Так она попала в "Инфекционное отделение". То, что врачи занимаются незаконным бизнесом, стало понятно сразу. Всего в штате состояло одиннадцать человек. Три врача, две медсестры, два анестезиолога - минимум, необходимый для операций по трансплантации, потом две ночные медсестры и две дневные. Ни с кем из девушек Женя не дружила, да и не приветствовались тут посиделки с тортом. Как общались между собой врачи, Женя не знала, а медсестры, сухо кивнув друг другу, расходились по рабочим местам. Единственная, кто нравился Женечке, так это Лена.
- Она такая жалостливая, добрая, - вздыхала девочка, - всегда старается всем помочь, улыбается...
Скоро Женя окончательно разобралась в том, что происходит в отделении, в ее душе поселился жуткий, патологический страх. Честно говоря, хотелось бежать из "Инфекции" куда глаза глядят, но мысль о деньгах останавливала, тем более что начальство, довольное исполнительной, молчаливой Женей, повысило ей оклад до пятисот долларов. Маргарита Михайловна намекнула, что это не предел. Вот Женя и ходила исправно на работу, хотя при виде любого человека в милицейской форме сердце ее начинало бешено колотиться.
- Чего же ты так боялась? - удивилась я. - Ладно врачи, они организовали незаконный бизнес, но медсестры! Средний медицинский персонал, ваше дело приказы выполнять. И потом, все-таки вы делаете благородное дело, спасаете умирающих.
Женя устало взглянула на меня.
- Только того, у кого деньги есть. Что вы знаете о пересадке органов?
- Ну так, в целом ничего конкретного.
- Понимаете, для того, чтобы пересадить почку, надо иметь донорский орган.
- Искусственных не делают?
- Искусственная почка, - терпеливо объясняла медсестра, - довольно большой аппарат, и человеку, подключенному к нему, не позавидуешь. Это тяжелая, длительная процедура, которую следует проводить регулярно, несколько раз в неделю. Конечно, искусственная почка спасает жизнь людям, но постоянно находиться на ней нельзя. Знаете, какая должна быть почка для пересадки?
- Ну, подходить по всяким параметрам, чтобы организм ее не отверг.
- Это правильно, понимаете, у кого она берется?
- У родственников.
- Случается такое, правда, реже, чем думают. В основном почку вынимают у трупа.
- В морге?! Ничего себе!
- Нет, не в морге, - объяснила Женя, - ее следует изъять у живого человека, но у такого, который, считайте, уже умер.
- Не понимаю...
- О господи! - воскликнула Женя. - Ничего не знаете, а расследованием занимаетесь! Если у вас скончался семидесятилетний дедушка, его органы никому не нужны. Донором может быть человек до сорока, вообще, чем моложе, тем лучше, и он должен иметь здоровые почки.
- Такие не умирают?
- Почему? - пожала плечами Галя. - Сколько угодно, автокатастрофа, например, самоубийство, болезнь сердца, легких, психиатрические, наконец. Когда врачи понимают, что все, произошли изменения, несовместимые с жизнью, тут-то и появляется специальная бригада, изымает органы, помещает в контейнер и везет по нужному адресу. Маленькая деталь. Для изъятия органов требуется официальное согласие родственников умершего, а те редко проявляют сознательность, в особенности женщины. Как правило, кричат в истерике: "Не дам потрошить, не смейте трогать".
И бригада центра трансплантации уезжает с пустыми руками. Но Маргарита Михайловна и ее подельники никогда не спрашивали разрешения. У них были налажены тесные связи со "Скорой помощью" и больницами. Безнадежного человека доставляли в "Инфекционное отделение", где доктора споро и четко делали свое дело. Безутешные родственники потом долго вспоминали добрым словом сотрудников клиники.
Безутешные родственники потом долго вспоминали добрым словом сотрудников клиники. Покойных им отдавали в изумительном виде, причесанных, загримированных, с легкой улыбкой на устах. При этом никаких денег за эти услуги не брали. Только доноры-мертвецы это всего лишь крошечная часть от общего числа тех, у кого забирались почки.
- Еще случалось так, что приезжали совсем здоровые, молодые и ложились под нож, - объясняла Женя, - деньги нужны, вот и решались себя уродовать. Да только зря.
Она замолчала.
- Почему? - тихонько поинтересовалась я. Но девушка упорно не желала отвечать.
- Послушай, - разозлилась я, - сказала "а", говори и "б". Похоже, ты влипла по самую маковку, а ну как правда не сегодня завтра к вам явится милиция?
- Что же мне делать? - со слезами на глазах воскликнула Женя.
- У тебя только один выход, - решительно заявила я, - ты рассказываешь все мне, в деталях, а потом то же самое повторяешь в милиции. Называется это - явка с повинной, таким людям, как правило, ничего не бывает.
- Ага, - прошептала Женя, - то-то по телевизору показывают, какие менты звери. Я им правду, а они меня хоп и в тюрьму.
- Я тебя познакомлю с одним майором, честным, справедливым... Только сначала расскажи, в чем дело, чтобы мы вместе решили, как поступить. Поверь, иногда лучше покаяться.
- Я так измучилась, - призналась Женя, водя пальцем по клеенке, - даже спать перестала. Все думаю, думаю. С одной стороны, деньги нужны, с другой, понимаю, живой не отпустят, с третьей... Ладно, лучше по порядку. Только имейте в виду, в операционную меня не пускают, что там происходит, не знаю, только догадываюсь.
Людей, желавших продать почку за деньги, находилось мало. Женя помнит за два года всего троих. И все они умерли. Что-то происходило на операционном столе, отчего совершенно здоровые люди вмиг оказывались на том свете. Родственникам потом долго объясняли что-то в кабинете врача. То, что человек решил продать жизненно необходимый орган, держалось в секрете от всех. Маргарита Михайловна требовала, чтобы мужья не сообщали женам и матерям. По случайному совпадению все трое добровольных доноров оказались мужчинами. На корпусе висела вывеска "Инфекционное отделение", поэтому родственникам, недолго мучаясь, сообщали шепотом: "У вашего мужа был СПИД, давайте напишем в истории болезни и справке для загса что-нибудь приличное, менингит, например. Подумайте сами, что начнется, если ваши родственники и друзья узнают истинную причину смерти? Да от вас все шарахаться начнут!"
И все три женщины согласились на такой вариант.
- Может, они, конечно, и умерли по какой-нибудь случайности, - тихо журчала Женя, - может, их никто и не убивал...
- Только трое? - удивилась я. - Так мало? Сама же говорила, что "мертвых" доноров не хватало, а добровольных за два года было всего три? Быть того не может! Да только с Нового года они соперировали более сорока людей! Откуда же брались почки?
- Богдан Семенович привозил, - прошептала Женя.
- Кто?
- Богдан Семенович Шевцов, - тихо пояснила Женя, - врач, он у нас главным был, его даже Маргарита побаивалась. Вот он и привозил в контейнерах столько, сколько надо. И ведь вот странность...
- Какая?
Женечка тяжело вздохнула.
- Прямо мистика. Кладут в корпус человека, делают анализы, а через день Богдан Семенович контейнер везет, прямо фокусник. И что еще более странно, именно эта почка и подходит, просто как на заказ. Где он их брал, понятия не имею, знаете, как трудно донорский орган подобрать? Иные люди в государственном центре по году ждут, и все никак. А тут бац и готово, есть чему удивляться..