Как насчет сегодняшнего вечера?
– Дайте подумать. Сегодня – черт побери, какой сегодня день?
– Я лучше позвоню вам, – сказал я, – Возможно, я не смогу. Сегодня – пятница, – Обманщик, – она снова рассмеялась. – Сегодня понедельник. На том же месте, в то же время и без дураков.
– Я лучше позвоню вам.
– Вы лучше будьте там, – Я не уверен в том, что смогу. Давайте я вам позвоню.
– Возникают трудности? Понятно. Возможно, я поступаю глупо, что тревожу вас.
– Наверное, да.
– Почему?
– Я – бедный человек и сам содержу себя, но не так шикарно, чтобы вам понравиться.
– Идите к черту! Если вы не будете там...
– Я сказал, что позвоню вам.
– Все мужчины одинаковы, – вздохнула она.
– И женщины тоже одинаковы – после девяти. Она послала меня к черту и повесила трубку. Глаза шефа полиции выпирали так, что казались укрепленными на стойках.
Он наполнил оба стакана дрожащей рукой и пододвинул один мне.
– Похоже, что так, – сказал он очень задумчиво, – Ее мужу все равно, – сказал я. – Поэтому не делайте из этого никаких выводов.
Казалось, что Воксу неприятно пить. Задумавшись, он медленно колол орешки. Мы выпили еще за красивые женские глаза. К сожалению, шеф спрятал бутылку и стаканы и нажал кнопку селектора:
– Пусть Галбрейт зайдет ко мне, если он на месте. Если же нет, пусть свяжется со мной.
Я встал, отпер дверь и снова сел. Мы не долго ждали. В дверь постучали, Вокс пригласил войти, и Хемингуэй ступил в комнату.
Он солидно подошел к столу и посмотрел на своего шефа с выражением глубокого смирения.
– Знакомьтесь – Филипп Марлоу, – приветливо сказал шеф, – частный детектив из Лос‑Анджелеса.
Хемингуэй повернулся ровно настолько, чтобы увидеть меня. Если он и видел меня когда‑либо ранее, то его лицо этого не выражало. Мы пожали друг другу руки, и он снова стал смотреть на шефа.
– У мистера Марлоу любопытная история, – сказал шеф, хитрый, как Ришелье на гобелене. – О мистере Амторе из Стиллвуд Хайте. Он какой‑то знахарь или колдун. Кажется, Марлоу навещал его, а тут и вы с Блейном подвернулись, и произошло какое‑то недоразумение. Я забыл детали, – он посмотрел в окно с видом человека, всегда забывающего детали.
– Какая‑то ошибка, – сказал Хемингуэй, – Я никогда раньше не встречал этого человека.
– Конечно же, это была ошибка, – сонно сказал шеф, – Пустяковая, но все же ошибка. Мистер Марлоу считает, что она что‑то значит для него.
Хемингуэй снова взглянул на меня. Его лицо по‑прежнему было каменным.
– На самом деле, его ошибка‑то не волнует, – продолжал засыпать шеф, – Просто ему надо навестить этого Амтора в Стиллвуд Хайте. Он хочет, чтобы кто‑нибудь с ним поехал. Я подумал о вас. Видите ли, в Амтора громила‑телохранитель, и Марлоу склонен сомневаться в своей способности контролировать ситуацию без чьей‑то помощи. Как вы думаете, вы сможете узнать, где живет этот Амтор?
– Да, – сказал Хемингуэй. – Но Стиллвуд Хайте за линией, шеф. Это личная услуга вашему другу?
– Можешь расценивать это так, – сказал шеф, глядя на большой палец левой руки. – С другой стороны, мы бы не хотели выходить за рамки закона, – Да, – сказал Хемингуэй, – Нет, – он кашлянул. – Когда мы едем?
Шеф доброжелательно посмотрел на меня.
– Прямо сейчас, если это не затруднит мистера Голбрейта, – сказал я.
– Прямо сейчас, если это не затруднит мистера Голбрейта, – сказал я.
– Я делаю, что мне приказывают, – сказал Хемингуэй. Шеф осмотрел его с ног до головы. Он причесал и почистил его взглядом.
– Как дела у капитана Блейна? – спросил он, чавкая кармадоновым орешком.
– Очень плох. Приступ аппендицита, – сказал Хемингуэй, – весьма критическое состояние.
Вокс печально покачал головой. Затем он взялся за ручки кресла и вытолкнул себя на ноги. Он протянул руку через стол.
– Галбрейт позаботится о вас, Марлоу. Вы можете на него положиться.
– Вы меня обязываете, шеф. Не знаю, как и благодарить вас.
– Чепуха. Никаких благодарностей. Всегда готов помочь другу друзей, так сказать, – он подмигнул мне. Хемингуэй стал изучать это подмигивание, но так и не определил, к чему оно.
Мы вышли, сопровождаемые вежливыми репликами шефа. Дверь закрылась. Хемингуэй оглядел коридор и сказал мне:
– Ты умно играешь, приятель. Должно быть, ты еще что‑то нам не рассказал,
Глава 33
Машина неторопливо, плавно плыла мимо жилых домов. Кроны деревьев аркой смыкались над нами, образуя тоннель. Солнце блестело сквозь ветви и узкие еще листья. Знак на углу гласил, что мы находимся на Восемнадцатой улице.
Хемингуэй управлял машиной, а я сидел рядом с ним. Он ехал очень медленно, думая о чем‑то тяжелом.
– Как много вы ему рассказали? – спросил он, наконец решившись.
– Я сказал ему то, что вы и Блейн увезли меня оттуда, вышвырнули из машины и оглушили. Об остальном я умолчал.
– А про 23‑ю и Дескансо не рассказали?
– Нет.
– Почему?
– Я подумал, что так мы с вами лучше поладим.
– Это мысль. Вы действительно хотите поехать в Стиллвуд Хайте или это был просто предлог?
– Просто предлог. Все, что я действительно хочу, так это узнать у вас, почему вы поместили меня в одно веселенькое заведение и почему меня там пытались удержать.
Хемингуэй подумал. Он так крепко задумался, что мышцы на его лице стали образовывать узлы под сероватой кожей.
– Этот Блейн, – заговорил он. – Мясной обрубок. Я и не подозревал, что он ударит вас. Я и не думал, что вам действительно придется идти пешком домой. Я считал, что мы лишь разыгрываем сцену, помогаем Амтору припугнуть шантажистов. Вы бы удивились, узнав, как часто его шантажируют.
– Уже удивился, – мгновенно парировал я. Он искоса глянул на меня. Его глаза были кусочками льда. Затем он снова стал задумчиво смотреть вперед через пыльное стекло.
– Этим старперам иногда хочется оглушить кого‑нибудь, – сказал он. – Им обязательно надо разбить голову кому‑нибудь. Господи, как я тогда испугался. Вы упали, как мешок с цементом. Я высказал свое недовольство Блейну. А затем мы отвезли вас к Зондерборгу. Во‑первых, потому что это было ближе всего и, во‑вторых, потому что он неплохой парень и мы бы неплохо позаботились о вас.
– Амтор знает, что вы меня туда увезли?
– Конечно же, нет. Это была наша идея.
– Потому что Зондерборг – хороший и заботливый парень. И никаких взяток не надо. И, конечно же, доктор не признает мой поиск, если я решу его подать. Правда, в этом славном городишке иски не имеют смысла.
– Вы хотите дать ход этому делу? – задумчиво спросил Хемингуэй.
– Не я. Кстати, я бы не советовал вам слишком заноситься. Ваша работа висит на волоске. Вы же видели глаза шефа.
– О'кей, – сказал Хемингуэй и сплюнул в окно, – Я и не собирался наглеть.