Ещечуть-чуть, иона упала бы в обморок. Настя,которая
могласуткаминеестьинеспать,погрузившись врешениеинтересной
аналитической задачи,Настя, за восемь лет ни разу не взявшаябольничный и
переносившая все болезни"наногах", та самая Настяимеладвухзаклятых
врагов--.толпуидухоту.Снимионаборотьсянеумела.Организм
отказывалсяейповиноваться,издевательски нашептывая:"Тыморишьменя
сухимибутербродамиитравишьникотином,тыменянелечишьине
обихаживаешь, ты на меня плюешь -- так вот жетебе, получай! Именнотогда,
когда ты смертельноустала или опаздываешь нанужнуювстречу,я заставлю
тебя идти пешком!"Все этихитрости капризныхсосудовбыли Насте давно и
хорошо известны, и она научиласьподстраховываться, таская в сумочке ампулу
нашатырного спирта, ноглавным образом -- умело составляя свои маршруты, на
которые времяотводилас большим запасом.Ни разу в жизни Настя Каменская
никуда не опоздала.
Медленно,словно опасаясь сделатьлишнее мышечное усилие, она шлапо
направлениюк своемудому, заглядывая попути вмагазины. Большая сумка,
висящая через плечо, становилась все тяжелее, ноги, отекшие от многочасового
неподвижногосидения в жаркомкабинете,невыносимо болели, соприкасаясь с
влажной кожей туфель. У Насти был собственныйметод ведения"продуктового"
бюджета. Получая зарплату, она раскладывала деньги на "целевые кучки", затем
продуктовую сумму делила начисло дней в месяце. Получившееся врезультате
деления частное и было тем лимитом, выходить за который онасебе запрещала.
Поэтому получалось, что чем дольшене ходишь в магазин, тембольше вкусных
(и дорогих) продуктов можно купить. Если ходитьвмагазин каждый день,то
придетсясидетьнахлебе,молокеи яичницеспомидорами.А вотесли
проводить это мероприятие раз в пять дней,а еще лучше-- раз в неделю, то
можнопозволить себе копченую курицу,сыр, буженину идажеарбуз. Помимо
возможностиустраиватьмаленькие кулинарныепраздники,втакомведении
хозяйства был еще один плюс, самый, пожалуй,главный. Дело в том, что Настя
Каменская была необыкновенно, просто фантастически ленива.
На скамейке у подъезда оназаметила рыжего лохматого парня,увлеченно
уткнувшегося вкнигу.Рядом с нимлежали сваленные вкучу полиэтиленовые
сумки,из которых торчализеленыеперья лука, длинныйзолотистыйбатон,
матовои аппетитнопросвечивалисквозьпрозрачную пленку алыепомидоры.
Когда Настя поравнялась со скамейкой, парень оторвался от книжки ипринялся
судорожно собирать пакеты.
-- Аська,ну что же ты, всамом деле... Мыжедоговорилисьс тобой
устроитьпраздник.Тысамасказала, чтобы я пришел кшести, а уже почти
восемь...
--Чучело,--беззлобносказала Настя.--Эти шесть часов былив
пятницу, а сегодня понедельник.
..
--Чучело,--беззлобносказала Настя.--Эти шесть часов былив
пятницу, а сегодня понедельник. Я в пятницу тебя весь вечер прождала. -- Она
вошла и подъезд, придержав дверь для нагруженного сумками рыжего.
-- Как в пятницу? -- растерянно пробормотал парень, пытаясьсправиться
одновременно с дверью, выпадающей из-под мышки книгой исползающими сноса
очками.--Я былуверен, чтопятнадцатого.Пятнадцатое сегодня? Правда?
Неужели мы договаривались на пятницу? Опять я все напутал...
Они поднялисьна лифте на восьмой этаж,Настя отпирала квартиру, а ее
спутник все продолжал сокрушенно сетовать на свою рассеянность.
-- Нухорошо,-- устало сказала Настя, бессильно опускаясь в прихожей
на стул и вытягивая ноги, -- с памятью у тебя плохо. Но слогикой-то должно
бытьвсевпорядке.Тыжематематик.Ктоустраиваетпраздникипо
понедельникам? Все, не хочу больше говорить на эту тему. Если б я знала, что
тыявишься спродуктами, ябы не истязаласвое нежное тело хождениемпо
магазинам.
Рассеянный и чудаковатый математик Леша был, однако, не настолько не от
мира сего, чтобы не заметить перемену в настроении своей подруги. "Истязание
нежноготела" -- это уже намек на юмор, на улыбку, азначит-- его готовы
простить.
Лешаи Настя были знакомы почтидвадцать лет, в физико-математической
школе они училисьв одном классе.Все эти годы он преданно,как-тоочень
по-детски любил Настю.Ее бесцветная внешность не имела длянегоникакого
значения,он,казалось, простонезнал,как выглядитего возлюбленная.
ПериодическиЛешавдруг распахивалглазаи замечал вокруг себя красивых,
эффектных женщин, неистововлюблялся в них, терял голову от обуревавших его
желаний, но все это длилось до тех пор, пока объектего безумной страсти не
удостаивал рыжегоматематика десятиминутной беседой. Пылкое чувство тутже
умирало, ибо каждыйразвыяснялось,что разговаривать и вообщепроводить
время он может только с Настей. Со всеми остальными женщинами, равно как и с
большинством мужчин,емубыло скучно.Послесвоихнеудачныхэскапад он
приходилкНастеисосмехомрассказывал,каконвочереднойраз
разочаровался в красивых женщинах. Настю это не раздражало -- ей былос ним
удобно.
Все в этот вечер было как обычно. Леша усадил Настю накухне, поставив
ейподногитазсхолоднойводой,иначалпроворноготовитьужин,
одновременно рассказывая, как онпровел те несколько дней, чтопрошли с их
прошлой встречи. Красиво накрыл на стол, налил Насте мартини сольдом, себе
открыл пиво. Посмотрели потелевизору детектив. Настя слушала своего рыжего
гениявполуха,умиротвореннодумая, как хорошо,что на светесуществуют
такие вот Леши, которые ничего от тебя не требуют, в то жевремя давая тебе
возможность не чувствовать себя старой девой.
Леша уснул,утомленный бурным проявлением чувств, а Настя все лежала с
открытыми глазами, думаяоб Ирине Сергеевне Филатовой.