Мел.
– Не надо. Вы стоите каждого цента этой суммы… А теперь подумайте и дайте мне знать.
Мелвин улыбнулся, встал и проводил Джейн из офиса, по‑братски, тепло обняв ее за плечи. Он был изумлен впечатлением, которое на него произвела эта женщина. Прощаясь с ней, он пообещал еще раз позвонить Лу, а когда сделал это, то накинул еще двести тысяч. Джейн между тем была так встревожена встречей с Мелом и всем, что он ей сказал, что, отъезжая от студии, задела другую припаркованную машину и помяла ей крыло. Оставив на ветровом стекле пострадавшего автомобиля записку, которую написала дрожащей рукой, Джейн поехала домой. Она облегченно вздохнула, обнаружив, что дома никого нет. Забыв о поврежденной машине, она думала о Меле и сериале, в котором никак не могла участвовать. К телефону, когда тот зазвонил, она подошла неохотно, догадываясь, кто это может быть. И не ошиблась. Это был ее агент.
– У него от тебя крыша поехала. Он даже поднял цену.
Джейн чуть не плакала. Она опустилась на стул, держа в руке парик.
– Я не могу дать согласие, Лу. Но это была необыкновенная беседа.
– Какое там необыкновенная! Это лучшее из всех предложений, которые ты когда‑либо получала. Сериал будет крупнейшей из подобных затей…
Лу не стал напоминать Джейн, что ей уже тридцать девять лет и получить такую роль для нее – фантастический успех.
– Ты должна согласиться, Джейн.
– Я не могу.
– Черт подери, почему?..
Но он и так знал и устал слушать это.
– ..Знаю, знаю. Из‑за Джека. Господи, скажи ему про деньги. Ни один мужик против такой суммы не устоит, как бы он ни относился к Голливуду.
– Он не придаст этому значения. Однако Джейн не была в этом абсолютно уверена. От семисот тысяч не отказался бы никто. Джек зарабатывал в брокерской фирме отца сто тысяч в год и считал, что это очень много.
– Я не позволю тебе отказаться. Лу был тверд.
– У меня нет выбора, – со слезами на глазах, помолчав, произнесла Джейн.
– Ты поступишь как ненормальная, если откажешься. Слушай, поговори с Джеком. Скажи ему, что хочешь играть в сериале… что я тебя убью, если ты откажешься… что‑нибудь ему скажи, а завтра позвони мне. Я обещал Векслеру, что мы с ним свяжемся в конце недели.
Джейн знала, что спорить с Лу бесполезно, она безумно хотела играть в этом сериале, но не представляла, как это объяснить Джеку. Еще хуже она стала себе это представлять, когда вечером Джек вернулся и поднял крик по поводу того, что она сделала с машиной. Он, видимо, перебрал спиртного и поэтому впал в ярость. Джек даже пригрозил, что заберет машину и заставит Джейн ездить на «Вольво‑универсале», предназначенном для детей.
– Господи, ты даже этого толком делать не можешь!
Он всегда унижал ее, а в последнее время делал это в присутствии дочерей, что было еще хуже, потому что и девочки по примеру отца начинали относиться к ней неуважительно. Вот и сейчас Александра смерила мать ледяным взглядом, а затем обратилась к отцу:
– Можно мне взять мамину машину?
– Что ж, идея неплохая.
Он всегда баловал Александру и представлял Джейн дурой. Она на это не обращала особого внимания, пока ежедневно работала в «Печалях». Там Джейн получала такое удовлетворение, что остальное казалось ей не важным. Однако теперь все стало восприниматься гораздо болезненнее.
– Во всяком случае, Алекс, ты водишь лучше мамы…
Он улыбнулся младшей дочке и добавил:
– ..И Алиса тоже.
Потом Джек был недоволен ужином, спросил у Джейн, почему она так невкусно готовит, а затем злой выскочил из дома, чтобы якобы до сумерек поиграть в теннис с приятелем. Но Джейн предположила, что он занимался совсем не этим.
Но Джейн предположила, что он занимался совсем не этим. Когда он вернулся, от него еще сильнее попахивало алкоголем, да и теннисного костюма при нем не было. Порой Джейн даже задавалась вопросом, не изменяет ли ей Джек, однако в это было трудно поверить, учитывая то, что он с ней вытворял. На этот раз, правда, Джек не дал волю похоти, зато стал снова ругать жену за машину и обозвал ее «глупой телкой». Джейн словно что‑то кольнуло изнутри. Это было очередное в ряду многих оскорблений, но правда состояла в том, что он действительно так о ней думал. Он считал ее куском мяса, который в свое время приобрел и мог использовать по своему усмотрению. Но Джейн больше не хотела, чтобы ее использовали ни он, ни кто‑либо другой, в том числе дочери, которые в этот вечер по примеру Джека вели себя с ней вызывающе.
– Не говори со мной так! – резким тоном произнесла она. Джейн впервые сделала мужу замечание.
– Как?
– Не обзывай меня.
– Как? Телкой?.. Джек ухмыльнулся.
– А кто же ты еще?
Он был пьянее, чем Джейн думала. Она решила не дискутировать с ним и пошла в душ. Стоя под струями воды, она думала о сериале, о Меле, о том, что сказал Лу… Вдруг дверь душа резко распахнулась. Джек стоял и глядел на нее.
– Выходи.
Джейн недоумевала, что на него нашло. Он вел себя хуже, чем обычно.
– Я принимаю душ.
Тон у Джейн был спокойный, но внутри у нее все кипело. Джек запрещал ей заниматься любимым делом. Ей пришлось почти одиннадцать лет скрывать свою работу, вместо того чтобы гордиться ею, а теперь если она его послушается, то упустит главный в своей жизни шанс.
– Скоро выйду.
– Выходи сейчас же!
Джек схватил ее за руку, его рубашка мгновенно намокла, но он, похоже, не обращал внимания.
– Пусти меня…
Голос у нее был угрожающе спокойный. Джек дернул ее так сильно, что она чуть не поскользнулась.
– Прекрати, Джек!
– Стерва!
Он вытащил Джейн из‑под душа, прижал к раковине и, крепко держа ей руки, впихнул между ног колено.
– Ты задолжала мне за разбитую машину!
– Ничего я тебе не задолжала, – ответила она ровным, спокойным тоном, который совершенно не отражал ее чувств. – Оставь меня в покое.
Джек, засмеявшись, крепко схватил ее за талию.
– Ты принадлежишь мне, не забывай об этом, сучка.
И, повернувшись, пошел прочь, а Джейн, сотрясаемая дрожью, стояла в ванной и смотрела ему вслед. Ей хотелось накричать на него, но она не решалась. Нет, она не была его собственностью. Она не была ничьей собственностью. Однако Джек думал, что купил ее и осчастливил, сделав супругой преуспевающего биржевого брокера. Он ничего не понимал.
Джейн вытерлась, надела халат и пошла в спальню. Джек сидел на кровати и смотрел телевизор. Его одежда валялась на полу. Он всегда бросал свои вещи. Джейн за ним убирала и думала, что так должны делать идеальные жены, а теперь, впервые за двадцать лет, она призналась себе, что ненавидела это. Она устала быть идеальной женой, идеальной хозяйкой, идеальным объектом для секса. Ей вдруг все это надоело.
– Мне надо с тобой поговорить, Джек… Он переключил телевизор на другой канал, не обращая на нее внимания. Джейн села в кресло, стоявшее в другом конце комнаты, подальше от него, со страхом ожидая его реакции, но зная, что все равно должна все сказать.
– Мне надо с тобой поговорить…
– О чем? О том, что ты сама заплатишь за ремонт машины?
Джек даже не посмотрел на нее.
– Нет. Мне предложили роль в телесериале.
– Ну и что? – буркнул он равнодушно, словно не слышал.
– Я хочу дать согласие.
Джек долго не отвечал, а потом посмотрел на жену:
– Что ты сказала?
В голосе Джека звучало лишь презрение.