Не знаю.
– Профессионал или любитель?
– Не знаю. Может быть и то, и другое.
– Засечь его будет просто, а что дальше? Если это сыщик, я его, возможно, опознаю, но пользы мало. Узнаю я его или нет, я в любом случае смогу
ему помешать, но выжать из него имя клиента мне не удастся.
– Но помешать то вы ему сумеете?
– Еще бы. Сколько вы готовы выложить за имя клиента? Запросить могут немало.
– Не думаю… – он запнулся. – Я считаю, что мне это не нужно.
Он сам себе противоречил, но я не стал заострять на этом внимание.
– Если это любитель, я, конечно, ему помешаю, а что дальше? Вы хотите, чтобы он знал, что его засекли?
Он обдумал вопрос.
– Пожалуй, нет. Да, пусть лучше не знает.
– Тогда я не сумею его заснять, смогу только дать описание внешности.
– Это меня удовлетворит.
– Прекрасно. – Я швырнул блокнот на стол. – Ваш адрес на Шестьдесят восьмой – не многоквартирный дом?
– Нет, особняк. Мой собственный.
– В таком случае мне не следует в него входить и даже появляться поблизости. Если работает сыщик, он, скорее всего, меня узнает. Вот что мы
сделаем. Ровно в семь вечера вы выйдете из дома, дойдете до Второй авеню и, не переходя ее, свернете налево. Примерно в тридцати шагах от угла
будет закусочная, а перед ней…
– Откуда вам это известно?
– Немного в Манхэттене кварталов, которых бы я не знал. Перед закусочной прямо у тротуара либо во втором ряду будет стоять сине желтое такси с
опущенным флажком, а в нем – водитель с широкой квадратной физиономией и большими ушами. Вы ему скажите: «Вам надо побриться». Он ответит: «У
меня слишком нежная кожа». Для верности, когда сядете, посмотрите на табличке его имя. Его зовут Альберт Голлер. – Я произнес по буквам. –
Записать не хотите?
– Нет.
– Смотрите не забудьте. Скажите ему адрес на Западной Восемьдесят второй улице, откиньтесь на подушки и ни о чем не волнуйтесь. От вас больше
ничего не потребуется. Что бы водитель ни делал, так надо. Не оглядывайтесь через заднее стекло, это может осложнить нам работу.
Он улыбнулся:
– Быстро же вы разработали план операции.
– Время торопит. – Я глянул на стенные часы: – Почти пять. – Я поднялся: – До скорой встречи, только вы меня не увидите.
– Великолепно, – произнес он, вставая с кресла. – Чем выше ум, тем тень длиннее ляжет, отброшенная им на дольний мир. Я знал, что вы именно тот,
кто мне нужен. – Он подошел и протянул руку: – Не нужно меня провожать, я не заблужусь.
Но я проводил его, как делаю это вот уже несколько лет с того самого дня, когда один посетитель, оставив дверь незапертой, проскользнул назад в
дом, спрятался в гостиной за диваном, а ночью перерыл в кабинете все бумаги. В дверях я спросил его, как зовут таксиста, и он ответил без
запинки. Я вернулся, миновал дверь кабинета и направился прямо в кухню, где взял с полки стакан и из холодильника – пакет молока. Фриц – он
нарезал на главном столе лук шалот – наградил меня взглядом и произнес:
– Это оскорбление чистейшей воды, и я тебя проучу. Моя икра белой сельди aux fines herbes– королевское блюдо.
– Согласен, но я не король. – Я налил себе молока. – А кроме того, я скоро пойду по делам и не знаю, когда вернусь.
– Вот как? По личным делам?
– Нет. – Я отхлебнул. – Я не только не отвечу на твой вопрос, я сам его задам себе. Поскольку вот уже полтора месяца у нас не было ни одного
мало мальски стоящего клиента, ты хочешь знать, не обзавелись ли мы им сейчас, и твое любопытство оправданно.
Отвечаю: возможно, но
маловероятно. Похоже, очередная мелочь, арахис вместо кокоса. – Я снова отхлебнул. – Кстати, тебе, может, придется выдумывать новое королевское
блюдо из арахисового масла.
– Ничего невозможного, Арчи. Тут главное – чем его сдобрить. Не уксусом: это было бы слишком. Может быть, лаймовым соком с каплей другой
лукового. Или без лукового. Завтра попробую.
Я попросил сообщить, что получится, и пошел в кабинет, прихватив молоко. Там я уселся за свой письменный стол и позвонил в «Газетт» Лону Коэну.
Он заявил, что дел у него невпроворот, и он может отвлечься только ради сенсации на первую полосу или приглашения на партию в покер. Я ответил,
что сейчас не располагаю ни тем, ни другим, но вношу их в число принятых заказов, а тем временем готов подождать у трубки, пока он сходит в
«морг» и посмотрит, нет ли там чего нибудь на Томаса Дж. Йигера, руководящего вице президента «Континентальных пластмасс», проживающего на
Восточной Шестьдесят восьмой улице в доме 340. Он сказал, что имя ему знакомо, и в газете, скорее всего, имеется на него досье, он его запросит
и сам мне перезвонит. Что он и сделал через десять минут. «Континентальные пластмассы» оказались большой корпорацией с главным предприятием в
Кливленде, а правлением и отделом реализации – в Эмпайр стейт билдинг. Томас Дж. Йигер занимал пост руководящего вице президента вот уже пять
лет и всем в ней заправлял. Женат, имеет незамужнюю дочь Анну и женатого сына Томаса Дж. младшего. Состоит в…
Я сказал Лону, что этого хватит, поблагодарил, повесил трубку и по внутреннему телефону позвонил в оранжерею. Через какое то время Вульф поднял
трубку и сердито, как и следовало ожидать, бросил:
– Слушаю.
– Простите, что потревожил. Приходил некто Йигер. Он хочет знать, следят ли за ним и кто именно. Он понимает, что придется раскошелиться, но
готов на это, потому что, кроме меня, ему, видите ли, никто не годится. Я навел справки: он вполне платежеспособен, да и мне, глядишь,
перепадет, сколько я зарабатываю за две недели. Когда вы спуститесь, меня уже не будет. Его имя и адрес у меня в блокноте. Вернусь к ночи.
– А завтра? Сколько времени это займет?
– Немного. Если понадобится, подключим Сола и Фреда. Я потом все объясню. Работа самая что ни на есть заурядная.
– Понял.
Он повесил трубку, и я по городскому телефону набрал номер Эла Голлера.
Глава 2
Через два часа, в двадцать минут восьмого, я сидел в такси, припаркованном на Шестьдесят седьмой улице между Второй и Третьей авеню,
вывернувшись так, чтобы можно было наблюдать через заднее стекло. Если б Йигер вышел из дома ровно в семь, то к 7:04 он должен был сидеть в
машине Эла Голлера, а машина – выехать из за угла на Шестьдесят седьмую в 7:06. Но было уже 7:20, а он все не показывался.
Гадать, что ему помешало, было делом совершенно бессмысленным, вот я им и занялся. К половине восьмого у меня имелось с дюжину объяснений, как
правдоподобных, так и совсем фантастических. В 7:35 я встревожился, и мне стало не до гаданий. В 7:40 я сказал таксисту, старому знакомому Майку
Коллинзу:
– Ерунда какая то. Схожу посмотрю, – вылез и пошел на угол. Эл все еще сидел в своей машине перед закусочной. Я пересек авеню на зеленый свет,
подошел к такси и спросил Эла: – Где он?
Тот зевнул:
– Я одно знаю – здесь его нет.
– Пойду позвоню. Если появится, я буду внутри, поваландайся с зажиганием, пока я не выйду. Дай мне время вернуться к Майку.
Он кивнул и снова зевнул, а я вошел в закусочную, отыскал в глубине автомат и набрал Чисхолм 53–232.