– И кто‑то захватил его врасплох?
– Да. Но убитый не ожидал с его стороны угрозы. – Бэнкс указал на стойку у очага. – Кочерга, скорее всего, стояла здесь, у камина, вместе с другими принадлежностями.
– Когда проанализируем расположение брызг крови, сможем лучше понять, как это случилось, – сказала Энни.
Бэнкс кивнул и повернулся к Уинсом.
– Прежде всего нам надо полностью перекрыть доступ в эту комнату, – распорядился он. – Чтобы сюда не заходили посторонние.
– Есть, сэр, – ответила Уинсом.
– И организуйте опрос соседей как можно скорее. Если необходимо, затребуйте подкрепление.
– Есть.
– Известно, кто этот человек?
– Пока нет, – откликнулась Уинсом. – Констебль Трэверс живет на этой же улице, подальше; он мне сказал, что не знает убитого. Видимо, этот коттедж сдавали на каникулы.
– Значит, нужно найти его владельца.
– Владелицу, сэр. Она здесь. – Это заговорил констебль. Он направил луч своего фонаря в глубь гостиной, где, окруженная тьмой, бессмысленно уставившись в пространство, на стуле сидела женщина. – Не знаю, что с ней делать, – продолжал он. – Не мог же я ее отпустить, пока она с вами не поговорит, а ей нужно было присесть. У нее вроде как ноги отказали.
– Вы правильно сделали, – похвалил Бэнкс.
– В общем, это миссис Тэннер. Она хозяйка.
– Нет, я не хозяйка, – возразила миссис Тэннер. – Я приглядываю за домиком, вы понимаете. А хозяева живут в Лондоне.
– Хорошо, – произнес Бэнкс, садясь напротив нее. – Мы выясним эти детали позже.
Констебль Трэверс направил луч фонаря вдоль разделявшего их стола, чтобы не слепить их и чтобы при этом собеседники видели друг друга. Насколько удалось разглядеть Бэнксу, это была тучная женщина немного за пятьдесят, с короткими седеющими волосами и двойным подбородком.
– Как вы себя чувствуете, миссис Тэннер? – спросил он.
Она положила руку на грудь:
– Сейчас получше, спасибо. Я просто была потрясена. В темноте, вы понимаете… И не то чтобы раньше я не видела покойников, но это были родные, вы понимаете, а тут…
Она отпила из стоявшей перед ней дымящейся чашки. Очевидно, у Трэверса хватило ума сделать чай, а значит, здесь есть газовая плита.
– Вы готовы ответить на несколько вопросов? – осведомился Бэнкс.
– Не знаю, что я вам такого могу сказать.
– Предоставьте мне это решать. Как получилось, что вы нашли тело?
– Он просто лежал, вы понимаете, лежал там, где и сейчас. Я ничего не трогала.
– Хорошо. Но я имел в виду другое: как вы здесь оказались?
– Отключили свет, вы понимаете. Я живу на этой улице, совсем рядом, по другую сторону от паба, и я хотела ему показать, где свечи, которые мы тут держим на случай аварии. И большой фонарь тут тоже есть.
– В котором часу это было?
– Без нескольких минут восемь.
– Вы видели или слышали что‑нибудь необычное?
– Нет.
– Видели кого‑нибудь?
– Никого.
– Никаких машин?
– Нет.
– Дверь была открыта?
– Нет. Она была закрыта.
– И что же вы сделали?
– Сначала постучалась.
– А потом?
– Ну, вы понимаете, никто не ответил, и внутри было темно…
– Вы не подумали, что его нет дома?
– Его машина на месте.
Кто станет гулять пешком в такую ночку?
– А как насчет паба?
– Я туда заглянула, но его там не было, и никто его не видел, так что я вернулась сюда. У меня есть ключи. Я подумала: вдруг с ним что‑то стряслось, вы понимаете, упал с лестницы в темноте, и всё оттого, что я забыла ему показать, где свечи и фонарь.
– А где они? – поинтересовался Бэнкс.
– В коробке на полке над лестницей. – Она медленно покачала головой. – Простите. Как только я увидела его… вы понимаете… как он там лежит… у меня совсем вылетело из головы, зачем я приходила.
– Ничего страшного.
Бэнкс отправил констебля Трэверса за свечами. Вскоре тот вернулся.
– Там на кухне у плиты были спички, сэр, – сообщил он и начал водружать свечи на блюдца и расставлять их на столе в гостиной.
– Так лучше, – одобрил Бэнкс. Он повернулся к миссис Тэннер: – Вы знаете, кто был ваш постоялец? Его имя?
– Ник.
– И все?
– Когда он въехал в прошлую субботу, он зашел и представился, просто сказал, что его зовут Ник.
– Он не дал вам чек с именем и фамилией?
– Он платил наличными.
– Это в порядке вещей?
– Некоторые предпочитают так.
– Он надолго приехал?
– Заплатил за две недели.
Две недели в Йоркширских долинах в конце октября – Бэнксу показалось, что это странный отпускной выбор, но о вкусах не спорят. Возможно, этот Ник был заядлым сельским туристом.
– Как он нашел это место?
– У хозяев есть свой сайт, но не спрашивайте у меня подобности. Я только забочусь об уборке и вообще слежу, чтобы все было в порядке.
– Понимаю, – успокаивающе произнес Бэнкс. – Можете предположить, откуда был этот Ник?
– Нет. Заграничного акцента у него не было, но он явно был не из наших мест. Похоже, откуда‑то с юга.
– Можете еще что‑нибудь о нем рассказать?
– Я его всего один раз и видела, – ответила миссис Тэннер. – С виду он был вполне славный парень.
– Сколько ему было лет, как вам кажется?
– Немного. Что‑нибудь около тридцати пяти. Не очень‑то я разбираюсь в возрасте.
Яркий свет фар проник в окно, и вскоре домик наполнился сотрудниками криминалистического отдела. Почти одновременно с ними приехали Питер Дарби, фотограф, и доктор Гленденинг, патологоанатом министерства внутренних дел. Гленденинг ворчал, что Бэнкс, видно, воображает себе, что для него, Гленденинга, самое лучшее развлечение в пятницу вечерком – возиться с трупами. Бэнкс попросил констебля Трэверса отвести миссис Тэннер домой и побыть с ней. Ее муж, как она сказала, пошел в Иствейл играть в дартс, но скоро должен был вернуться, и она заверила Бэнкса, что отлично побудет одна. Криминалисты быстро расставили свет в гостиной, и, пока Питер Дарби снимал коттедж своим «Пентаксом» и цифровой видеокамерой, Бэнкс наблюдал, как доктор Гленденинг осматривает тело, слегка поворачивая его, чтобы изучить глаза.
– Что можете сообщить, док? – спросил Бэнкс через несколько минут.
Доктор Гленденинг выпрямился и театрально вздохнул:
– Я уже просил вас, Бэнкс. Не называйте меня «док». Это фамильярность.
– Простите, – извинился Бэнкс. Он взглянул на труп. – Знаете, мой пятничный вечер он тоже испортил, так что выкладывайте все, что можете, будет полезно.
– Что ж, начать с того, что он мертв. Можете записать это в свою маленькую книжечку.
– Я подозревал что‑то подобное, – отозвался Бэнкс.