Меган вполуха слушала хныканье Салли и сочувствующее кудахтанье ее подружек и думала о том, что будет, когда они с Барри вернут свою прежнюю работу. Станет ли он относиться к ней по-другому? Будет ли мягче с ней? Будет ли ожидать особого отношения? Секретных сведений?
«Нет» на все вышеперечисленное. Меган улыбнулась. А разве она хочет, чтобы было иначе?
Покидая туалетную комнату, подружки невесты рассуждали о примирительном сексе. Меган хотела бы дослушать разговор до конца, но не получилось. Убедившись, что никого нет, она вышла из кабинки, достала из сумочки карточки и отправилась на поиски Барри.
– Есть что-нибудь? – спросил он.
Она села рядом с ним на скамейку и вручила карточку.
– Даже так? – Он прочел то, что на ней было написано. – Я помню это. В тот день из тебя слова было не вытянуть.
– А ты вел себя по-свински. Пошел следом за мной к машине, чтобы подтвердить цитату, а потом заорал, что мне известно что-то еще. Прибежали другие репортеры. Я действительно ничего больше не знала, а на следующий день во всех газетах было напечатано: «Пресс-секретарь полиции Меган Истербрук отказалась от комментариев».
– Ты и отказалась.
– Но я больше ничего не знала! Что я должна была комментировать?
– Ты хочешь получить извинения?
– А ты не считаешь, что я их заслуживаю?
– Мой долг – писать правду. Я предположил, что тебе известно больше. В тот раз я ошибся.
– Это не похоже на извинение.
– Это не извинение, потому что я знаю, что ты утаиваешь сведения, когда пресса не задает правильных вопросов.
– Верно. – Меган забрала карточку и сама порвала ее.
– Итак, что ты узнала? – поинтересовался Барри.
– Что примирительный секс бывает просто потрясающим. – Она понаблюдала, как он сглотнул, и едва сдержала улыбку. – Однако Гасу придется долго ползать на коленках, прежде чем он получит прощение.
– Что-нибудь еще?
– Они не собираются назвать своего первенца в честь Дерека. В сущности, Дерека даже может не оказаться в списке рождественских гостей. Салли ужасно зла на него. Считает его ви-новным в том, что Гаса нет.
– Она права. Ей известно что-нибудь о бывшей профессии Гаса?
– Мне кажется, она не так глупа. Предполагаю, что она догадывается о том, чем он зани-мался в прошлом, но не хочет знать подробности. – Меган хмыкнула. – Да у нее у самой-то рыльце в пушку.
Барри прислонился головой к стене.
– Другими словами, ты не слышала ничего полезного.
Меган подумала, что подсказка насчет секса весьма полезна.
– Да, пожалуй, – согласилась она с нарочитой небрежностью и тоже прислонилась к стене. – Обычная болтовня о том, что Дерек пренебрегает своими обязанностями шафера и про-водит все время с конгрессменом, который нудит про свой ограбленный номер в отеле. Более того, он хочет, чтобы Дерек присмотрел за его офисом на случай, если и его вздумают взломать. Салли считает, что это дело полиции, а дело Дерека – устроить холостяцкую вечеринку.
– Значит, связь все-таки есть! – Барри присвистнул. – Молодец, Меган! – Он ударил ла-донью о ее ладонь. – Угадай, куда мы едем?
Меган и гадать не надо было.
– На мальчишник?
– Тебе не откажешь в чувстве юмора. Идем.
Меган знала, что они направляются в офис конгрессмена Гэллоуэя, но все равно позволила Барри взять карточку.
Оставалась всего пара карточек. Они играли для нее важную роль, и она не собиралась так легко сдавать их. Карточки были ее защитой против Барри.
Уничтожая их одну за другой, он разрушал и ее защитные слои. Меган не ожидала этого. Она обнаружила, что даже когда не соглашается с Барри, он все равно ей нравится.
Она никогда не надеялась узнать его так близко и никогда не думала, что он захочет узнать ее.
Она или безоглядно влюбится, или будет ужасно страдать. Скорее, и то и другое.
– Езжай помедленнее. Вон оно. – Барри показал. Меган послушно замедлила ход, когда они проезжали темное здание, в котором располагался местный офис конгрессмена.
Сидеть в засаде не относилось к списку ее любимых дел, но теперь, когда с ней Барри…
Они припарковали ее машину на противоположной стороне улицы на расстоянии квартала от офиса конгрессмена. Он располагался в северной части Далласа, возле Ричардсона, на зеленом бульваре. Меган пришло в голову, что они смогут использовать буйную растительность в свою пользу, когда придет время прятаться. К несчастью, на углу была ярко освещенная газозаправочная станция, поэтому подобраться незамеченными к росшим вокруг здания кустам будет трудновато.
Но она побеспокоится об этом позже.
– Ну, так что там у тебя?
Барри открыл свой компьютер, и Меган подавила вздох. Она-то надеялась на кое-что другое. Но, может, сейчас неподходящий момент? Барри старался не встречаться с ней глазами и тщательно избегал любого физического контакта. Что с ним случилось? Он явно держится на расстоянии. Избегает ее? Наверное, если б на ней были не эта серая кофта и джинсы, все было бы иначе…
– Итак, что интересного мне предстоит увидеть в компьютере? – проворчала она.
Барри развернул экран.
– Из архивов «Даллас Пресс» – только для сотрудников. Смотри, сестра конгрессмена Гэллоуэя.
Меган воззрилась на довольно крупную женщину, выходящую из городского дома с желез-ным забором. Она выгуливала маленькую собачку. Меган не знала, какой породы.
– Ты же сказал, что у него нет сестры.
– Я так думаю, но нам было сказано, что это его сестра. Я вижу семейное сходство, а ты?
– К несчастью для нее, да. Где это было снято?
– В Джорджтауне, перед его городским домом. Когда в прошлом году у меня стал прокле-вываться на него кое-какой материал, газета послала меня с фотографом в Вашингтон.
Меган не понимала.
– Хорошо, но тогда кто же эта женщина на самом деле?
Барри показал ей еще одну фотографию. Потом еще и еще. На последней ветерок приподнял подол платья из набивного ситца, наглухо застегнутого спереди на пуговицы.
– Если б у меня были такие икры и коленки, я б застрелилась, – заметила Меган.
С загадочной улыбкой Барри прислонился к дверце машины.
– У меня примерно такие же икры и коленки.
– Да, но ты же мужчи… – Она ахнула, когда ее осенило. – Нет!
– Я думаю, да.
– Ты думаешь, что это сам Гэллоуэй? Не может быть!
– Все сходится. Во-первых, конгрессмен и его сестра никогда не появлялись вместе, у нее никогда не брали интервью, на нее никогда не ссылались, и она не присутствовала ни на одном его вступлении в должность. Она не упоминается в его официальной биографии.
– Тогда зачем бы ему рисковать, упоминая о ней, если ее не существует? – Меган никак не могла поверить в то, что конгрессмен Гэллоуэи переодевается женщиной.
– Он запаниковал.
– А как насчет Вашингтона?
– Может, он и там ударился в панику и потерял осторожность, кто знает? Но вот что я ду-маю. Он в комитете Внутренних вооруженных сил, и в понедельник состоится важное голосование. Большинство тех, кто переодевается в противоположный пол, находят, что это снижает стресс и придает им уверенности. Помнишь, каким раздраженным был Гэллоуэи? Предполагаю, что на этот уикэнд он планировал поехать куда-нибудь отдохнуть, а теперь боится. И знаешь, что еще? Думаю, его за это еще и шантажируют.
– То же самое ты думал и в прошлом году?
– То же думаю и сейчас.
– Подобные твои мысли довели нас в прошлый раз до всевозможных бед.