Сквозь дырявую крышу лился свет, в нем танцевали пылинки, порхали бабочки, с громким жужжанием пролетела пчела.
- Здесь прекрасно как в церкви, - сказала тогда Констанция и вспомнила сейчас даже запах, заполнявший тот большой заброшенный амбар.
Это был запах зерна и скошенного свежего, сена. Аромат клевера был густым и сладким. Казалось, он настолько плотный, что к нему можно прикоснуться рукой и ощутить его тепло. А пылинки продолжали танцевать в косых лучах света. Арман взял Констанцию за руку и медленно повлек в глубину амбара. Тяжелая дверь со скрипом затворилась, как бы отделив влюбленных от яркого солнечного света, от ветра, от птиц и от всего того мира, в котором они находились еще несколько мгновений тому назад.
- Идем, идем, скорее, - увлекал ее Арман. Констанция не противилась и следовала за графом покорно и робко.
- Сюда, - шептал граф, ведя Констанцию в дальний угол, где был разложен сухой клевер.
Остановившись прямо в лучах золотистого солнечного света, Арман привлек к себе Констанцию и страстно поцеловал. Констанция ответила таким же горячим поцелуем. Граф де Бодуэн поднял возлюбленную на руки и закружился на месте, весело выкрикивая:
- Люблю! Люблю тебя, Констанция, ты должна быть моей и только моей.
- Погоди, Арман, погоди, - восклицала Констанция, - ты должен ответить мне на один вопрос...
- Никаких вопросов! Все вопросы потом...
Арман продолжал кружиться с Констанцией на руках. Солнечные лучи слепили Констанцию, она прикрывала глаза, улыбалась, а Арман целовал ее вгубы, щеки, глаза. Наконец он успокоился, медленно опустился на колени и бережно положил свою возлюбленную на ворох сухого шуршащего клевера, продолжая целовать ее губы, щеки, шею, все ближе и ближе подбираясь к груди.
- Нет, Арман, успокойся, ты должен ответить на один единственный вопрос, - шептала Констанция, отвечая на страстные поцелуи Армана.
- Ну что ж, я тебя слушаю.
- Ответь, много ли у тебя было до меня женщин?
Арман задумался, еще окончательно не придя в себя.
Его глаза сверкали, губы подрагивали, а на лице было такое выражение, будто у него только что забрали чашу с целебным питьем, а он смертельно болен.
- Ну говори же, говори, - произнесла Констанция, проводя кончиками пальцев по щеке Армана.
Затем она медленно вытащила запутавшийся в густых волосах Армана стебелек клевера. Она поднесла его к солнечному лучу и долго любовалась узорчатыми листочками.
- Констанция, я всех забыл, - наконец-то произнес Арман.
- Скольких ты забыл? - улыбнулась Констанция, пальцами ломая стебелек клевера.
- Слишком многих, чтобы можно было посчитать.
- Арман, я хочу, чтобы ты мне поклялся.
- В чем, дорогая? - мужчина приподнялся на локте и посмотрел в глаза Констанции.
- Я хочу, чтобы ты поклялся, что всегда, если будешь лгать мне, то будешь это делать красиво.
- Хорошо, - кивнул Арман, обнял Констанцию, которая собралась было подняться на ноги, и привлек к себе.
- Погоди, погоди, - зашептала Констанция.
- Нет, сейчас, немедленно, - Арман стал жадно целовать губы Констанции. - Я люблю, люблю тебя, Констанция, - шептал граф де Бодуэн. - Я вообще никогда не буду тебе лгать.
Констанция гладила волосы Армана и шептала ему на ухо:
- Арман, Арман, только никогда не оставляй меня, ни при каких обстоятельствах.
Будь всегда рядом со мной.
- Конечно, дорогая, мы всегда будем вместе, всегда - и никто нас не сможет разлучить.
Пылинки танцевали в косых лучах золотого солнца, шуршал сухой клевер, пахло медом и летом.
- Что с тобой, дорогая?
Констанция вздрогнула, приходя в себя. До нее дошло, что она находится во дворце, что играет музыка, а рядом с ней ее муж граф Арман де Бодуэн и свекровь.
- Боже мой, я задумалась, - прошептала Констанция, промакивая слезы кружевным платочком.
- А о чем ты думала?
- Я вспоминала тебя. Помнишь тот заброшенный амбар, те косые лучи солнца, запах свежего клевера?
Граф де Бодуэн улыбнулся и крепче сжал пальцы своей жены.
- Конечно помню, это воспоминание будет со мной всегда, я унесу его в могилу.
- Ну зачем же так, Арман, по-моему, это прекрасное воспоминание, лучшее в нашей жизни.
- Да, да, - закивал граф де Бодуэн.
Мальчик певец закончил песню на очень высокой ноте. Несколько мгновений присутствующие молчали, а потом, придя в себя, бурно зааплодировали. Констанция тоже хлопала, глядя на счастливо улыбающегося ребенка.
Графиня де Бодуэн взяла Констанцию за локоть. - Пойдем, я представлю тебя королю.
- Королю?
- Да, да, обязательно, - графиня направилась в дальний угол зала, где у окна стоял король Витторио, все так же не оборачиваясь к залу, все так же продолжая смотреть в узкую щель на улицу.
Графиня де Бодуэн подвела Констанцию к королю.
- Ваше величество, - немного скрипучим голосом произнесла старая графиня, - я рада и счастлива представить вам свою невестку графиню Аламбер.
Король Витторио продолжал смотреть в окно, как будто слова графини де Бодуэн относились не к нему.
- Я надеюсь, вы будете счастливы с нами, - наконец произнес король и медленно обернулся.
- Я буду счастлива, ваше величество, в любом случае.
Король Витторио пристально посмотрел в лицо Констанции, и на его губах появилась странная улыбка.
- Но вы счастливы, если думаете так. Констанция поклонилась.
- Да-да, вы должны быть счастливы, - как-то холодновато кивнул король Витторио, - ведь в ваш брачный контракт вложено довольно много денег.
- Это не имеет никакого значения, - ответила Констанция, - мы счастливы с графом даже без денег.
Граф де Бодуэн, который уже подошел к матери и жене, тоже низко поклонился королю.
- Как вас зовут? - король продолжал пристально смотреть в зеленоватые глаза жены своего подданного.
- Констанция, ваше величество. Констанция Аламбер.
- Кон-стан-ция, - по слогам произнес король Витторио и его губы дрогнули, а на лице появилась, наконец, улыбка. - Констанция, - еще раз, как бы пытаясь навсегда запомнить это имя, произнес король. - Интересно, интересно, - задумался король, - а я дал разрешение на этот союз? - на этот раз монарх смотрел в глаза графа де Бодуэна.
- Да, да, ваше величество, вы были так милостивы, что позволили мне жениться на графине Алмабер.
- Тогда все прекрасно, - пожал плечами король Витторио, - надеюсь, вы будете счастливы, - король как-то странно замялся, а его взгляд затуманился. Он тряхнул головой, как бы пытаясь прийти в себя.