– Как ваше мнение, ребята?
– По‑моему, я недорабатываю, – скромно сказала Габриэла, и Билл впервые тепло взглянул на нее.
– Ты играла здорово. Та сцена с вами тремя очень удалась.
Джейн тоже так считала. Она улыбнулась ему.
– Спасибо. Ты был неподражаем в сцене с Заком.
Они обсуждали съемки минувшего дня и вместе просматривали план на завтра. Предстояло снять шесть сцен, в том числе три большие, поэтому пришлось взять с собой в гостиницу тексты для повторения.
– Может, поработаем над ними вместе вечером?
Габи с надеждой посмотрела на Билла, но тот покачал головой.
– Мне лучше работается одному, – сказал он резко.
– Если хочешь, я с тобой поработаю, – предложила Джейн, но вместе они играли только одну, и то небольшую сцену.
– Спасибо, я никогда не отказываюсь от помощи.
Габи, похоже, очень хотела сыграть успешно, а Джейн хотелось помочь ей. Она казалась лишь немного старше ее дочерей, хотя Джейн знала, что Габи на десять лет старше Алисы. Однако поверить в это было трудно – она, одетая в джинсы и кроссовки, с волосами, заплетенными в две косички, очень напоминала маленькую девчушку. Билл же вроде бы не проявлял к ней интереса, в машине избегал ее взглядов и разговаривал преимущественно с Джейн. Приехав в «Карлайл», он поспешил их покинуть и поднялся к себе. Джейн между тем пригласила к себе Габи порепетировать, но не сразу, а попозже.
– Мне хочется сначала забраться в ванну с горячей водой и полежать там.
– Мне тоже, – улыбнулась Габи. Билл исчез с целой кипой оставленных ему сообщений, а обе его партнерши поехали вместе на лифте, и лишь наверху, в коридоре, Габи со вздохом разочарования обратилась к Джейн:
– Билл какой‑то ужасно недружелюбный. С ним действительно трудно работать.
– Да. Но, может, он просто нервничает?
– А кто из нас не нервничает? – пожала плечами Габи. – Мы все нервничаем. Это большой сериал, большое событие для всех нас, кроме Захария и Сабины, которые, возможно, к такому привыкли. Но это не значит, что можно все время ворчать и огрызаться. Он ведет себя так, будто все вокруг виноваты.
– Дай ему время. Мы еще друг к другу не привыкли. В конце концов мы станем одной большой семьей. Так было в моем прошлом сериале.
Габриэла, похоже, заинтересовалась:
– А в каком ты играла?
– В «Тайных печалях». Габриэла засмеялась:
– Моя бабушка им увлекалась. Джейн с печальной улыбкой посмотрела на нее.
– В том‑то и была проблема. Они хотели придать сериалу новый импульс и привлечь более молодых зрителей. И поэтому уволили меня.
– А ты теперь жалеешь? – улыбаясь, спросила Габриэла. Джейн ей нравилась.
– Конечно, нет, черт возьми… – Джейн развела руками. – В конце концов, я пожертвовала лишь ролью в «мыльной опере»… и еще браком.
Глаза у Габи расширились.
– Ты серьезно? Даже так?
– Это длинная история. Я когда‑нибудь ее тебе расскажу, когда у нас будет часов десять свободного времени и бутылка бренди.
Обе рассмеялись, и Габриэла ушла к себе в номер, пообещав через час зайти к Джейн. В результате они просидели до полуночи, хотя знали, что вставать надо в полпятого. Забыв обо всем остальном, они сосредоточились на текстах, с, головой ушли в работу.
А тем временем Билл сходил с ума, пытаясь дозвониться до своего агента. Получалось так, что чем лучше шли дела с сериалом, тем более виноватым он себя чувствовал по отношению к Сэнди. Наконец он прорвался к Гарри.
– Ну как дела? – спросил тот.
– Ну как дела? – спросил тот.
– Прекрасно.
– И все? Прекрасно? Ты занят в важнейшем сериале твоей жизни, находишься на натурных съемках в Нью‑Йорке с Сабиной Куорле и Захарием Тейлором, работаешь на Мела Векслера и можешь сказать только «прекрасно»?
– Ну, пусть великолепно. Послушай, Гарри, ты можешь оказать мне любезность?
Билл лежал на кровати, так и не сняв кожаной куртки. Вид у него был озабоченный. Мысли о Сэнди сводили его с ума. Что, если она умерла и Векслер узнает об их браке? В Нью‑Йорке Билл понял, что должен немедленно отправить ее на лечение. Должен. Он даже звонил ее родителям, друзьям, но ни те, ни другие не знали, где она находится.
– Ты не наведешь для меня справки, не узнаешь, где Сэнди?
Гарри начал думать, что Билл свихнулся на почве жены, он не понимал, что им движет.
– Послушай, почему бы тебе просто не забыть ее?
– Я не могу. Ей надо лечиться. Дело было даже не в том, что он ее еще любил. Он не мог ее забыть.
– Тогда обратись в полицию. Уж они‑то, наверное, знают больше, чем кто‑то другой.
Гарри сказал это с сарказмом и разозлил Билла.
– Это не забавно.
– А я и не шучу. Ты будешь дураком, если и теперь ее не бросишь. Думаю, Мел не будет рад, если узнает, что ты женат на наркоманке.
В этом‑то и была проблема. Если бы Сэнди вылечилась, он мог бы спокойно с ней развестись.
– Черт подери, Гарри, я не прошу тебя звонить моему пресс‑агенту, я прошу тебя найти ее.
Билл начинал терять терпение.
– Ну ладно… ладно… Попытаюсь. Но, ради Бога, Билл, возьмись за ум. У тебя работа. Очень серьезная работа. Как все‑таки сегодня прошли съемки?
– Все хорошо, но, честно говоря, Гарри… Ему нужно было с кем‑то поделиться своими тревогами.
– Я ужасно беспокоюсь за Сэнди. Билла это все время отвлекало – боязнь самому оскандалиться и беспокойство за человека, которого он когда‑то так сильно любил.
– Я сделаю что смогу. Но ты тоже окажи мне любезность. Сосредоточься, пожалуйста, на том, что делаешь.
Гарри надеялся, что у Билла возникнет интерес к молодой актрисе, его партнерше, но пока на это не было даже намека, и Гарри огорчился.
– Я позвоню тебе, если что‑нибудь узнаю. Но Билл узнал раньше – от тещи, позвонившей ему. В тот же вечер в новостях сообщили, что Сэнди превысила дозу наркотика в третьесортной гостинице на бульваре Сансет.
Глава 17
«Скорая помощь» прибыла вовремя и констатировала нарушение мозговой деятельности. Когда Билл позвонил в больницу, ему не разрешили говорить с Сэнди. А двумя днями позже, позвонив, наверное, в сотый раз, он услышал, что она выписалась. Ее мать сказала, что Сэнди исчезла, и опять никто не знает, где она находится. По слухам, она жила с наркодельцом где‑то в Инглевуде, но уверенности в этом не было. Она не появилась в суде, где должны были рассматриваться обвинения, предъявленные ей в августе, и полиции был уже выдан ордер на ее арест. Ситуация была кошмарной. Билл не знал, что предпринять. Находясь в Нью‑Йорке, он ничего не мог сделать да к тому же пытался сосредоточиться на работе. На следующий день после сообщения о превышении дозы единственная сцена с его участием переснималась восемнадцать раз. Биллу казалось, что он сойдет с ума, если не отвлечется от мыслей о жене.
– Может, я смогу тебе чем‑нибудь помочь? – спросила мягко Джейн, когда они ехали в гостиницу после работы. Билл только покачал головой и отвел глаза, но Джейн было ясно, что у него что‑то неладно. Когда он наконец посмотрел на нее, это был взгляд усталого старика.
– Нет, спасибо.
«Славная женщина, – думал Билл, – хотя у меня с ней мало общего.