- Да, понятно. Ты преследуешь зло. Ты воительница, как те великие защитники прошлого. - (Я поняла, что краснею от похвалы, и от неловкости заерзала на твердом деревянном стуле.) - Я наложу защиту и зажгу палочки для окуривания, когда наступят сумерки, - пообещала она, - чтобы отвести порчу и сохранить дом от любого зла, которое может оказаться поблизости. И мы обе с мамой будем ночью наблюдать за тем, что происходит вокруг.
- С мамой? - удивленно переспросила я.
- Маме всего семьдесят четыре, и она все еще полна жизни. В прошлом году умерла моя бабушка. Что-то щелкнуло у меня в голове.
- Она похоронена на заднем дворе? У парильни? Та же самая мысль пришла и Эгги. Оживление ушло с ее лица, и я сразу увидела, сколько ей в действительности лет.
- Ты думаешь, это существо, этот выродок-вампир, которого ты выслеживаешь, охотится за останками моих предков? - спросила она тихо-тихо, словно трава прошелестела на ветру. - Или за одной из нас, чтобы получить власть над останками моих предков и магической силой, которая в них содержится?
В этом был смысл, и новое открытие все прояснило у меня в голове. В этом было гораздо больше смысла, чем в том, что думала Пантера.
- Если заполучить кости старейшины, который принадлежит к погребенной поблизости семье, то это поможет разбудить магическую силу шаманов? - спросила я. Эгги судорожно кивнула, глаза ее наполнились страхом. Чуть мягче я добавила: - Если существо, которое я выслеживаю, вампир и если оно обратит одну из нас, может ли оно потребовать у ваших предков, мах э и а еллоу, чтобы те дали ему силу?
Эгги прошептала:
- Вероятно. Зависит от того, что он знает. И какой магической энергией обладает.
- Он старый, - сказала я. - Очень, очень старый. Подозреваю, ему несколько сотен лет. Сколько поколений ваших предков похоронено на заднем дворе?
Эгги опустила взгляд на руки и сплела пальцы на столешнице.
- Моя бабушка, ее родители, моя прапрабабушка, которая сбежала с Дороги слез во время переселения и обосновалась здесь. - (Если я и прореагировала на упоминание Дороги слез, то Эгги этого не заметила, поскольку ее глаза были опущены.) - Останки моей сестры, умершей еще ребенком, лежат там. И мой дядя, и его жена, белая женщина, которая стала одной из нас после свадьбы. И брат моей бабушки, который был намного старше ее. Еще семеро членов нашего племени и один чужак, присоединившийся к народу.
- Получается целое скопление могущественных останков в одном месте, - подвела я итог.
- Я спущу собак на ночь, чтобы они охраняли двор, - сказала Эгги.
- Эгги, - осторожно возразила я, - он уже убил двух ваших собак.
Она закрыла глаза, словно пытаясь отгородиться от правды. Но когда снова их открыла, они пылали огнем ярости. Низким, резким голосом она пообещала:
- Я уничтожу его. - Ее руки, маленькие, темные и хрупкие, сцепились на столе с внушающей страх силой, демонстрирующей мощь ее намерений. - Если он явится сюда, я уничтожу его. - Она набрала воздуха, и казалось, вдох причинил ей боль. - У тебя есть мобильный телефон?
Из кармана на футболке я вытащила визитку и положила на середину стола. Эгги взяла ее и осторожно потерла, как будто проверяя фактуру бумаги, но я знала: она изучала мою энергию, скопившуюся на карточке.
- Ты решила не рассказывать мне о том, кто ты такая? - спросила она.
- Извините. - Я низко склонила голову. Я видела много лет назад, что так делал мой отец. Мой отец! Его лицо с тонким заостренным носом возникло в моем сознании. Я сморгнула слезы, набежавшие из-за новых воспоминаний, которые были одновременно старыми... Как можно официальнее я произнесла: - Благодарю за помощь. Я обеспечу вам защиту, которая будет в моих силах. А пока могу я узнать, кто владеет землей за вашим домом, в лесу и на болоте?
- Эта земля лежит на границе Национального исторического парка Жана Лафитта, поэтому большая часть является собственностью правительства. Не знаю, кому принадлежит остальное. Тут повсюду разбросаны частные владения, как, например, этот участок, которым владеет наша семья.
Парковая территория. Вот дерьмо! То есть к услугам выродка целые гектары земли для прогулки, и некому его остановить. Кроме меня. И этой суровой, хрупкой женщины.
- Спасибо за то, что потратили на меня свое время, - поблагодарила я.
- Предлагаю воспользоваться моим советом и парильней. Если ввяжешься в борьбу плохо подготовленной, то проиграешь. Я чувствую, немало времени прошло с твоего последнего омовения. Очищение и окуривание поможет тебе, соберет и позволит найти то, что ты ищешь.
Немало времени. Да, можно так сказать. Груз десятилетий давил на меня, тяжелый, наполненный болью.
- Возможно, я и последую вашему совету, - сказала я.
Эгги поджала губы:
- Ты мне лжешь. Не собираешься ты ничему следовать. Почему так? - Она нахохлилась, как птичка.- По той же причине, по которой ты не хочешь рассказывать мне, кто ты такая?
Я попятилась к двери, не сводя с нее глаз, прочно нацепив на лицо свою самую обезоруживающую улыбку. Эта женщина была чересчур уж сообразительна, мне надо срочно уматывать.
- Спасибо, старейшина, за помощь и совет.
Она издала звук, который я не слышала вечность, по который тотчас показался знакомым. Что-то между фырканьем, всхрапом и коротким отрицанием. Это звук ассоциировался с Народом точно так же, как "alors" с французами и "cool" с целыми поколениями американцев.
- Далониге'и, - сказала она, и я опешила от звука своего имени. - Это не обычное имя. Знаешь, оно значит больше, чем "желтая скала". - Я вопросительно подняла брови, и она объяснила: - Еще оно означает "золото", причину, по которой у чироки украли народность, из-за чего народ отправили по Дороге слез, чтобы белые люди могли выкапывать далониге'и из земли в Аппалачах.
На этот раз я никак не отреагировала на ее слова, но понимала: она по-прежнему видит больше, чем я хотела показать кому бы то ни было.
- Большое спасибо, - снова поблагодарила я. И вышла, пятясь назад, на крыльцо, в жару слепящего солнца.
Я завела мотоцикл и поехала домой, размышляя по дороге о том, что я узнала, не о себе (это мне еще предстояло обдумать), а о существе, за которым охотилась. Пантера оказалась не права. Это был не пожиратель печени: я его видела и не заметила длинного ногтя. Это был вампир. А точнее, основательно свихнувшийся, пожирающий плоть, воняющий гнилью вампир, но тем не менее вампир. Вампир, который сильно сдал. Старый, сумасшедший, гниющий выродок.
Хотя я не могла похвастаться таким хорошим носом, как у Пантеры, все-таки обоняние мое было намного лучше, чем у любого человека. Я вышла на задний двор, поднесла к лицу кусок ткани и потянула носом, анализируя феромоны и протеины, составлявшие четыре разных запаха, три из которых были человеческие, обильно сдобренные страхом, поскольку люди еще жили, когда проливалась их кровь. Возможно, помогла память Пантеры, но я четко различила среди человеческих запахов один женский и два мужских. А под ними лежал запах существа, которое я преследовала. Я вдохнула его химический состав. Вампир. Точно вампир. Ненормальный, гниющий, но вампир. Вздрогнув от облегчения, я позволила себе на секунду расслабиться, радуясь определенности. Кем бы существо ни оказалось, это в любом случае был не обезумевший скинуокер.
Вернувшись к тряпице, я обособила различные составляющие и в конце концов выделила едва заметный опенок аромата женщины, с которой переспал вампир. Уловила запах секса. И другой след, еще слабее, который раньше не почуяла. Или, может, забыла. Я снова понюхала. И затрепетала. Втянула воздух снова, на этот раз с открытым ртом, высунув язык. Мурашки поползли у меня по коже. Дыхание замерло. Запах Народа. Я тяжело опустилась, неловко плюхнувшись на ступеньки заднего крыльца. Неужели выродок, за которым я охочусь... чироки?
Ухватившись для поддержки за верхушку стены, я перемахнула на сторону Кейти как раз над тем местом, где раньше крепилась камера наблюдения. Когда я, опираясь на одну руку, прыгнула, то успела бросить взгляд на кладку. Камеры не было. Только царапина на кирпиче. Ну а раз она исчезла и теперь никто, кто бы там ее ни устанавливал, не мог за мной подсматривать, я зацепилась за гребень стены и повисла вдоль кирпичной кладки, словно канат. Обнюхав кирпичи, я удивилась смешению запахов, которые там обнаружила.
На поверхности, свежий и яркий, лежал запах Джо. Рика ля Флера. Он убрал камеру, скорее всего, по приказу Тролля. А внизу оказался другой запах, послабее, и, странное дело, я его узнала. Устанавливал камеру Громила, здоровяк, который работал на Лео, главу Совета вампиров Нового Орлеана.
Почему Лео почувствовал необходимость контролировать Кейти? Попахивало грязными интригами среди членов Совета. Вот так сюрприз! Отцепив руки, я мягко приземлилась на ноги. Повернувшись к дому, я с удивлением заметила Тролля, который стоял в распахнутых задних дверях. Он хрюкнул, прикинув на глаз высоту стены. Тролль опирался обеими руками о дверь, его бледная кожа напоминала старый пергамент, пожелтевший и хрупкий, в особенности на приплюснутом куполе лысой головы.
Засунув руки в карманы джинсов, я направилась к дверям, всем своим видом стараясь показать, что любому человеку под силу сигануть с пятиметровой стены и не пораниться.
- Ты похож на подогретый труп, - сказала я.
- Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что эта фраза оскорбительна для вампиров и их приближенных? - Его грубый голос звучал еще резче, чем обычно, и был сухим, словно каменная пыль.
Я засмеялась, чувствуя себя как-то неловко и не одобряя своего поведения.
- Нет, но я постараюсь запомнить на будущее. Ты получил достаточно крови от вчерашнего переливания? - Вот это меня и раздражало. Вампир чуть не убил человека, который вроде как начинал мне нравиться, а тот даже из себя не вышел, поэтому приходилось злиться мне, правильно?
- От Рейчел не хватило. Но Кейти разрешила мне немножко отпить из ее запястья.
Я никак не прореагировала, хотя гнев и отвращение бурлили в моей душе. Извращенцы. Тролль шагнул в сторону, и я вошла внутрь.
- Ты все еще ужасно выглядишь, - сказала я.
- Я выживу, - уверил он, - а вот у тебя проблемы.
- Правда? - Я почувствовала, что волосы на загривке у меня поднимаются, и мне очень захотелось зарычать. - И какие же?
- Кейти пришлось ночью выйти для подпитки, восполнить потерю крови. Сколько этот ублюдок Лео забрал и сколько она еще мне вернула! Перед тем как напиться, она была в полном истощении. Сегодня она рано не поднимется, а когда все-таки встанет, будет чувствовать себя не слишком хорошо. Поэтому, если у тебя есть что ей сообщить, может, расскажешь сначала мне?
Смутившись, я спросила:
- И все это связано с кем-то, кто сердит на меня?
Тролль вежливо ответил:
- Кейти велела тебе прийти перед рассветом и доложить, как идут дела. Ты не появилась. Дерьмо! Я вспомнила только теперь.
- На рассвете я была на другом берегу реки, в парке Жана Лафитта, и преследовала выродка. В отличие от Кейти я не могу превратиться в летучую мышь и прилететь домой.
Тролль ухмыльнулся на удивление печально:
- Смотри, как бы Кейти не услышала от тебя подобных вещей. Она ненавидит эту басню о том, что вампиры прекращаются в летучих мышей. Вообще-то, за исключением нескольких писателей, которые чудом описали все правильно, она очень болезненно воспринимает те байки, которых средства массовой информации представляют ее соплеменников.- Сопровождая меня, он включал вездe светильники. - Итак, мышей в сторону. Не хочешь поделиться новостями?
Я представила ему отчет в чрезвычайно кратком изложении, не упоминая, естественно, Пантеру. Он ответил "Хм", когда я закончила, и показал на столовую, Решив, что теперь свободна, я вошла в комнату.
Девочки опять собрались за столом, все до единой сонные и усталые. Особенно Рейчел, которая сидела, откинувшись на спинку. На сгибе локтя, на внутренней строне руки у нее была повязка, а под глазами темные круги. Через соломинку она потягивала из хрустального бокала какую-то ярко-зеленую смесь, по виду и запаху похожую на "Гаторейд". Это был не тот напиток, который соответствовал изысканной сервировке стола с серебром, фарфором и хрусталем. Никогда мне не понять богатых мертвецов и их слуг.
Вошла Миз Ам. Ее морщинистое лицо, казалось, еще больше сморщилось, тем не менее она приветливо улыбалась. Я чуть не поцеловала ее в щеку, словно старенькую тетушку. Порыв был очень странным, и за такое я могла бы получить замечание, а то и хуже. Я поинтересовалась:
- Как думаете, удастся получить ужин, который мне не достался вчера вечером?
Широкая улыбка заставила раздвинуться ее морщины.
- Сегодня мясо в соусе бурбон с перцем, но можешь попросить, чтобы тебе его подали с кровью, если хочешь.
- Хочу. И если моя просьба не будет чрезмерной, я бы еще заказала печеного картофеля и холодного чая. Вина не надо. - (Миз Ам кивнула.)
Она вышла из столовой, ковыляя на ногах, казавшихся слабыми под длинными юбками, и я оглядела девочек. Нужно было найти подход, который помог бы вызвать их доверие. Вроде того, что мне потребовался много лет назад: тогда я только попала в приют и захотела, чтобы меня приняла целая орава двенадцатилетних девчонок. Интересно, сейчас, когда мне двадцать девять (согласно абсолютно фиктивному, хотя и совершенно законному свидетельству о рождении) и я умею говорить по-английски, проще ли будет установить контакт?
Тиа мило, правда несколько сонно, улыбнулась мне и подцепила вилкой что-то зеленое с салатной тарелки. Шелковый халат исчез. Сегодня на ней было шелковое кружевное бюстье, гордо подталкивавшее кверху ее груди, в углублении между которыми угнездилось опаловое колье.
Мой взгляд остановился на Кристи. На голове у нее было примерно пятьдесят крохотных косичек (очень похоже на то, как я часто заплетала волосы), а на лице, в носу, бровях, ушах, множество серебряных украшений. Пирсинг опоясывал даже ключицы. Цепочки, протянутые сквозь серебряные кольца, соединяли ноздри с ушами через промежуточные колечки и были усеяны маленькими колокольчиками. Колокольчики висели повсюду, в том числе на сосках под бюстгальтером с прорезями, на котором сегодня, слава богу, чашки оказались закрыты. Шею девушки, которой не могло быть больше двадцати лет, охватывал собачий ошейник с устрашающими шипами. Засунув в рот салат, Кристи тряхнула косичками, убирая их с лица, и затренькала колокольчиками.
Пытаясь подладиться, я тоже попробовала салат из смеси овощей с большим количеством пряностей в соусе. Мне попалось нечто, напоминающее бекон, и мне это немедленно пришлось по вкусу.
- Кристи, - начала я разговор, пережевывая салат, - мне нравятся твои колокольчики.
Она приподняла брови с разнокалиберными кольцами, задумавшись.
- Повезло тебе.
Я рассмеялась. Нет, легче не будет, несмотря на то что теперь я выросла. Я не вписывалась в компанию тех девочек - сирот или полусирот, не впишусь я и к этим... девочкам.
- Кристи и ты, Рейчел, расскажите, что вам известно о вампирах Нового Орлеана. Особенно о членах Совета.
Девушки посмотрели друг на друга, а потом на меня.
- О политике почти ничего, - ответила Кристи.
- Лео навещает кого-нибудь из вас? Чтобы... - Я не знала, как сформулировать то, о чем хотела сказать, поэтому просто остановилась.
Кристи язвительно засмеялась:
- Чтобы пить кровь? Или заниматься сексом? А может, для комбинированных развлечений: игры и забавы, а потом обед?
Мне удалось справиться с эмоциями и не покраснеть.
- Да. - Я затолкала в рот еще одну порцию овощей и отломила кусочек булочки. Она оказалась сладкой и слоеной. На моих пальцах остались жирные масляные следы.
- Лео посещает каждую девочку, когда она здесь только появляется, - пояснила Рейчел бесстрастно, глядя на меня своими яркими глазами. - Снимает первую пробу. Он называет это "порочным правом королей".
Я слышала об этом священном праве, по которому монарх может лишить невинности любую девственницу и лечь в постель с любой понравившейся ему женщиной, часто в ночь накануне ее свадьбы. Архаичный вид изнасилования. Точно так же рабовладелец заходил в лачуги своих рабынь или вызывал их к себе. Отказа быть не могло. Изнасилование в любой форме всегда будило во мне Пантеру (мои губы чуть искривились в улыбке от этой мысли). Рейчел взглянула на Кристи, когда я улыбнулась. Мне не требовался нюх Пантеры, и так стало ясно, что Рейчел до смерти боялась Лео. Лео Пеллисье взлетел на первое место в списке людей, которых я ненавидела. Мне бы следовало побеседовать с этим кровососом. Я усмехнулась, ощущая зловещее удовлетворение.
- Мне нужно поговорить со стариной Лео, но вряд ли он согласится на разговор, после того как вчера я обожгла его серебряным крестом.
Рейчел посмотрела на меня, и из груди ее вырвался нервический смешок.
- Ты обожгла его? И он тебя не убил?
- Хотел. Но Кейти вылечила его. Если бы она этого не сделала, мне, возможно, пришлось бы его заколоть.
За столом воцарилась тишина. Никто не шевелился. Все глаза были прикованы ко мне. Такое случалось со мной время от времени в приюте, когда я что-нибудь говорила и всем это казалось очень странным. Я взглянула на маленькую ведьму, чья белоснежная кожа контрастировала в свете свечей с угольно-черными волосами. Девушка еще при первой встрече затронула во мне какие-то струны. Тогда я почувствовала тонкую связь между нами, что было абсолютно необъяснимо. Тем не менее я снова ощутила то же самое, и голос мой смягчился, когда я заговорила:
- Блисс? Верно? Что сказал Лео, когда он... - Нужное слово не давалось мне.
- У тебя с этим проблемы, да? - догадалась девушка. Она не издевалась. Интонации были мягкие, почти сочувственные. - С тем, чем мы занимаемся, я имею в виду.
Я чуть не выпалила, что она могла бы с другими ведьмами изучать премудрости магии, но сдержалась, на случай если она не знала о своей природе, и вместо этого спросила:
- Ты откуда?
Блисс пожала плечами, и я обратила внимание на ее одеяние: шелковый прозрачный топ со шнуровкой на груди - словно старомодный корсет, надетый задом наперед. Ее маленькие груди были приподняты и хорошо видны сквозь ткань, а между ними покачивалось колье. Внезапно я почувствовала себя сексуальным извращенцем, получающим удовольствие от созерцания обнаженного тела.
- Я приемыш, поэтому я отовсюду и ниоткуда.
То есть девушка могла и не знать о том, что она ведьма. Но ведь Кейти-то знала? Разве вампиры не определяют ведьм по запаху? Надо будет спросить.
- Да, у меня с этим проблемы. - Я осмотрела девушек, заглянув каждой в глаза. Мы покончили с салатом, и не было необходимости сообщать мне, что сегодня они вели себя тише, чем обычно. Я бужу в людях подозрительность, даже если ничем не выдаю свою принадлежности к миру хищников. - У кого-нибудь из вас есть идеи насчет того, кем является на самом деле выродок? Может, последнее время кто-нибудь необычно себя вел? Может, вы заметили что-нибудь странное в одном из клиентов-вампиров? У Кейти ведь есть такие клиенты? - Девушки все хором закивали, и по интенсивности кивков стало ясно, что у Кейти много клиентов из числа кровопийц. - Может, здесь бывал вампир, который ведет себя странно? Или просто пахнет странно?