«Здесь есть чем поживиться. Мать и дочь. Еще как может получиться замечательная групповуха».
Потом они оставили эту тему и очень плотно поужинали, прежде чем переместились в бар и закончили вечер на обычный манер, как и положено настоящим полицейским. Все получилось даже столь хорошо, что утром Бекстрём ничего толком не помнил, но он, во всяком случае, проснулся дома в собственной кровати фирмы «Хестенс».
В ней он пролежал, по большому счету, весь день, прежде чем пришел в себя настолько, что смог прогуляться в свой любимый ресторан по соседству и поужинать, пусть и довольно рано.
В итоге у него получилось настоящее «домашнее» воскресенье – ближе к вечеру он сел за свой секретный компьютер, чей айпи-адрес никак нельзя было привязать к нему, и немного позанимался собственным фан-клубом в Сети с помощью ников Красная шапочка и Любопытная блондинка, которых объединяло то, что обе испытали на себе как его суперсалями, так и райский куннилингус.
– Теперь другие дамочки получат пищу для размышления, – довольно потер руки Бекстрём, выключив компьютер после того, как Красная шапочка доверительно рассказала им, какими ресурсам располагает их кумир.
Он лег в постель, когда на часах было еще детское время, несколько порций солодового помогли ему восстановить силы перед понедельником, а потом заснул. Проспал сном праведника целых пять часов, пока его не разбудил телефон, возвестив о начале нового дня. Понедельника 3 июня, которому предстояло стать лучшим днем в его жизни. Да, время чудес явно еще не прошло для него.
Бекстрём вошел в прихожую жилища своей последней жертвы убийства. Анника Карлссон уже ждала его там. Она протянула ему бахилы и пластиковые перчатки, кивнула в направлении лестницы, ведущей наверх.
– Там, вроде бы, все и произошло, – сказала она. – Его нашли в зале на втором этаже. Это большая комната, пятьдесят – шестьдесят квадратных метров, которую он, похоже, использовал одновременно в качестве кабинета и гостиной, и к ней снаружи примыкает большая лоджия.
– Тело все еще лежит там? – перебил ее Бекстрём.
– Естественно, поскольку я посчитала, что ты захочешь осмотреть его на месте. Судмедэксперт уже покинул нас. Он уехал пятнадцать минут назад. Ниеми и Фернандес наверху, но с лестницей они закончили, так что можно подняться.
– И что он сказал? Дяденька доктор, – уточнил Бекстрём.
– Убийство, – ответила Карлссон. – Удар тупым предметом по голове, но это любому видно. Весь затылок разбит. Череп стал совсем плоским. Покойный выглядит хуже не придумаешь.
Бекстрём довольствовался лишь кивком. Он сел на стул и не без труда надел бахилы на обувь, а потом поднялся и натянул на руки пластиковые перчатки.
– Я прямо горю от нетерпения, – сказал Бекстрём.
– Еще кое-что, – привлекла его внимание Анника Карлссон, понижая голос.
– Я слушаю – «Что еще она придумала?»
– У Эрикссона там… – Анника Карлссон кивком показала в сторону верхнего этажа, – компьютер. Он стоит на письменном столе. Когда я была наверху до тебя, Ниеми рассказал, что на нем явно работали и он сейчас не запаролен. Я предложила ему воспользоваться случаем и скопировать жесткий диск…
– Так в чем проблема? – перебил ее Бекстрём.
– На нем есть наклейка, он принадлежит адвокатской фирме «Эрикссон и партнеры», в результате Ниеми захотел сначала обсудить это дело с прокурором.
– Чертов трус, – ухмыльнулся Бекстрём.
– Чертов трус, – ухмыльнулся Бекстрём.
– Поэтому я сделала все сама, – сообщила Анника Карлссон и протянула Бекстрёму маленькую красную флешку.
– И как отреагировал Ниеми?
– Никак, – ответила Анника Карлссон и улыбнулась: – Он и Фернандес вышли попить кофе.
– Разумно с их стороны, – констатировал Бекстрём и сунул флешку в карман.
«Лучший день в моей жизни, – подумал он. – Такой, когда все просто идет своим чередом, и ничто уже не сможет помешать».
Бекстрём остановился на верхней ступеньке лестницы и окинул взглядом зал на втором этаже дома, который сейчас был для него местом преступления. В центре комнаты стоял большой, старинный, выполненный в английском стиле письменный стол из отполированного до блеска благородного дерева неизвестного Бекстрёму происхождения и с поверхностью, покрытой зеленой кожей. Стул перед ним соответствовал ему по стилю. Деревянный, с подлокотниками, с сиденьем и спинкой, обитыми тем же материалом и того же цвета, как и поверхность стола.
На полу между лестницей и письменным столом лежал убитый. На спине, параллельно столу и с руками, вытянутыми вдоль тела, в кожаных тапках, серых брюках свободного покроя и белой льняной рубашке с расстегнутым воротником и закатанными рукавами. Удобно и неформально одетый, даже перед последней встречей в жизни, когда пришлось столкнуться со своей смертью, а в остальном покойник точно соответствовал описанию Анники Карлссон. Его лицо от волос до подбородка и шея были залиты кровью, она также попала на белую рубашку на груди, в то время как разбитый затылок покоился на полу.
– Ага, – сказал Бекстрём и кивнул Ниеми, стоявшему с другой стороны письменного стола и, судя по всему, пытавшемуся снять отпечатки пальцев с черного мобильного телефона. – Как думаешь, Петер? Просто несчастный случай или обычное само убийство?
– Да нет, – ответил Петер Ниеми с еле заметной улыбкой. – Тебе не стоит беспокоиться по данному пункту. Если верить судмедэксперту, который недавно побывал здесь и взглянул на него, речь идет о хрестоматийном примере смертельного избиения классическим тупым предметом. В данном случае досталось голове и шее жертвы. Ей проломили затылок, по крайней мере, тремя-четырьмя ударами, помимо остальных.
– Орудие убийства?
– Мы не нашли ничего такого в доме, хотя здесь хватает кочерег и подсвечников. Если тебе интересно мое мнение, использовалась обычная железная труба или бейсбольная бита довольно компактной модели. Нечто круглое, твердое и длинное, в меру толстое, чтобы держать в руке, обеспечивающее нормальный выигрыш в силе при ударе. Зато топоры, молотки и другие инструменты с острыми кромками ты можешь сразу исключить.
– Он так и лежал, когда вы нашли его? На спине? – Бекстрём кивнул в сторону мертвого тела.
– Нет, на животе, с правой рукой под грудной клеткой и левой закинутой над головой. Но его голова находилась на том же месте, где и сейчас, и тело располагалось так же, параллельно письменному столу. Один из коллег из службы правопорядка, прибывший сюда в первой патрульной машине, сфотографировал убиенного на камеру мобильного телефона, в то время как его напарник констатировал, что бедолага мертв. Тот парень явно работал санитаром на скорой, прежде чем стал полицейским. Когда мы с Фернандесом прибыли сюда час спустя, он лежал так, как они нашли его. Мы перевернули тело, когда приехал судмедэксперт. Тогда я нашел этот мобильник, – сказал Ниеми и поднял в руке черный телефон. – Он лежал под телом. Похоже, покойный держал его в руке, но, наверное, выронил, падая.
– Странно, – сказал Бекстрём.
– О чем ты?
– Никаких брызг.