Не тут-то было. "Дзинь-дзинь", - ожил дверной замок. Ну вот, прибежала Юля, сейчас закричит:
- Безобразие, опять нет хлеба! По коридору зашлепали тапки, послышался высокий голосок:
- Безобразие, опять нет хлеба!
Я уткнулась в газету. "Дзинь". Это Сережка, который скорей всего начнет возмущаться, увидев на столе пельмени.
- Отвратительно, - донеслось из кухни, - пельмени "Дарья". Сегодня явилась рекламодательница, весьма милая и представилась: "Дарья". Вы не поверите, меня всего скрючило и переколбасило. Мяса хочу, котлет!
- Могу пожарить "Богатырские", - бодро откликнулась Лиза.
- О, увольте! Хочу домашних.
- Хотеть не вредно, - заявил Кирюшка и понесся опять ко входной двери. Насколько я понимаю, пришла Катя. Но в прихожей стояла тишина, потом Кирюшка всунул голову в спальню.
- Слышь, Лампа, выгляни.
Возле вешалки стоял Ваня Комолов.
- Лампа, спаси!
- Что случилось?
- Самолет через три часа!
- Улетаешь? - ласково спросила я. - Куда?
- В Германию, с оркестром, - сообщил Ванька, прижимая к груди футляр со скрипкой.
- Счастливой дороги, - вежливо пожелала я, не понимая, в чем дело.
- Лампа, - затарахтел Ванька, - пошли. Я договорился с Королевыми, но сегодня Петька ногу сломал, где их теперь оставить?
Я вздохнула. Понятно. Ванюшке надо пристроить на время гастролей собачку или кошку, впрочем, домашних животных скорей всего двое... Все наши знакомые тащат нам на передержку своих любимцев.
- Ладно, неси, кто у тебя?
- Люся и Капа, - сообщил Комолов, - ща приведу, в машине сидят. Ну спасибо, удружила, а то прямо хоть в петлю лезь!
Он умчался вниз. Я села на стул в коридоре. Скорей всего кошки, Люся и Капа, тихие, милые создания, забьются в диван и баиньки. Всех дел-то - покормить их утром и вечером. Дверь распахнулась. Ванька, отдуваясь, втащил чемодан.
- Вот, Капа!
- Где? - изумилась я. - В кофре?
- Ну ты даешь, - хохотнул Ванька, посторонился и велел:
- Входи, входи, не стесняйся.
В прихожую вдвинулась девушка, очень худенькая, с ярко-мелированной головой и в обтягивающих джинсах.
- Очень приятно, - растерянно сказала я, пожала протянутую мне хрупкую, неожиданно морщинистую для молодой девицы ладошку, вгляделась внимательно в лицо Капы и чуть не скончалась.
Из-под разноцветных кудряшек выглядывало личико семидесятилетней дамы.
- Люся кто? - ляпнула я. - Полковник в отставке?
Ванька укоризненно посмотрел на меня:
- У тебя офигительное чувство юмора! Люся - вот!
Быстрым движением Комолов потянул стальной сверкающий поводок, на лестничной клетке раздалось шуршание, потом цокот, затем в проеме двери появилось нечто, больше всего похожее на гигантскую ящерицу. Огромное, серо-зеленое, с крохотными глазками и гребнем на спине. Маленькие лапы спокойно несли мясистое туловище, подбородок монстра дрожал, ноздри странно подергивались. Животное казалось бесконечным, оно входило и входило. Вслед за туловищем тянулся хвост.
- Вот, - радостно заявил Ванька, - прошу любить и жаловать, Люся!
- Она кто, - прошептала я, ощущая близость обморока, - какой породы зверюшка будет?
- Варан, - ответил Ваня и, видя мое лицо, быстро добавил:
- Очень милая, ласковая, травоядная, а Капа восхитительно готовит, просто блеск, ну я побег.
И, подхватив скрипку, Комолов исчез.
ГЛАВА 2
Спать я легла около двух. Вопреки ожиданиям, наши животные приняли Люсю вполне нормально. Может, посчитали ее особым видом собак? Капу устроили в комнате для гостей. Честно говоря, я недолюбливаю старух, все, что встречались мне до сих пор, были обидчивы, эгоистичны и не давали вставить даже словечко в бурный поток воспоминаний. Когда к нам в гости является кто-нибудь из многочисленных бывших Катиных свекровей, жди беды, мигом начнутся капризы, обиды, выяснения отношений... Но Капа на первый взгляд показалась мне милой.
Увидев бабусю в джинсах, дети слегка удивились, потом Юлечка очень осторожно поинтересовалась:
- Капитолина... э-э-э...
- Просто Капа, - ответила старушка и сдула со лба челку.
- Кем вы приходитесь Ване? - не утерпела я.
- Двоюродной бабушкой, - спокойно ответила Капа, - а что?
- Ничего, - растерянно ответила я.
- Как это, двоюродная бабка? - удивился Сережа.
Капа хмыкнула:
- Я сестра бабушки Вани, теперь ясно?
- Вполне, - заверил Кирюшка.
- Вот и отлично, - констатировала Капа, - теперь, в свою очередь, ответьте на пару вопросов. В этом доме все работают?
- Да, - прозвучал многоголосый хор.
- Тогда, думаю, никто не будет против, если я займусь готовкой.
- Нет, - заорали мы с Юлькой.
- Великолепно, едем дальше. Что вы привыкли есть на завтрак, я имею в виду из горячего?
- Из горячего? - протянула Лиза.
- Тостики с маслом, - сообщил Сергей.
- Более вопросов не имею, - сказала Капа и ушла.
Не знаю, как вы, а я очень не люблю, когда посреди ночи раздается звонок по телефону. И хотя чаще всего выясняется, что кто-то спьяну набрал не тот номер, мне хватает тех нескольких секунд, когда, не зная, в чем дело, я тянусь к трубке, чтобы перепугаться до потери пульса. Вот и сегодня резкая трель заставила тревожно сжаться мое сердце. "Спокойствие, только спокойствие, - бормотала я, нашаривая в потемках аппарат, - все дома, дети, Катя, животные, опять идиотская ошибка". Но из трубки послышалось сдавленное:
- Лампуша!
- Кто это?
- Надя.
- Господи, что произошло? Из трубки донеслось всхлипывание. Окончательно проснувшись, я села.
- Мне приехать?
- Пожалуйста, - пробормотала Надя, - если можешь...
Я натянула джинсы, пуловер, схватила ключи от машины и вылетела во двор.
Надюша встретила меня на пороге, кутаясь в уютный стеганый халат.
- Что произошло?
- Ты не поверишь, - ответила она.
- Выкладывай. Надя села на стул.
- Где-то около часа раздался звонок в дверь.
К тому времени последние гости давно разошлись, ушла и прислуга, в квартире никого, кроме Нади, не было. Естественно, она насторожилась и глянула в глазок. На лестнице никого не оказалось. Надя перепугалась и зажгла во всех комнатах свет. Потом зазвонил телефон. Подруга схватила трубку и услышала очень далекий, прерывающийся голос:
- Пусть тридцать девятый поросенок не боится.
- Кто? - подскочила я. - Какой-такой поросенок?
Надюша затряслась в ознобе.
- У нас с Богданом игра такая была. Якобы дома жили сорок поросят. Первый отвечал за еду, второй за уборку... Ну баловались мы так, понимаешь? Дурачились. Он меня, когда наедине оставались, постоянно звал: "тридцать девятый"!
- Почему?
Надя грустно улыбнулась:
- Поросята все с разными характерами.