– Я тебе не служанка, – рассердилась она.
Франц попросил Йозефа.
Тот засмеялся.
– Трусишь пойти в подвал? – спросил он.
– Вовсе нет, – пискнул Франц. И подумал: «Подожду, пока придёт мама!» С мамой он вполне мог поговорить о том, как ему страшно. Но Домдраконица рявкнула:
– Ну, давай, неси рюкзак!
А Йозеф стоял у своей комнаты и насмешливо улыбался.
Франц схватил ключ от подвала.
– Возьми фонарик, – сказала Домдраконица. – В подвале свет перегорел!
– Крысы кабель перегрызли, – сказал Йозеф, ухмыляясь.
Франц засунул фонарик за пояс штанов. И пошёл вниз по лестнице. У него сильно билось сердце и тряслись коленки. Дрожащими пальцами он повернул ключ в замке. Дверь в подвал скрипнула и распахнулась.
Перед Францем открылась чёрная-пречёрная дыра. Он вытащил из-за пояса фонарик и включил его. Смело шагнул в чёрную дыру и спустился на одну ступеньку… и ещё на одну ступеньку… и ещё на одну… Потом ещё на две – и тут услышал какой-то звук. «Наверно, крыса!» – подумал Франц. От страха он выронил фонарик. Тот скатился вниз по лестнице и погас.
Бедный Франц очутился в кромешной темноте. «Скорее вон отсюда», – подумал он. Повернулся и, спотыкаясь, побежал вверх по ступенькам. Поскользнулся и упал. Потом снова поднялся на ноги, но опять оступился и полетел спиной вниз.
Приземлившись у начала лестницы, Франц хотел встать, но его левая лодыжка этого совсем не хотела – на любое движение она отзывалась адской болью! Но страх погнал Франца вверх по лестнице! На четвереньках! Он звал на помощь… Только голос у него снова стал писклявым, и никто ничего не услышал.
– С Францем беда! – крикнул он так громко, что его услышали на втором этаже. Йозеф и Домдраконица тут же примчались вниз.
– Боже, боже! – вскрикнула Домдраконица. – Ну что с ним опять такое?
– Очень больно? – спросил Йозеф.
– Наверняка перелом, – сказал дворник.
Страшная боль в лодыжке уже немного утихла. Когда Франц не двигал ногой, она уже почти не болела.
– Пусть приедет мамочка, – пропищал Франц.
Домдраконица побежала в квартиру дворника. Франц услышал, как она звонит по телефону. И подумал: «Она звонит маме!»
– Можешь прыгать на одной ноге? – спросил Йозеф.
Франц кивнул. Но дворник не разрешил.
– Не вставай, сиди! – велел он. – И не двигайся!
Тут вернулась Домдраконица и взволнованно сказала:
– «Скорая» сейчас приедет!
Франц подумал, что она имеет в виду маму. Мама всегда говорила, что она для Франца – как скорая помощь, когда ему нужна поддержка. Через десять минут Франц сообразил, что Домдраконица имела в виду не маму. Пришли два санитара с носилками, положили на них Франца и вынесли его из дома.
Франц был так потрясён, что не плакал и не пищал. Даже слова не мог сказать. Он подумал: «Этого не может быть! Мама ведь обещала, что будет рядом, если меня когда-нибудь заберут в больницу. Она мне поклялась!»
Но носилки с Францем уже были в машине «скорой помощи». Хлопнула дверь, машина тронулась. Один из санитаров сел на откидное сиденье рядом с носилками. Франц пискнул:
– Пусть придёт мамочка!
Но шум на улице был такой сильный, что санитар ничего не понял. Он только улыбнулся и сказал:
– Всё не так страшно!
Потом машина остановилась. Санитары вынули из неё носилки с Францем и понесли его в больницу. Франц закрыл глаза.
Он не хотел ничего больше видеть! Белый свет был ему не мил!
Франц снова открыл глаза, когда кто-то погладил его по голове.
Он не хотел ничего больше видеть! Белый свет был ему не мил!
Франц снова открыл глаза, когда кто-то погладил его по голове. Это была молодая тётенька врач.
Она сказала:
– Сейчас мы сделаем рентгеновский снимок твоей лодыжки.
Франц пискнул:
– Пусть придёт мамочка!
– Знаешь, что такое рентгеновский снимок? – спросила тётенька врач.
Франц пискнул:
– Пусть придёт мамочка!
– Это такая фотография костей, – объяснила тётенька врач.
Франц пискнул:
– Пусть придёт мамочка!
– И это не больно, – ласково сказала тётенька врач.
«Вот бестолковая!» – подумал Франц и снова пискнул про мамочку. Он пищал про мамочку, когда его клали под рентгеновский аппарат и когда снова доставали оттуда, когда его отвезли в перевязочную и положили под ногу пластиковую шину, и когда заматывали ногу бинтами, и когда намазывали на ногу гипс. Но люди вокруг Франца казались глухими. Они приветливо улыбались, гладили его по голове и говорили: «Скоро закончим!», и «Всё не так страшно!», и «Просто маленькая трещинка!»
– Твоя мама уже здесь. Она ждёт в коридоре.
Франц сразу почувствовал себя гораздо лучше, и голос у него опять стал нормальным.
– Можно мне завтра с гипсом пойти в поход? – спросил Франц Разумного человека.
– Никак не получится, – ответил Разумный человек. – Радуйся, что тебя не оставляют в больнице и мама может забрать тебя домой!
Франц подумал и кивнул.
Гипс уже полностью застыл, когда маму наконец впустили в перевязочную.
– Ох, бедный ты мой, бедный!
И мама крепко обняла Франца.
– Со мной всё в порядке, – заверил её Франц.
– Какой ты храбрый, – сказала мама.
– Да это всё ерунда, – сказал Франц.
Потом снова пришли санитары. Они положили Франца на носилки, отнесли к «скорой помощи» и задвинули носилки внутрь. Мама села рядом на откидное сиденье. А когда санитары вносили Франца в его дом, многие соседи смотрели из окон и махали Францу.
Франц ходил в гипсе уже три недели, когда у Габи родилась идея:
– На гипсе надо что-нибудь написать. Тогда будет ещё стильней!
Франц пошёл к Йозефу. Потому что у Йозефа хороший почерк.
– Пожалуйста, напиши мне на гипсе что-нибудь суперклассное! – попросил Франц.
Он думал так: «Старший брат в таких вещах наверняка разбирается. Он-то уж точно знает, что суперклассное, а что нет!»
Йозеф взял большой красный фломастер и сказал:
– Ложись, так мне будет удобнее писать!
Франц лёг, а Йозеф сел на край кровати.
– Ты что там пишешь? – спросил Франц. Он не видел свою ногу. Между его глазами и гипсом была спина Йозефа.
Франц слышал, как фломастер скрипит по гипсу.
– Готово! – крикнул Йозеф.
Он вскочил и выбежал из комнаты. Франц сел и уставился на гипс. Огромными красными буквами на нём было написано: Я ЛЮБЛЮ УЛЛИ.
– Нет! – заревел Франц. – Сотри это!
Улли была единственной девочкой в классе, которую Франц просто терпеть не мог.
Франц вскочил с кровати и поковылял за Йозефом. Но тот убежал в свою комнату и заперся. Франц принялся колотить в дверь. Йозеф не подавал признаков жизни. Зато пришла Домдраконица и заругалась:
– Сейчас же перестань хулиганить!
Франц попробовал отмыть надпись. Гипс вокруг букв немножко порозовел, но буквы всё равно были хорошо видны.
– Это нельзя никому показывать! – всхлипывал Франц.