Ее зовут Полли Флиндерс.
– Как?! – изумился Вексфорд.
– Ну да, Полли Флиндерс, прямо как героиню детского стишка [6] . Ее полное имя – Паулина Флиндерс. Бог знает, о чем только думали ее родители, называя дочку таким имечком. Но Гренвиль, то есть, я хотела сказать, мистер Уэст, всегда зовет ее просто Полли. Увы, я не знаю, где она живет.
Вексфорд позвонил Бейкеру. Поиски в списках избирателей Кенбурн-Вейла не выявили никакой Роды Комфри. Тогда инспектор попросил коллегу проверить, нет ли в них мисс Паулины Флиндерс. Тот пообещал посмотреть. Имя девушки, похоже, нисколько не удивило и не рассмешило Бейкера. Он лишь горел желанием помочь приятелю и сказал, что немедленно отправит одного из своих людей опросить хозяев всех магазинчиков в окрестностях дома Гренвиля Уэста.
– Все это как-то сомнительно, – заявил Крокер, присоединившись к ним за обедом в кафе «Карусель». – Даже если эта Комфри проживала в Лондоне под другим именем, девушка вполне могла опознать ее по описанию в газетах. Да и фотография, пусть даже такая, должна была бы напомнить ей о Роде. В таком случае она бы сама позвонила в полицию после всех ваших призывов.
– Возможно, это может означать, что ей есть что скрывать.
– А я думаю, – вставил Берден, – что они были просто-напросто незнакомы.
В ожидании звонка Бейкера Вексфорд попытался разработать непротиворечивую версию событий, используя добытые сведения. Итак, Рода Комфри, по неизвестным причинам жившая под вымышленным именем, являлась поклонницей творчества Гренвиля Уэста и умудрилась с ним подружиться, возможно, оказывая ему какие-то услуги, например, она работала в копировальной конторе. Вексфорду особенно понравилась эта идея. Это вполне согласовывалось с тем, что ему рассказала миссис Краун. Что, если она бесплатно делала копии рукописей Уэста, а тот в благодарность дарил ей подарки на день рождения? К тому же, по словам миссис Паркер, пятого августа Роде исполнилось пятьдесят. А по мнению многих, пятьдесят лет – это весьма знаменательная дата. Уэст покупает ей бумажник, дарит его, сам укатывает во Францию, а 8 августа Рода приезжает в Кингсмаркхэм. Но все эти рассуждения никак не могли помочь ему отыскать убийцу. Предстояло проделать еще долгий путь.
Его мрачные размышления прервал телефонный звонок. Звонил Бейкер.
– Мы нашли ее, Редж! Точнее, нашли, где она живет, по списку избирателей. Западный Кенбурн, аллея Всех Душ, дом 15, квартира 1. Там зарегистрированы некая Мелина Н. Патель и она, эта самая Паулина Дж. Флиндерс. Телефона нет, так что я послал туда Дайнхарта. Ее соседка, она живет прямо над ними, рассказала, что Флиндерс обычно возвращается домой примерно в половине пятого. Хочешь, чтобы мы ее допросили?
– Нет, спасибо, Майкл, я сам к ней съезжу.
Даже радость удачи не могла вытравить из Бейкера язвительности. Он видел обиды там, где их не было и в помине, при этом всегда ожидая, что его будут горячо благодарить за каждый пустяк.
– Ну, как хочешь, – резко ответил он. – Ты хоть в курсе, где эта аллея?
Судя по тону, он сильно сомневался, что эта «деревенщина» сможет отыскать не то что иголку в стоге сена, но даже и сам стог, не говоря уже об улице в Лондоне.
– Короче, выйдешь из метро в Кенбурне, повернешь направо на Магдален-хилл, потом снова направо, пройдешь по Бейлиол-стрит и на втором перекрестке свернешь налево, сразу после Ориел-мьюз.
Вексфорд не стал напоминать, что его должность дает ему право на персональную машину, сказав лишь:
– Я тебе очень благодарен, Майкл, твоя помощь просто неоценима.
Но тот буркнул только:
– Не за что, я потратил на эту ерунду всего лишь день работы, – и отключился.
Вексфорд всегда удивлялся тому, что дурнушки часто селятся в одной квартире с красавицами. Возможно, впрочем, что выбор делается не ими, а самими красавицами, желавшими селиться вместе с дурнушками, чтобы выигрывать на их фоне, а бедняжки слишком застенчивы и не в силах сопротивляться. В данном случае контраст должен был прямо-таки бросаться в глаза. Дверь ему открыла настоящая красавица в сари изумрудно-зеленого цвета с мелким золотым узором. На тонких запястьях и щиколотках, которые редко можно встретить у европейских женщин, позвякивали браслеты из золота и слоновой кости. Прелестное смуглое личико окружало облако черных шелковистых волос.
– Мисс Патель? – спросил он.
Девушка кивнула. Вексфорд предъявил ей свое удостоверение, и она кивнула еще раз с самым серьезным видом.
– Мне нужна мисс Флиндерс. Не могу ли я поговорить с ней?
Квартира, находившаяся на первом этаже, была типичным меблированным жилищем, сдающимся внаем. Большие прежде комнаты были в самых неожиданных местах перегорожены деревянными стенами. Везде стояла старая мебель, а разбросанная одежда, журналы, плакаты на стенах, разноцветные бусы, висящие на ручках дверей, и огарки ароматических свечей указывали на то, что квартиру снимают молодые женщины. Другая девушка, похоже, именно та, которая и была нужна Вексфорду, сидела за пишущей машинкой. Она медленно повернулась навстречу инспектору. Пепельница на столе была заполнена окурками. В голове у полицейского тут же возникли слова старой детской песенки:
Полли местечко
Нашла перед печкой
И пальчики в туфельках грела…
Впрочем, туфелек на ногах, выглядывавших из-под длинной ситцевой юбки, не наблюдалось. Ноги были хороши: длинные и стройные. И сама девушка, вопреки его ожиданиям, оказалась не такой дурнушкой, если, конечно, не сравнивать ее с Мелиной Патель. Правда, она сутулилась, пытаясь скрыть свой рост, хотя была ниже той же Сильвии. Еще ее портили слишком выступающие передние зубы. Вексфорд немного удивился, ведь в наше время подобный дефект легко мог исправить любой дантист.
Она встала из-за стола и подошла к нему, такая же серьезная и без малейшей тени улыбки. Ее подруга тихо удалилась из комнаты, так и не произнеся ни слова. Инспектор решил сразу перейти к делу:
– Мисс Флиндерс, вы, несомненно, читали в газетах об убийстве Роды Комфри. Эта фотография была там напечатана. Попробуйте представить, что женщине, изображенной на ней, лет на двадцать больше и имя у нее тоже другое.
Она взглянула на протянутую фотографию. Вексфорд внимательно следил за выражением ее лица, но оно осталось совершенно равнодушным.
– Вы никогда не видели похожую женщину? Например, в обществе Гренвиля Уэста?
Полли мгновенно залилась краской. Виктор Вивиан говорил, что она блондинка, и уже одно это слово подразумевало красоту и вызывающую женственность в стиле Мэрилин Монро. Паулина Флиндерс была иной, скорее бесцветной: блеклые серые глаза, тусклые светлые волосы, бледное лицо, на котором явственно выступали пятна румянца. Вексфорд решил, что ее смутило упоминание о Гренвиле Уэсте, но причиной было не чувство вины, а любовь.
– Нет, я никогда ее не встречала, – сказала девушка. – А почему вы решили, что Гренвиль был с нею знаком?
На этот вопрос инспектор отвечать не собирался. Она же напряженно смотрела на дверь, словно боясь, что в комнату войдет ее соседка. Может быть, та подшучивала над ней из-за влюбленности в известного писателя?
– Вы работаете секретарем у мистера Уэста, правильно?
– Я поместила в местную газету объявление с предложением услуг машинистки, и он мне позвонил. Это было два года назад. Я перепечатала его рукопись, он остался доволен, и я продолжила на него работать.