Таких случаев, конечно, много. Ты держишь в тайне это дело и платишь выкуп, иначе ты никогда не увидишь своих драгоценностей. Если они застрахованы, то можно не волноваться, но если это очень редкие вещи, то лучше заплатить выкуп.
Я кивнул в знак согласия.
– Да, такое колье не каждый день похищают. Он гладил пальцем полировку рояля с мечтательным выражением лица, как будто ему доставляло удовольствие прикасаться к гладким предметам.
– Действительно так. Оно неповторимо. Ей бы не следовало его вообще выносить из дому, но она женщина без царя в голове. Другие же вещи тоже достаточно дороги, но не более того. – Ага. А сколько вы платите? – Восемь тысяч долларов. Это чепуха. Этим негодяям не так‑то просто будет избавиться от колье. Его знают все ювелиры страны.
– Вы можете назвать имя своей подруги?
– Я предпочел бы сейчас его не называть.
– О чем вы с грабителями уже договорились? Мэрриот смотрел на меня глазами, в которых все‑таки таился испуг, пережитое даром не прошло. Рука с коричневой сигаретой слегка дрожала и никак не могла успокоиться.
– Мы связывались по телефону. Все улажено, кроме времени и места встречи. Она состоится сегодня вечером, мне предварительно позвонят. Это будет не очень далеко, как они говорят, и я должен быть готов выйти сразу же после звонка. Я думаю, это для того, чтобы полиция не успела организовать засаду.
– А деньги помечены? Я полагаю, это настоящие деньги?
– Конечно. Двадцатидолларовые купюры, А для чего их помечать?
– Необходим черный свет для обнаружения меток. Через такие купюры полицейские могут в будущем выйти на банду.
Он задумался, наморщив лоб:
– Я не знаю, что такое черный свет.
– Ультрафиолет. Он заставляет светиться в темноте специальные чернила. Я бы мог пометить деньги.
– Боюсь, у нас для этого уже нет времени.
– Есть еще одно, что волнует меня.
– Что такое?
– Почему вы позвонили мне только сегодня? Почему вы выбрали меня? Кто вам посоветовал? Мэрриот неожиданно звонко, по‑мальчишески, рассмеялся.
– Я должен признаться, что выбрал ваше имя наугад, из телефонной книги. Видите ли, я не намеревался брать никого с собой. А лишь сегодня утром подумал, а почему бы и нет, Я закурил еще одну сигарету.
– Какой план? Он развел руками:
– Просто прийти, куда они скажут, отдать пакет с деньгами и получить назад колье.
– Ага.
– Вам, кажется, нравится это выражение?
– Какое выражение?
– Ага.
– Ага. Где я должен быть – сзади в машине?
– Я полагаю. Это большая машина. Вы можете легко спрятаться на заднем сиденье.
– Послушайте, – медленно сказал я. – Вы планируете поехать со мной в направлении, которое вам скоро укажут по телефону. У вас будет восемь кусков наличными, и за это вы рассчитываете выкупить колье стоимостью в 10‑12 раз больше. Вам, возможно, и вручат пакет, но не позволят открыть, если вообще что‑нибудь вручат. Так же вероятно, что они просто возьмут ваши деньги, пересчитают их где‑нибудь в укромном уголке и, в лучшем случае, если в них проснется великодушие, отправят колье по почте. Вы ничем не сможете помешать им надуть вас. Конечно же, их не остановит и мое вмешательство. Это крутые парни. Они могут даже оглушить вас – не очень сильно – чтобы незаметно смыться.
– По правде говоря, я этого немного побаиваюсь, – тихо сказал Мэрриот. – Именно поэтому я захотел, чтобы кто‑нибудь пошел со мной, – Они осветили вас фонариком во время налета?
– Нет, – отрицательно мотнул головой Мэрриот.
– Не имеет значения. Шансы увидеть вас у них были. Возможно, они знали все о вас перед этим. Они хорошо присматривались, как зубной врач к зубу перед тем, как положить пломбу. Вы часто выезжали со своей дамой?
– Не так уж редко.
– Она замужем?
– Послушайте, давайте мы оставим эту леди в покое.
– О'кей, – сказал я. – Но чем больше я узнаю, тем меньше вижу смысла в своем присутствии. Мне бы не следовало браться за эту работу, Мэрриот. Правда, не следовало бы. Если ребята хотят все проделать по‑хорошему, то я не нужен, а если не хотят, то я бесполезен.
– Все, что мне надо, так это ваша компания, – быстро сказал он.
Я пожал плечами и развел руками:
– О'кей, но я еду за рулем и везу деньги, а вы прячетесь на заднем сиденье. Мы почти одинакового роста. Если у них возникнут вопросы, мы расскажем им правду. Мы ничего не теряем.
– Нет, – Мэрриот упрямо закусил губу.
– Я не получаю сотню долларов за безделье. Но если кого‑нибудь прикончат, так это, конечно же, буду я.
Мэрриот хмурился, покачивая головой, однако, спустя немного времени, его лицо прояснилось, и он улыбнулся. – Очень хорошо, – медленно сказал он, – Я не думаю, что это действительно имеет какое‑то значение. Мы будем вместе. Вы бы не отказались от рюмочки бренди?
– Ага. А вы не могли бы принести мне мою сотню долларов? Я люблю ощущать деньги.
Он ушел, как танцор, выше пояса тело почти не двигалось.
Во время его отсутствия зазвонил телефон. Он стоял в маленьком углублении в стене. Это был не тот звонок, которого мы ждали. Голос звучал слишком любезно. Мэрриот вернулся с бутылкой мартеля и пятью хрустящими двадцатидолларовыми бумажками. Вечер, по крайней мере, пока, протекал приятно.
Глава 9
В доме было тихо. Где‑то вдалеке раздавался звук, который мог бы быть шумом прибоя, или машин, пробегающих по шоссе, или шелестящих от ветра сосен. Далеко внизу бился океан. Я сидел, слушал его и думал долгую серьезную думу.
Телефон звонил четыре раза в течение следующих полутора часов. Долгожданный звонок раздался в 8 минут одиннадцатого. Мэрриот говорил коротко, очень тихим голосом, аккуратно повесил трубку и встал с перекошенным лицом. Он уже переоделся в темный костюм и налил себе в стакан из‑под бренди чего‑то покрепче. Подержал стакан против света, рассматривая со странной улыбкой, медленно отвел назад голову и вылил содержимое стакана в глотку.
– Ну что ж, Марлоу, пора! готовы?
– Я здесь для этого и сижу целый вечер. Куда мы поедем?
– В место под названием Пуриссима Каньон.
– Я о таком никогда не слышал.
– У меня есть карта, – он достал ее, быстро разложил и склонился над ней. Затем он ткнул в нее пальцем, Шоссе тянулось вдоль побережья. К северу от Бэй Сити ответвлялась дорога в предгорье и, петляя, проходила через каньоны, одним из которых и был Пуриссима Каньон. Я имел весьма смутное представление о месте, куда нам предстояло ехать. Сначала нам надо было добраться до конца улицы Камино де ла Коста.
– Отсюда это не более десяти минут езды, – быстро сказал Мэрриот. – Нам надо шевелиться. Они дали только двадцать минут.
Он протянул мне светлый плащ, который делал меня хорошей мишенью. Я надел шляпу. О пистолете я Мэрриоту не сказал, но он висел у меня под мышкой.
Пока я надевал плащ, Мэрриот продолжал говорить высоким возбужденным голосом и подбрасывать в руках толстый пакет в оберточной бумаге с восьмью кусками в нем.
Пуриссима Каньон имеет внутри ровную площадку, от дороги ее отделяет белая изгородь. В ложбину ведет разбитая дорога, в конце которой мы должны остановиться и ждать с выключенными фарами.