спросил Вистинг, прежде чем она успела что-то сказать.
На секунду показалось, что она не поняла, о чем он, но вот улыбнулась:
– Все хорошо. Они спят. Моя мать приехала и останется на выходные. И после выходных тоже, если понадобится.
– Хорошо, – одобрил Вистинг.
Кристине Тиис проработала у них четыре месяца. Она ни разу не упоминала об отце детей. Они знали, что он адвокат в Осло, но дети у него никогда не оставались. Вистингу казалось, что об оставшемся за плечами браке коллега не хотела рассказывать, будто от него остались только плохие воспоминания, такие, которые больше всего хотелось бы забыть.
– А здесь как дела? – задала она встречный вопрос.
Вистинг погладил себя по подбородку.
– Как обычно. Запутанно и непонятно.
Он увидел, как в ее взгляде появилось волнение, и подумал, что она никогда раньше не принимала участие в таком расследовании.
– Вначале так всегда, – решил он ее успокоить. – Но у нас появляются зацепки.
Вистинг докладывал о том, как расследование продвинулось за ночь, позволяя себе рассматривать коллегу вместо того, чтобы встретиться с ее испытующим взглядом. У Кристине Тиис были короткие волосы каштанового цвета с задорными кудряшками. Мягкие и полные губы, нос чуть тронут веснушками. Внезапно он потерял концентрацию, ему в голову пришла быстрая и непрошеная мысль о мужчине, что упустил Кристине. Потом Вистинг вновь продолжил доклад и закончил тем, что на убитом обнаружены огнестрельные ранения.
– У нас есть какие-нибудь догадки о том, что могло произойти?
– Вообще-то нет, – ответил Вистинг, – еще рано строить предположения.
– Но у тебя ведь есть мысли по этому поводу?
Вистинг медлил. Строить дело на догадках – то же самое, что сыпать песок в бензобак – приведет к катастрофе.
– Очевидно, связь между взломом и убийством существует. Но все станет намного проще, когда мы узнаем, кем был убитый.
– А когда мы узнаем?
– Это может занять время. Вскрытие начнется через пару часов. Сотрудники идентификационного отдела Крипос тоже будут присутствовать.