Или кто‑то сумеет это выяснить. А потом нанесет вам визит.
Коди засмеялся:
– И «спалит мои рестораны к чертовой матери, а самого меня сделает инвалидом». Помню‑помню. Ты это имеешь в виду?
– Для начала.
Коди задумался. Прислонившись затылком к мясницкой плахе, он, с трудом скрывая восторг, смотрел на меня из‑под полуопущенных век. Он чуть ли не хихикал, как двенадцатилетний пацан, впервые попавший в стрип‑клуб.
– А мне действительно нравится эта идея, – проговорил он.
– Замечательно, Коди, – энергично закивал я. – Очень за тебя рад.
Он широко раскрыл глаза и придвинулся ко мне. Меня обдало горьковатым запахом кофе и зубной пасты.
– Я уже слышу, как ты визжишь. – Его тонкий язык скользнул к опухшей губе. – Ты лежишь на спине, корчишься от страха, а я всаживаю нож тебе в грудь.
И его кулак со свистом рассек воздух.
– А потом вытаскиваю нож и пыряю тебя еще раз.
В глазах у него появился блеск.
– А потом еще раз. И еще. Ты орешь во всю глотку, кровь хлещет, а я все колю и колю.
Он еще несколько раз полоснул кулаком воздух. Губы у него растянулись в плотоядной улыбке.
– Ничего не выйдет, – хрипло произнес Леонард. Шумно сглотнул и добавил: – Мистер Фальк! Ничего не выйдет. Если мы собираемся сделать это, то нам нельзя вытаскивать его из дома, пока не стемнеет. А это еще не скоро.
Коди не сводил с меня глаз. Он смотрел на меня так, будто я был муравьем, пытающимся утащить на пикнике салфетку.
– Проведем его через гараж и запихнем в багажник «порше».
– А потом что? – спросил Леонард.
Его глаза метнулись от меня к Коди.
– Так и будем кататься с ним в багажнике до темноты? В «порше» шестьдесят третьего года выпуска? Сэр?.. Пока светло, ничего у нас не выйдет.
Лицо Коди приняло такое выражение, словно сегодня был сочельник, а ему сказали, что рождественские подарки он получит только завтра утром. Он обернулся к Леонарду:
– Что, кишка тонка?
– Нет, мистер Фальк. Я просто пытаюсь вам помочь.
Коди посмотрел на часы у меня над головой. Посмотрел на задний двор. Посмотрел на меня. Несколько раз хлопнул ладонью об пол и заорал:
– Твою мать! Твою мать! Твою мать!
Упал на колени и с силой шарахнул ногой по шкафчику похожего на мясницкую плаху стола, вышибив дверцу.
Звериным рывком бросил тело вперед – я видел, как у него на шее напряглись жилы, – и придвинулся ко мне лицом так близко, что задел кончиком своего носа мой.
– Ты, – сказал он, – умрешь. Понял меня, козел?
Я промолчал.
Он боднул меня лбом.
– Понял, спрашиваю?
Я ответил ему пустым, ничего не выражающим взглядом.
Он снова меня боднул.
Мой череп словно взорвался от боли, но я стиснул зубы и не издал ни звука.
Коди отвесил мне оплеуху и вскочил на ноги.
– А что, если замочить его прямо здесь? Прямо сейчас?
Леонард поднял свои ручищи:
– Улики, мистер Фальк. Улики. Предположим, что хотя бы один человек знает или даже просто подозревает, что он направился сюда. А потом находят его труп. Сюда нагрянут криминалисты. И обнаружат здесь его следы. Причем в таких местах, проверить которые вам и в голову не придет. Какая‑нибудь щель в паркете, а в ней – осколки его черепушки.
Коди оперся на плаху. Несколько раз провел ладонью по губам и с шумом втянул через ноздри воздух.
Наконец он сказал:
– Значит, предлагаешь держать его здесь до темноты?
Леонард кивнул:
– Да, сэр.
– А потом куда?
Леонард пожал плечами:
– Я знаю подходящую помойку в Медфорде.
– А потом куда?
Леонард пожал плечами:
– Я знаю подходящую помойку в Медфорде.
– Помойку? – переспросил Коди. – В смысле, чью‑то засранную квартиру? Или настоящую свалку?
– Настоящую свалку.
Коди всерьез задумался. Несколько раз обогнул плаху. Открыл кран над раковиной, но вместо того, чтобы умыться, только наклонился и некоторое время принюхивался к струе воды. Потом выпрямился и, выгибая спину, сделал несколько упражнений, пока не захрустели суставы. Затем уставился на меня, жуя изнутри собственную щеку.
– Ну ладно, – сказал он наконец. – Меня это устраивает. – Он улыбнулся Леонарду. – Ну круто ведь, а?
– Что именно, сэр?
Он с силой хлопнул в ладоши, затем сжал руки в кулаки и воздел их над головой:
– Вот это все, Леонард! У нас есть возможность совершить офигительную вещь! Обосраться, до чего офигительную!
– Да, сэр. Но что мы будем делать сейчас?
Леонард лег грудью на стол. Выглядел он так, будто его придавил многотонный грузовик.
Коди махнул рукой:
– Да без разницы, блин. Пусть вместе с нами смотрит порнуху в гостиной. Я сварю яйца и покормлю его с ложечки. Как агнца перед закланием, и все такое.
Леонард, как мне показалось, не вникал в смысл слов Фалька, но все равно согласно кивнул:
– Да, сэр. Прекрасная идея.
Коди упал передо мной на колени.
– Ты любишь яйца, Патрик?
Я взглянул в его лучащиеся радостью глаза:
– Ты ее изнасиловал?
Он склонил голову налево и какое‑то время смотрел в пространство.
– Кого?
– Сам знаешь кого, Коди.
– А ты‑то как думаешь?
– Я думаю, что ты самый подходящий подозреваемый. Иначе меня здесь не было бы.
– Она писала мне письма, – сказал он.
– Что?
Он кивнул:
– Этого ты не знал. Она писала мне письма и спрашивала, почему я не понял ее намеков. Или я не мужик?
– Брешешь.
Он хихикнул и хлопнул себя по ляжке:
– Нет, нет, в этом‑то весь прикол.
– Письма, – сказал я. – С чего бы, Коди, Карен Николс стала писать тебе?
– Потому что она этого хотела. До смерти хотела. Все они одинаковые. Все похотливые суки.
Я покачал головой.
– Не веришь? Ха! Подожди, сейчас я их принесу.
Он встал и отдал пистолет Леонарду.
Леонард сказал:
– И что мне с этим?..
– Дернется – застрелишь.
– Он же связанный.
– Леонард, я тебе деньги плачу. Завали пасть и делай как сказано.
Коди вышел из кухни. Я слышал, как он поднимается по лестнице.
Леонард положил пистолет на стол и вздохнул.
– Леонард! – позвал я.
– Заткнись, сука.
– Чем дальше, тем больше эта идея ему нравится. Не надейся…
– Я сказал…
– …что он успокоится.
– …завали варежку!
– Он же как думает? Убийство! Как круто! Новое
– Не все же попадаются.
– Ну да. Но не в нашем случае. Он облажается. Возьмет домой сувенир на память. Расскажет приятелю или незнакомцу в баре. А что потом, Леонард? Ты веришь, что он не расколется, когда его прижмет окружной прокурор?
– Я тебе сказал: заткни…
– Да он запоет как соловей, Леонард.