– А сразу после того, как приехала сюда?
Лине совсем позабыла про мужчину с биноклем, которого видела накануне, так что активно закивала, когда сейчас вспомнила о нем.
– Он выглядел необычно, – закончила она свой рассказ. – Я не знаю, что он высматривал.
Беньямин Фьелль зафиксировал сведения, поднял взгляд и посмотрел за нее.
– Кипит, – он указал в сторону кухонного стола.
– Точно.
Лине поднялась, наполнила чашки наполовину и принесла их на стол в гостиной. Беньямин Фьелль взял чашку и осторожно пригубил. Жилистое горло задвигалось, когда он сделал глоток. Молодой человек встал, прошел мимо нее и подбросил еще одно полено в камин. Пламя разгорелось. Отсвет пламени играл в его глазах, когда он садился. Глаза были карими, совсем темными возле зрачков.
Он моргнул и вернулся к своему блокноту.
– Как он выглядел?
– Кто?
– Мужчина с биноклем. Как он выглядел?
– Я видела его издалека. На нем был черный плащ-дождевик, большой, доставал ему до колен, и резиновые сапоги.
– А на голове у него что-то было?
– Старая зюйдвестка.
Она вспомнила еще кое-что.
– Его машина наверняка стояла на площадке, – Лине показала в направлении собственной припаркованной машины. – В любом случае там стоял грязный автофургон. Транспортер или что-то похожее.
Беньямин Фьелль задал еще несколько вопросов и попросил ее описать машину. Потом отложил блокнот.
– Сколько ты еще пробудешь здесь, в доме?
– Около недели.
Он поднялся с места.
– Хорошо, я еще вернусь. Позвони мне или своему отцу, если еще что-нибудь вспомнишь. – Он дал ей свою визитную карточку с именем и телефонным номером. – Или если мужчина с биноклем снова объявится.
Визитку Лине оставила лежать на столе, собрала чашки, из которых они пили, отнесла к чану, служившему раковиной.
– Я могу тебя проводить.
– Это совсем не обязательно, – сказал он и надел куртку.
Лине взяла сумку с камерой, висевшую на крюке возле двери.
– Я думаю, мой новостной редактор считает иначе, – улыбнулась она.
Вистинг уже проинформировал Кристине Тиис об обращении из полицейского округа Осло. Сейчас он начинал общую встречу с той же информации.
– Лейф Мальм из органов внутренней безопасности приедет сегодня чуть позже вместе с коллегой, работающим с осведомителем, – подытожил Вистинг. – Я хочу, чтобы Кристине Тиис и Нильс Хаммер присутствовали на этой встрече.
Настроение за круглым столом сразу улучшилось. Следователи высказывали идеи и давали комментарии по поводу того, как провалившаяся наркосделка могла вплестись в уже сотканную канву расследования.
– А теперь событие дня, – продолжил Вистинг и перевернул страницу в блокноте. – Новый труп.
Беньямин Фьелль помог Вистингу включить проектор. Место находки было отмечено на карте.
– По воздуху менее трех километров от того дома, где в пятницу было найдено первое тело. Время и место дают основание думать, что здесь есть связь. К тому же узор подошвы обуви совпадает со следами внутри дома.
– Мы знаем, кто это? – задал вопрос один из следователей.
Эспен Мортенсен зашел в переговорную, и Вистинг переадресовал вопрос ему.
– Нет, – ответил тот и встал возле края стола, – я просмотрел его карманы, но не нашел ничего, что могло бы нам помочь. У него с собой была только одна вещь.
Эксперт-криминалист вышел вперед и положил перед ними прозрачный пакет для вещественных доказательств.
Эксперт-криминалист вышел вперед и положил перед ними прозрачный пакет для вещественных доказательств.
– Фотография, – пояснил он.
Вистинг наклонился вперед и подтянул пакет к себе. Женщина. Покрытый влажными пятнами снимок был чуть больше стандартной фотографии на паспорт. Женщина улыбалась кривоватыми зубами. Ей было лет двадцать пять, округлые щеки и излишки помады на губах. Светлые волосы свободными завитками лежали на плечах.
– Любимая девушка? – предположил он и отправил фотографию дальше.
– Возможно.
Эспен Мортенсен подошел к Хаммеру и занял место за компьютером, подключенным к проектору:
– Я, кстати, как раз загрузил еще одну очень интересную фотографию.
Участники встречи обернулись к экрану. Вистинг узнал вчерашнюю квитанцию, найденную у тропинки возле дома. Вчера надпись было невозможно прочесть. Сейчас обработанная квитанция купалась в контрастном синем свете. Текст было прочесть по-прежнему непросто, но его хотя бы можно было толковать.
Это была квитанция с заправки «Эссо», на съезде с трассы Е18 на Ларвик. Кто-то купил обед с хот-догом и пачку освежающих пастилок «Дент».
– Никто из наших не терял ее, – продолжил Мортенсен. Он подошел к экрану и указал: – Квитанция датирована вечером пятницы, время 20:49, примерно за час до того, как нам сообщили об убийстве.
– Тогда ее потерял либо убийца, либо жертва, – заключил Хаммер.
Внушительных размеров следователь поднялся с места и собрался выйти из комнаты.
– У меня в кабинете есть запись камер видеонаблюдения с этой заправки.
Вистинг откинулся на спинку кресла, ему нравилось чувство удовлетворения от того, как детали картины складывались в единое целое.
– Хорошо, – продолжил Мортенсен. – Пока мы ждем запись… Мне удалось выяснить, что узор подошвы, отпечатавшийся в крови, принадлежит марке «Nike».
Он нашел нужную папку в компьютере и вывел на экран изображение белой кожаной кроссовки. Логотип «Nike» в форме дуги был нанесен по бокам голубым цветом.
– «Nike Main Draw» для мужчин, – объяснил Мортенсен.
– Тот же след найден как минимум еще в одном доме.
– В каком же?
– В ближайшем к месту преступления, но у нас по-прежнему стопки папок с отпечатками следов, которые нужно просматривать. Полагаю, мы их найдем и в других местах.
– В любом случае велики шансы того, что преступник избавился от них, – заявила Торунн Борг, – они же должны быть перепачканы в крови.
Вистинг согласился и не стал комментировать, что высказывания Кристине Тиис на пресс-конференции могли навредить расследованию.
Нильс Хаммер вернулся, держа диск над головой. Он вставил DVD в привод и запустил проигрыватель. Кадры были необычно четкими и контрастными. Текст внизу показывал дату и время. Нильс Хаммер промотал вперед.
– Мы ведь не знаем, одинаково ли идут часы на кассе или видеокамере, – напомнил Мортенсен.
– Будем смотреть на всех, кто ест хот-доги.
Только шум проектора под потолком нарушал тишину, которая установилась в комнате. Время на записи – 20:45.
Две минуты спустя в помещение вошел плотно сбитый мужчина в очках в тонкой оправе. Он обменялся парой слов с девушкой за прилавком, взял коробку с пастилками с полки и достал кошелек из заднего кармана. Девушка взяла купюру, отсчитала сдачу и выдала квитанцию. Мужчина сунул монеты и квитанцию в боковой карман куртки, а девушка подошла к сервировочной стойке, положила сосиску в булку и протянула мужчине.
Хаммер нажал на паузу, заморозив кадр в тот момент, когда мужчина открывал рот и собирался откусить первый кусочек.