Такого рода танцы, по ее мнению, были до крайности неприличными.
По крайней мере, он был молод, этот паренек, пригласивший ее танцевать, лет двадцати с чем-нибудь, но роста для мужчины он был небольшого — дюйма на четыре ниже ее, — с пышной темной шевелюрой, торчащей, словно гребень у петуха, что делало его несколько выше ростом. Лицо под шапкой волос было чертовски красиво, но какой-то животной красотой. Глаза совсем темные, глубоко посаженные, гладкая, чуть оливковая кожа, длинный прямой нос, хищная озорная улыбка. Одну бровь перерезал тонкий шрам. Шелковая рубашка, черный галстук-шнурок, легкий спортивный пиджак с хлястиком, клетчатые брюки, замшевые ботинки. Все самого высшего качества. И он умел танцевать. Не как профессионал, но зато с каким огнем! Ноги его так и мелькали в стремительном движении. Когда танец окончился, он лишь сказал:
— Спасибо, — смотрел он куда-то мимо, и Перл уже хотела повернуться и уйти, когда он предложил:
— Не хотите чего-нибудь выпить?
— Нет благодарю.
— Давайте. От такой работенки сохнет во рту.
Крис с Нэдом до конца танца простояли у дверей, теперь они двинулись туда, где сидела Хэйзел; Перл они пока не заметили. Она сказала машинально «хорошо» и пошла за ним к буфету. Он заказал два молочных коктейля, они отыскали свободные места, и он стал потягивать через соломинку напиток и разглядывать ее. С тех пор как ей исполнилось пятнадцать (вот уже почти пять лет), она привыкла к таким взглядам и лицо ее больше не покрывалось смущенным румянцем.
— Перл, — сказал он, наконец. — Шикарное имя.
— Откуда вы знаете мое имя?
— Ваша подружка так вас назвала. Это ваше настоящее имя?
— Да.
— А мое Годфри. Сокращенно Год.
Она вежливо улыбнулась шутке и подумала, как бы поскорее с ним расстаться. Хотя одет он был по последней моде, в остальном ничего особенного он из себя не представлял.
— Моя фамилия Воспер, — сказал он. — А ваша?
— Фридель.
— Перл Фридель. Имя что надо. А где вы живете?
— Какая вам разница?
— Поскольку мы друг другу представились, надо и это узнать.
— В Селсдоне.
— Это ведь недалеко отсюда, верно?
— Да, недалеко. Совсем рядом с Кройдоном.
— А я живу в небольшой деревушке на Темзе, — сказал он, — под названием Лондон. Теперь на северном берегу. Поближе к цивилизации, ясно?
Она промолчала и допила коктейль. Она не из тех, кого легко подцепить кому бы то ни было, и пусть он такое не воображает. Когда музыка снова заиграла, она заметила, что Нэд ищет ее среди толпы.
— Станцуем еще разок? — спросил Годфри.
— Спасибо, у меня есть партнер.
— Этот дурацкий жеребец, что заставил вас ждать? Честно говоря, на его месте я бы никогда не позволил себе подобного. Я бы считал, что мне подвалило счастье.
Выраженная более изысканно, эта мысль вполне бы совпала с тем, что сама Перл думала о Нэде, и она снова пошла танцевать с Годфри. Даже в его манере танцевать было что-то вульгарное: трудно было определить что именно, но было.
С половины танца Джоф Хаузмен заиграл соло на кларнете, и Перл вдруг остановилась посреди площадки и стала слушать. Годфри спросил:
— В чем дело? Что-нибудь случилось?
Когда сольная партия кончилась, она снова стала танцевать с особо приподнятым настроением, которое всегда рождала в ней игра на кларнете.
— Он что — ваш знакомый?
— Кто?
— Тот парень с трубой.
— Нет, я никогда даже не говорила с ним.
— А тот другой, значит, — ваш поклонник, что скалится на нас из угла?
— Я с ним пришла.
— Нет, я никогда даже не говорила с ним.
— А тот другой, значит, — ваш поклонник, что скалится на нас из угла?
— Я с ним пришла.
— Он воображает, будто вы его собственность.
К концу танца, сделав круг по площадке, они оказались на противоположном конце зала, вдали от Нэда. Годфри крепко сжимал ее руку. У него были ужасно сильные руки, сильные и твердые, как железо.
— У вас есть постоянный дружок?
Она промолчала.
— И не один, наверное. А целый хвост. Это таким вот кругломорденьким, как ваша подружка, выбирать не приходится. Хватай, что подвернется.
— Я не считаю ее кругломорденькой.
— И чего это она намалевала себе брови на самом лбу?
— Никто вас не просит испытывать к ней симпатию, — сказала Перл, невольно забавляясь этим разговором.
— Никто меня не просит испытывать симпатию к вам, но я испытываю и ничего не могу поделать. Раз в жизни находит на человека такое и никуда не денешься.
К ним приближался Нэд, и она отдернула руку. В одном Нэду можно было отдать должное: он был высокого роста, шести футов с лишним. Для Перл это было вечной проблемой — она не хотела смотреть на мужчину сверху вниз.
— Как насчет того, чтобы вернуться к своей компании? — мрачно проговорил Нэд, не удостаивая Годфри даже взглядом. — По-моему уже пора, а?
— Прости, кажется, вы не знакомы, — сказала Перл. — Мистер Нэд Маккри, мистер Годфри Воспер.
Они посмотрели друг на друга, не произнося ни слова.
— Ну? — сказал ей Нэд.
— Скажи Хэйзел, что я скоро приду.
— А как же я?
— Что, как же ты? — сказала Перл, начиная выходить из себя, такое с ней нечасто случалось.
— Не забыла ли ты, случайно, о том, что пришла со мной?
— Думаю, ты первый об этом забыл.
— Послушай, Перл…
— Послушай, парень, — вмешался Годфри. — Все проще простого. Дама говорит, что вернется, когда ей захочется. Так вот, она вернется, когда ей захочется, и не раньше. А теперь сматывай отсюда.
Нэд повернулся к нему, подавляя его своим ростом.
— Я попрошу вас не совать нос в чужие дела! Я привел девушку на танцы и не хочу, чтобы ее увел какой-то плюгавый недомерок, который не сумел найти себе подружку.
— Не рискуй, парень, — сказал Годфри, глядя на него. — Катись и играй в свои игрушки, пока из тебя котлету не сделали. Ты слыхал, что она сказала? А ну — жми отсюда!
Перл лишь однажды явилась свидетельницей драки в танцзале, и это случилось в Стрэтаме; драка возникла внезапно: два-три сильных удара, и не успели дерущиеся снова принять вертикальное положение, как словно из-под земли выросли три служителя и вывели их, а скорее даже вытолкнули обоих вон. Все было проделано с невероятной быстротой. Перл вовсе не хотелось, чтобы подобное произошло и здесь. Забавно, как заколотилось от волнения сердце, совсем иначе, чем когда танцуешь. Но, на ее счастье, в этот момент снова заиграл оркестр, и она начала медленно раскачиваться в такт музыке, и Годфри, оказавшийся рядом, присоединился к ней, оставив Нэда метать гневные взгляды. Она испугалась, что он вот-вот схватит Годфри за шиворот, но тут Нэд резко повернулся на каблуках и зашагал прочь.
Таким образом, выбор был сделан. Никогда прежде она не поступала так ни с кем. Нэд, естественно, кипел от злости, и, кроме полного извинения, его ничто бы не удовлетворило, но на это ему, разумеется, не приходилось даже рассчитывать.
Затем они танцевали вместе почти все танцы подряд, она и Годфри. Ей нравилось его красивое лицо, кипучая энергия, искупавшая его маленький рост.