Он сначала осел, а потом повалился на бок и закатил глаза: в мутных белках ясно виднелась тонкая красная сетка сосудов. Друзья попытались его растрясти, но добудиться не смогли. Поэтому они сами переодели его в сухую одежду и в теплую куртку-парку, а затем запихнули в спальный мешок. После этого Гудлет и Уивер переоделись сами и принялись за пайки, побаловав себя и завтраком, и обедом, и ужином. Затем они поспали около часа и проснулись от того, что их мутило: слишком уж стремительно они наполнили сжавшиеся за последние дни желудки. Тут пробудился Нэш и последовал примеру своих товарищей, то есть наелся до отвала.
Среди припасов была инструкция, в которой летчикам предписывалось обвязаться веревкой, образовав единую связку, как это делают альпинисты, и продвигаться дальше к воде. Там, на северо-востоке, лежал глубокий залив, именуемый фьорд Анореток.
Судя отчетам спасателей, предполагалось, что корабль Береговой охраны США «Нортленд» проберется сквозь льды залива к берегу и подберет канадцев.
До того, как подключиться к поисковой операции, «Нортленд» перевозил грузы, а также доставил около восьмидесяти американских солдат на новую авиабазу «Блюи Ист-2».
Остается непонятным, почему этот корабль не участвовал в миссии по спасению экипажей Макдауэлла и Монтеверде. Одним из возможных объяснений может служить давняя конкуренция между представителями различных родов войск. За поиски «С-53» и «В-17» отвечали Военно-воздушные силы США, точнее, подразделение, которое недавно построило несколько спасательных станций вдоль восточного побережья Гренландии. Успешная операция подтвердила бы, что эта инфраструктура создавалась не зря, что в ней задействованы настоящие профессионалы и вообще дала бы повод похвастаться перед конкурентами. В ВВС не хотели делиться лаврами с Береговой охраной, а потому, возможно, решили, что обратятся к «коллегам» лишь в случае крайней необходимости.
«Нортленд» взял курс к месту встречи с канадцами, а тем временем с его борта вылетел самолет-амфибия «Грумман дак». Лейтенант Джон Притчард кружил над ледником, чтобы удостовериться, что летчики направляются к нужному фьорду. Ему удалось обнаружить след от снегоступов, который, по его расчетам, мог быть проложен не более чем два дня назад. Но при этом самих Гудлета, Нэша и Уивера он не нашел.
Тем временем канадцы продвигались вперед намного быстрее, в чем очень помогли сброшенные с самолета снегоступы. Летчики сделали привал, только когда стемнело, потому что опасались зияющих повсюду расселин. Однако ночь не давала отдыха. Их поливало дождем и засыпало мокрым снегом. Укладываться в лужи не хотелось, поэтому вся троица дремала стоя, как лошади. Спальные мешки они держали над головами, чтобы защититься от осадков.
На следующее утро все заволокло густым туманом. Из-за этого опять нельзя было идти, ведь кругом трещины. Весь день вся троица растирала ноги, чтобы не замерзнуть, в том числе и используя для этого виски. Когда небо очистилось, они снова двинулись на восток. Ночью уже не было сил стоять, поэтому летчики все-таки легли на лед, обняв друг друга для тепла. Но холод все равно пробирал до костей и с большим трудом, собрав остаток сил, они расцепили крепкие объятия. Уивер сел и стащил правый ботинок. Оказалось, что ступня обморожена: она онемела, кожа стала очень белой и будто восковой.
Чем ближе экипаж «Дугласа» продвигался к морю, тем больше расселин встречалось на пути. Канадцам казалось, что они чувствуют, как ледник ходит ходуном под их ногами. Они слышали, как вдали с грохотом откалываются айсберги. В их души закрались сомнения, что они смогут выжить. Нэш предложил спеть какой-нибудь псалом, но никто не знал слов. Вместо этого они вяло затянули «Боже, храни короля» и «Прославляйте Бога и готовьтесь к бою» – о капеллане, который взялся за оружие и участвовал в сражении в Перл-Харборе.
Припев из этой песни неплохо подходил к отчаянной ситуации, в которой оказались застрявшие в холодной Гренландии летчики:
Губы потрескались и кровоточили, но все же пение помогло людям сохранить присутствие духа и поддержало их в течение еще одной тяжелой и беспокойной ночи.
Снова настало утро. Снег покрыла твердая ледовая корка, так что снегоступы скользили по ней, как коньки. Однако летчики упорно двигались к побережью. Вскоре они заметили вдалеке нечто, напоминающее плывшую лодку. Это был «Нортленд», который находился примерно в пятнадцати километрах от берега – слишком далеко, чтобы канадцы могли привлечь к себе внимание команды.
Тут измученная троица позабыла о боли и усталости, о голоде и жажде. Последние три километра они бежали бегом, пока не остановились на отвесной скале, под которой расстилался океан. У Гудлета была зажигалка, которую он заполнил спиртом из радиатора самолета. Он попытался поджечь куртки-парки, но те промокли и гореть не хотели. Летчики оказались на краю бездны – в прямом и переносном смысле. Дальше идти было некуда. Ракетница не работала, все дымовые шашки были израсходованы. Оставалась одна надежда, что их как-нибудь заметят с корабля.
Чистое небо было усыпано звездами. Светила луна.
На «Нортленде» стали пускать разноцветные и осветительные ракеты. Это «световое шоу» напомнило Уиверу фейерверки, которые устраивали на день рождения королевы.
Корабль подошел ближе и шарил по берегу своими мощными прожекторами. Всякий раз, когда луч света приближался к канадцам, все трое начинали прыгать и размахивать куртками, но луч так ни разу и не остановился. Корабль был далеко, и фигурки людей были для его команды слишком маленькими, практически неразличимыми.
Канадцы видели, как прямо с воды возле «Нортленда» взлетает «Грумман дак», но ничто не говорило о том, что спасатели заметили тех, кого должны были эвакуировать.
Трое канадцев с тоской смотрели в темноту, глядя на то, как удаляется «Нортленд». Прошло уже тринадцать дней со времени аварийной посадки и пять – с момента появления спасательного самолета. Люди ослабели, не могли просушить одежду, постоянно мерзли. Запас еды кончился. Они понимали, что дорогу обратно к самолету им не осилить, да и зачем было пытаться вернуться обратно? Летчики сомневались, что смогут пережить еще одну ночевку при сорокаградусном морозе.
Отчаявшись и понимая, что терять им нечего, Гудлет решил предпринять еще одну попытку и поджечь куртки. Если их не обнаружат, а теплая одежда при этом будет уничтожена, то по крайней мере смерть от переохлаждения наступит скорее, избавив людей от дальнейших мучений.
Они разорвали парки на куски, чтобы те лучше горели. В зажигалке кончалось топливо, и требовалось подолгу вращать колесико, чтобы появилось пламя. Когда, наконец, огонь зажегся, командир экипажа поднес его к кускам ткани. Языки пламени коснулись их и тогда штурман и радист подбросили в бурно дымивший костер оставшиеся от курток обрывки. Но, едва разгоревшись, огонь погас.
Надо сказать, что команда «Нортленда» вовсе не хотела бросать поиски оставшихся где-то на берегу канадцев. Некоторые продолжали смотреть назад, в сторону удаляющегося острова в надежде, что хоть кто-то подаст признаки жизни. Перед тем, как недолговечный костер из курток потух во тьме, его успел заметить помощник главного артиллериста и сообщил о своем наблюдении капитану. Поллард развернул корабль к берегу. Он отдал приказ включить большой поисковый прожектор и пустил в воздух штук шесть мощных осветительных ракет, от которых на некоторое время вокруг стало светло, как днем.
На краю скалы Гудлет, Нэш и Уивер закричали от радости. С новыми силами они принялись размахивать руками и обниматься. Уивер прочитал переданное с помощью сигнального прожектора сообщение: «Уходите с края ледника и возьмите южнее, чтобы встретиться со спасательной командой».