Он не брился уже несколько дней, и в его глазах была тревога.
— Что случилось?
— Ничего, — сказал он и подвинулся, чтобы пересесть. — Я пришел посмотреть, как у тебя дела. Как эта женщина с тобой обращается?
— Харриет?
— Да, кажется, так ее зовут. Старая дева.
— Не называй ее так! Она хорошая. Она очень добра ко мне.
— Так, значит, она тебе нравится?
— Очень.
Когда Эдилин протянула к нему руки, он как-то странно посмотрел на них и жадно схватил. Он был сам не свой, и для того, чтобы это разглядеть, много света не требовалось.
— Что-то не так. Почему ты здесь? Почему не в Виргинии?
— Мне тут нравится, вот и все, — сказал он, все еще держа ее за руки. — Я почти забыл, что на свете есть такие маленькие и нежные руки.
На нем была рубашка Джеймса, но камзола не было. Эдилин видела, что Ангус не такой, как раньше.
— Я хочу знать, что случилось.
— Ничего, — громко сказал он, затем взглянул на дверь. — Где она?
— Не переживай. Харриет спит как убитая. Она не услышала бы нас, даже если бы мы начали заниматься любовью.
Ангус уронил ее руки.
— Ты говоришь это так, словно понимаешь, что это значит.
— У меня было столько предложений этим заняться, что я не могу не знать, что это такое, — поморщилась она.
— И что это значит?
— Чуть ли не каждый мужчина в этой стране хочет на мне жениться! Старые, молодые, коротышки, толстяки, холостяки, вдовцы, все подряд — все пытаются завоевать мою руку и сердце.
Ангус прислонился спиной к кроватному столбику, вытянув ноги вдоль кровати.
— И которого из них выберешь ты?
— Никого, — сказала она, но, увидев, что он улыбается, передумала говорить ему правду. — Да, несколько мужчин меня действительно впечатлили. Довольно элегантные джентльмены.
— Но ты не сказала «да» ни одному из них?
— К чему ты клонишь? Ты что, пришел сюда, чтобы сделать мне предложение?
Он встал и с улыбкой прошелся по комнате.
— Я никуда не уезжал из Бостона, и я все про тебя знаю. Ты произвела настоящий фурор в этом городе. Богатая юная красавица, хозяйка большого дома. Да, ты заставила говорить о себе весь город.
— Так, значит, ты никуда не уезжал из Бостона?
Он сел в кресло возле кровати.
— Я пришел сюда не для того, чтобы рассказывать о себе. Я хочу знать, как ты живешь. Чем занимаешься? Как вы ладите с сестрой Харкорта?
— Я тебе уже сказала, что она хорошая женщина.
Эдилин пристально смотрела на него. С ним что-то было не так, с ним произошло что-то очень плохое, но она не могла понять, что именно.
— Ты кажешься худым.
— У меня нет женщины, которая бы следила за тем, что я ем и когда, — сказал он.
Эдилин была в ночной рубашке, и он никогда в жизни не видел ничего красивее.
— Ангус, — прошептала она и откинула край одеяла, приглашая его лечь к ней.
— Ты чертовка! — воскликнул он. — Перестань меня искушать. Я собираюсь завтра уехать из города и зашел, чтобы попрощаться. Но я должен знать наверняка, что у тебя все хорошо, и хочу услышать это из твоих уст.
— Да, у меня… — Эдилин замолчала и через пару секунд подняла на него глаза. — Нет! Я не буду лгать. Мне тоскливо и скучно. Временами мне так тоскливо, что я боюсь сойти с ума! О, Ангус, эти мужчины… Они все такие скучные. Иногда мне кажется, что своим занудством они сведут меня в могилу. Меня тошнит от их речей.
Меня тошнит от их речей. Одни пытаются произвести на меня впечатление своей образованностью, другие ведут нескончаемые разговоры о видах на урожай.
— Выходит, они все умеют читать? — улыбаясь, спросил он.
— Лучше бы они не умели. Они думают покорить меня стихами и серенадами. Они думают, что если умеют читать на латыни, то за это их можно полюбить.
— А это не так?
— Скажешь тоже! — Она раздраженно махнула рукой. — Пожалуйста, расскажи мне, чем ты занимаешься. Я так по тебе соскучилась!
— Соскучилась? — переспросил он. — Я…
Он не хотел говорить, что думает о ней каждый день. Он так и не смог уехать из города, в котором жила она. Всякий раз, как он пытался заставить себя уехать в Виргинию, мысль об Эдилин останавливала его. Не было ни одной ночи, чтобы он не стоял под ее окнами и не смотрел на окно ее спальни. Он знал, когда Эдилин гасила лампу, и знал, что иногда она засиживалась за книгой допоздна.
— Как поживает Табита? — спросила Эдилин, и имя соперницы прозвучало в ее устах как ругательство.
— Отлично. Мы должны завтра пожениться, перед тем как отправимся в Виргинию.
Эдилин вытаращила глаза.
— О, девочка моя, я тоже скучаю по тебе! Я не видел Табиту с того дня, как мы сошли на берег. Мы попрощались, — он не сказал, каким «ласковым» было прощание Табиты, — и она исчезла из моей жизни. Наверное, сейчас она уже вышла замуж за какого-нибудь здешнего парня.
— Сочувствую бедняге. Я не Табиту имею в виду.
— За что ты ее так ненавидишь? За то, что я с ней танцевал?
— У нее нет совести.
— Ты к ней сурова.
— Мне на нее наплевать. Ты действительно завтра уезжаешь в Виргинию?
— Да. У меня уже готова повозка, и пара хороших коней ждет в стойле.
— И что ты будешь делать в Виргинии?
— Куплю землю. Построю дом.
— В Уильямсбурге? — спросила она.
— Я не люблю город, ты же знаешь. Бостон слишком шумный для меня, тут слишком много народу. Мне нравятся места, где я всех знаю.
— Как в Шотландии, — тихо сказала она.
Он пожал плечами:
— Это та жизнь, которую я знаю. А ты как? Чего ты хочешь? Кроме мужчины, с которым тебе не будет скучно?
— Я не знаю.
Она откинула одеяло, встала с кровати и потянулась за халатом, лежащим на комоде. Но она не стала его надевать. Она предпочла расхаживать перед ним в одной ночной рубашке.
— Когда я жила в Англии, я точно знала, чего хочу от жизни, но тут все по-другому. Я не знаю, в чем дело, может, в том, что тут так много солнца…
— Невыносимая жара, — кивнул он. — Так жарко, что хочется раздеться.
— Я слышала, что будет еще жарче, — сказала она и шагнула к нему.
Он сидел в кресле, а она стояла в одной ночной рубашке.
— А в Виргинии еще жарче, чем здесь.
— Думаю, я привыкну.
Она придвинулась ближе.
— Что за игру ты ведешь? — Он нахмурился. — Не стоило мне приходить.
— Ангус, я хочу поехать с…
— Не говори этого, — сказал он и резко встал. — Не проси меня о том, чего я не могу дать.
— Пожалуйста, — протянула она. — Когда я с тобой, я чувствую себя живой. Когда ты рядом, я чувствую в себе столько сил. Мне хочется думать о будущем, строить планы, и я верю, что смогу их осуществить. А здесь, в этом доме, я чувствую себя так, словно и не уезжала из Англии.
— И разве тебе этого не достаточно?
— Все было бы замечательно, если бы я не узнала, что все может быть по-другому.