Постояв немного, он заговорил:
— Как тебе известно, сюда явился убийца и чуть не лишил жизни Ракель и Олега. И это произошло по моей вине.
— Это было давно, Харри.
— Это было вчера. Это всегда будет вчера. Ничего не изменилось. Но я все равно пытаюсь. Пытаюсь измениться сам.
— И как успехи?
Харри пожал плечами:
— Бывают взлеты и падения. Я тебе рассказывал, что всегда забывал купить подарок на день рождения Олега? Хотя Ракель напоминала мне об этом дне за несколько недель, информация стиралась из моей памяти и заменялась какой-нибудь другой. Я приезжал к ним, видел празднично украшенный дом, и мне всегда приходилось прибегать к одному и тому же старому трюку… — Уголок рта Харри пополз вверх, и на лице появилась слабая улыбка. — Я говорил, что мне надо съездить купить сигарет, бросался в машину, несся к ближайшей бензоколонке и покупал пару CD-дисков или что-нибудь в этом роде. Мы знали, что Олег догадывается о том, что происходит, и у нас с Ракель был договор. Когда я входил в двери, Олег стоял и смотрел на меня своим мрачным обвиняющим взглядом. Но прежде чем он успевал обыскать меня, Ракель кидалась меня обнимать, словно мы не виделись целую вечность. Она доставала диски или что-то другое у меня из-за ремня, ловко прятала и уходила. А потом на меня набрасывался Олег. За десять минут Ракель успевала упаковать подарок, подписать его и все такое.
— И?
— Недавно у Олега был день рождения. Он получил от меня упакованный подарок и сказал, что не узнал почерк на открытке. Я ответил: это потому, что почерк мой.
Беата улыбнулась:
— Милая история. Хеппи-энд и все дела.
— Послушай, Беата. Я всем обязан этим двум людям, и я по-прежнему в них нуждаюсь. Мне очень повезло, что они тоже во мне нуждаются. Ты мать и знаешь, какое это благословение и проклятие — быть кому-то нужным.
— Да. И я пытаюсь сказать, что нам ты тоже нужен.
Харри вернулся к столу и облокотился на него:
— Не так, как тем двоим, Беата. На работе не бывает незаменимых людей, даже…
— Конечно, мы сможем заменить убитых. К тому же один из них был пенсионером. И мы найдем достаточно людей, чтобы заменить тех, кого еще убьют.
— Беата…
— Ты видел это?
Харри не взглянул на фотографии, которые она вынула из сумочки и положила на стол.
— Он весь переломан, Харри. Ни одной целой кости не осталось. Даже у меня возникли проблемы с идентификацией.
Харри по-прежнему стоял. Как хозяин, намекающий гостю, что уже поздно. Но Беата продолжала сидеть, попивая кофе, и не трогалась с места. Харри вздохнул. Беата сделала следующий глоток:
— Кажется, Олег собирался изучать право после возвращения из реабилитации? А потом поступать в Полицейскую академию?
— Откуда ты это знаешь?
— От Ракели. Я поговорила с ней, перед тем как прийти сюда.
Светло-голубые глаза Харри потемнели.
— Что?
— Позвонила ей в Швейцарию и рассказала, о чем идет речь. Это совершенно неподобающий поступок, и я извинилась. Но я уже говорила, что готова на что угодно.
Губы Харри зашевелились, произнося беззвучное проклятие.
— И что она ответила?
— Что тебе решать.
— Ну понятно.
— Поэтому сейчас я прошу тебя, Харри. Я прошу тебя ради Джека Халворсена. Ради Эллен Йельтен. Я прошу тебя ради всех погибших полицейских. Но прежде всего ради тех, кто еще жив. И ради тех, кто, может быть, станет полицейским.
Харри яростно задвигал челюстями:
— Я не просил тебя манипулировать свидетелями ради меня, Беата.
— Ты никогда ни о чем не просишь, Харри.
— Ты никогда ни о чем не просишь, Харри.
— Хорошо. Уже поздно, и я собирался попросить тебя…
— …уйти, — кивнула она.
Во взгляде Харри появилось выражение, которое заставляло людей повиноваться. Поэтому она встала и вышла в коридор, надела куртку, застегнулась. Харри стоял в дверях кухни и наблюдал за ней.
— Мне жаль, что я в отчаянии, — сказала она. — С моей стороны было неправильно так вмешиваться в твою жизнь. Мы делаем свою работу. Это просто работа. — Она почувствовала, что голос вот-вот подведет ее, и быстро закончила свою мысль: — И ты, конечно, прав, должны существовать правила и границы. Пока.
— Беата…
— Спокойной ночи, Харри.
— Беата Лённ.
Беата уже распахнула входную дверь и хотела побыстрее выйти, пока он не заметил слез в ее глазах. Но Харри придержал дверь рукой. Голос его прозвучал у нее над ухом:
— А вы подумали, как убийце удалось заставить полицейских добровольно прийти на старые места преступлений в дни, совпадающие с датами совершения первоначальных убийств?
Беата отпустила ручку двери:
— Что ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что читаю газеты. В них писали, что полицейский Нильсен приехал в Триванн на автомобиле «гольф», который оставил на стоянке, и что в снегу на дороге, ведущей к будке, остались только его следы. И что у вас есть видеозаписи с бензоколонки в Драммене, подтверждающие, что непосредственно перед убийством Антон Миттет был в своей машине один. Они ведь знали, что полицейских совсем недавно убили именно таким образом. И все равно приходили.
— Конечно, мы об этом размышляли, — сказала Беата. — Но не нашли убедительного ответа. Мы знаем, что незадолго до убийств им звонили из телефонов-автоматов, расположенных недалеко от мест преступлений. Наверное, они понимали, кто им звонит, и думали, что им выпал шанс самостоятельно поймать убийцу.
— Нет, — возразил Харри.
— Нет?
— Криминалисты нашли в бардачке машины Антона Миттета незаряженный пистолет и коробку патронов. Если он думал, что идет на встречу с убийцей, он бы как минимум зарядил перед этим пистолет.
— Может быть, у него не было на это времени до того, как он туда приехал, а убийца ударил еще до того, как он успел открыть бардачок, и…
— Ему позвонили в десять тридцать одну, он заправил бензин в десять тридцать пять. Так что у него было время залить бензин после того, как ему позвонили.
— Может, он был на исходе?
— Нет. «Афтенпостен» выложила в Интернет видеозапись с бензоколонки под заголовком: «Последние снимки Антона Миттета до казни». На них виден человек, который заливает в бак бензин не дольше тридцати секунд, а это значит, что бак у него был полон. Так что у Миттета было море бензина, чтобы доехать до места преступления и вернуться домой, а это еще раз подтверждает, что он никуда не спешил.
— Хорошо, значит, он мог зарядить пистолет там, но не сделал этого.
— Перейдем к Триванну, — сказал Харри. — В бардачке «гольфа» Бертиля Нильсена тоже лежал пистолет, который он не взял с собой. Итак, у нас есть два полицейских, имеющих опыт в расследовании убийств, и оба приходят на места, где были совершены нераскрытые преступления, хотя знают, что один из их коллег недавно был убит таким же образом. Они могли взять с собой оружие, но не сделали этого, хотя у них, вполне очевидно, было достаточно времени. Дисциплинированные полицейские, которые перестали играть в героев. О чем все это говорит вам?
— Ладно, Харри, — ответила Беата, повернулась и прислонилась спиной к двери так, что та ударилась о стену.