Она повернулась к Роману и спросила уже спокойнее:
– Что вы нашли?
Антрополог достал из папки стопку листочков:
– Начнем, если не возражаете, с роста. Когда Люсьена привезли в больницу, вы заявили, что ему может быть шесть или семь лет. Однако стоматологический осмотр показал, что у Люсьена на месте все молочные зубы. А это означает, что мальчику не больше пяти.
Он перешел к следующему документу – Диана узнала бланк, который заполнила в ночь аварии.
– Вы указали, что Люсьен принадлежит к одной из народностей, живущих на побережье Андаманского моря.
Она бессильно развела руками:
– Доподлинно мне ничего не известно. Люсьен говорил всего несколько слов. По мнению директрисы приюта, это не тайский и не бирманский язык, ни даже какой‑нибудь диалект этого региона.
Роман бросил на нее взгляд поверх очков и тихо спросил:
– Но вы полагаете, что он уроженец той части территории земного шара, которая включает в себя Бирму, Таиланд, Лаос, Вьетнам и Малайзию?
Диана ни в чем не была уверена:
– Я… да, конечно. У меня нет причин думать иначе.
Веки антрополога опустились, как ноле гильотины.
– Если мы сосредоточимся на районах, простирающихся вдоль берега Андаманского моря, – сказал он, – и даже если включим в зону поиска Таиландский залив и Желтое море, то обнаружим присутствие так называемых тропических и лесных этносов.
Он снова бросил короткий взгляд на Диану:
– Эрик сказал, что вы этолог. Следовательно, знаете, что естественная среда оказывает сильное влияние на рост человека. Люди и животные, живущие в лесу, уступают в росте жителям равнин.
Диана взглянула на антрополога в упор. Очки в очки. Роман сосредоточился на своих заметках.
– Рост обитателей межтропических лесов Юго‑Восточной Азии в настоящее время колеблется от ста сорока двух до ста шестидесяти пяти сантиметров.
Еще один взгляд поверх стекол.
– Перейдем к кожной пигментации. Проблемой цвета кожи занимались многие исследователи, хотя этот критерий трудноопределим и к тому же опасен в употреблении, я не собираюсь подробно вам его растолковывать. Обычно мы измеряем свечение с помощью особой методики – рефлектометрии. Луч света направляется на кожу, после чего измеряется количество отраженных фотонов. Чем светлее кожа, тем выше уровень отражения.
Диана едва сдерживала нетерпение, догадываясь, куда клонит Роман.
– Мы провели этот тест с Люсьеном. Полученный результат – семьдесят‑семьдесят пять процентов отраженного света. Эпидермис вашего мальчика практически полностью отражает луч света. Кожа у него ослепительно белая. Ничуть не похожая на смуглую кожу жителей межтропических зон. Заметьте: средний показатель для зоны Андаманских островов – пятьдесят пять процентов.
Диана вспомнила, как она купала Люсьена и поражалась белизне полупрозрачной кожи, сквозь которую просвечивали тонкие жилки. Как то, что так ее восхищало, могло вдруг стать источником тревоги? Антрополог продолжал, листая страницы:
– Вот другие данные. О физиологических показателях Люсьена. Артериальное давление. Сердечный ритм. Уровень сахара в крови. Объем дыхания…
Диана перебила его:
– Вы располагаете статистикой по каждому из этих критериев?
Роман позволил себе горделивую улыбку:
– И множеству других.
– Вы сравнили их с показателями моего сына?
Антрополог кивнул:
– Один из показателей Люсьена потрясает воображение. Мальчик только начал выздоравливать, но нам удалось измерить объем его дыхания. У него фантастические легкие! Вы наверняка знаете, что этот критерий напрямую связан с высотой, на которой живет человек. У горцев и объем легких, и уровень гемоглобина выше, чем у равнинных жителей.
У горцев и объем легких, и уровень гемоглобина выше, чем у равнинных жителей. У любого человека эти показатели связаны со средой происхождения.
– Ближе к делу, черт возьми!
Ученый кивнул:
– Судя по всем его показателям, Люсьен родился и жил на большой высоте. Они не имеют ничего общего с показателями людей, живущих в приморской и лесной зонах.
Безмолвие душило Диану. Полное безмолвие, не способное разрешиться ни словами, ни предположениями. Дидье Роман продолжил бесцветным, лишенным малейшей экспрессии голосом:
– Сложив три составляющих – его рост, пигментацию и физиологические показатели, – получаем уравнение: равнины, холод, высота…
Диана спросила глухим шепотом:
– Это все?
Антрополог показал ей стопку листков:
– Отчет занимает пятьдесят страниц. Мы сделали все обследования: группа крови, тканевые пробы, хромосомы. Ни один результат – ни один, я на этом настаиваю! – не соответствует среднестатистическим показателям людей, живущих в регионе Андаманского моря.
Диана скорее выдохнула, чем спросила:
– И эти результаты предполагают совсем иное происхождение…
– Тюркско‑монгольское, мадам. В организме ребенка присутствуют все основные черты, характерные для обитателей дальневосточных районов Сибири. Люсьен – не дитя тропиков, он маленький сын тайги. И родился за тысячи километров от того места, где вы его усыновили.
– Новости есть у меня.
– Новости?
– Объяснять слишком долго, но есть серьезная вероятность, что Люсьен родился не в той тропической зоне, где я его усыновила.
– О чем вы говорите?
– Мой мальчик безусловно уроженец Центральной Азии. Его родина – Сибирь или Монголия.
Кондруайе проворчала:
– Это все меняет… Ни я, ни мои сотрудники не специализируются на диалектах этого региона…
– Но вы наверняка знакомы с лингвистами, которые работают в этой области?
– Их лаборатория находится в Нантерском университете, так что…
– Вы можете туда позвонить?
– Да. Я кое‑кого там знаю.