Если прищуриться, Лиз может разглядеть дощатый настил. На нем она видит силуэты родителей и своего младшего братишки, Элви. С каждым мгновением призрачные фигуры становятся все меньше. Папа плачет, а мама держит его за руку. Несмотря на расстояние, Лиз кажется, что Элви смотрит прямо на нее и машет рукой. Спустя десять секунд туман поглощает ее семью.
Лиз ложится обратно. Несмотря на то, что она чувствует себя полностью проснувшейся, ее не покидает уверенность в том, что она еще спит: во-первых, она не может находиться на корабле, потому что должна заканчивать десятый класс; во-вторых, если это отпуск, то Элви и родители, к сожалению, должны быть с ней; и наконец, в-третьих, только во сне можно увидеть такие абсолютно нереальные вещи, как, например, твоя семья на деревянном помосте, находящемся в милях от тебя. Добравшись до четвертой причины, Лиз решает встать с постели.
«Какое бесполезное занятие, — думает Лиз, — тратить свое время на сны».
Не желая снова беспокоить свою спящую соседку, Лиз на цыпочках идет к комоду.
Верный признак того, что она действительно в море, — привинченная к полу мебель. Несмотря на то, что она находит комнату вполне приятной, помещение кажется одиноким и потерянным, словно через него прошло много людей, но никто не захотел остаться.
Лиз проверяет ящики — везде пусто. Даже Библии нет. Несмотря на все старания вести себя тихо, Лиз не удается удержать последний ящик, и он захлопывается с громким звуком. К сожалению, это будит спящую девочку.
— Тут вообще-то люди спят! — раздраженно кричит она.
— Мне очень жаль. Я просто проверяла ящики. Если тебе интересно — они пусты, — извиняется Лиз. — И кстати, мне нравятся твои волосы
Девочка непроизвольно начинает теребить свои косички.
— Спасибо.
— Как тебя зовут? — спрашивает Лиз.
— Тэндив Вашингтон, но все называют меня Тэнди.
— А я Лиз.
Тэнди зевает:
— Тебе шестнадцать?
— Исполнится в августе.
— Мне исполнилось шестнадцать в январе. — Тэнди заглядывает на ее койку. — Лиз, — произносит она, на южный манер превратив один слог имени Лиз в два «Ли-из», — не возражаешь, если я задам тебе личный вопрос?
— Совсем нет.
— Слушай, — тянет Тэнди, — ты скинхед?
— Скинхед? Нет, конечно. — Лиз вопросительно приподнимает бровь. — С чего ты взяла?
— Может потому, что у тебя нет волос. — Тэнди показывает на лысую голову Лиз, покрытую едва намечающимся ежиком светлых волос.
Лиз проводит рукой по голове, наслаждаясь ее странной гладкостью. Как будто перья у новорожденного цыпленка. Она выбирается из постели и смотрит на свое отражение в зеркале. Лиз видит девушку лет шестнадцати с очень бледной кожей и глазами цвета морской волны. У нее действительно нет волос.
— Это очень странно. — В реальной жизни у Лиз длинные, густые волосы, которые легко путаются.
— Ты действительно не знаешь? — спрашивает Тэнди.
Лиз обдумывает вопрос. В глубине ее сознания мелькает воспоминание о том, как она лежит в ослепительно яркой комнате, а отец бреет ее голову. Нет, вспоминает Лиз, это не был ее отец, просто мужчина примерно такого же возраста, как он. Она помнит, как плакала, а мама говорила: «Не волнуйся, Лиззи, они снова отрастут».
Нет, все было совсем не так. Это мама плакала, а не она. В какой-то момент Лиз пытается вспомнить, случилось ли все это на самом деле. Лиз решает, что не хочет сейчас думать об этом, поэтому спрашивает Тэнди:
— Хочешь посмотреть, что еще есть на этом корабле?
— Почему бы нет? Я сейчас встану.
С этими словами она спускается с койки.
— Интересно, найду ли я здесь шляпу, — говорит Лиз. Даже во сне она уверена, что не хочет выглядеть, как лысый уродец.
Она проверяет шкаф и заглядывает под кровать — везде пусто, как и в комоде.
— Не волнуйся из-за волос, Лиз, — мягко произносит Тэнди.
— Я и не волнуюсь. Просто это кажется мне странным.
— Эй, у меня тоже есть кое-что странное. — Тэнди приподнимает волосы, как театральный занавес. — Взгляни-ка на это, — говорит она, указывая на маленькую, но глубокую покрасневшую рану, прямо у основания черепа.
Несмотря на то, что рана меньше половины дюйма в диаметре, Лиз с уверенностью может сказать, что она — результат серьезной травмы.
— О Боже, Тэнди, надеюсь тебе не больно!
— Сперва было чертовски больно, но уже нет. — Она опускает волосы. — Вообще-то, я думаю, что рана становится лучше.
— Как это случилось?
— Не помню, — отвечает Тэнди, потирая макушку, как будто это поможет ей вспомнить. — Это могло случиться очень давно, а могло и вчера. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду?
Лиз кивает. Хотя она и не видит в словах Тэнди смысла, она не считает нужным спорить с сумасшедшими людьми, которых встречаешь во сне.
— Пойдем, — говорит Лиз.
На выходе Тэнди бросает беглый взгляд в зеркало:
— Как думаешь, это важно, что мы обе в пижамах?
Лиз смотрит на белую ночную рубашку Тэнди. Сама она одета в белую пижаму в мужском стиле.
— Почему это должно иметь значение? — спрашивает она, думая, что быть лысой гораздо хуже, чем не совсем одетой. — К тому же, Тэнди, во что еще ты можешь быть одета, когда спишь?
Лиз опускает ладонь на дверную ручку. Однажды кто-то сказал ей, что ни при каких обстоятельствах нельзя открывать дверь во сне. Лиз так и не смогла вспомнить, кто этот человек и почему все двери должны оставаться закрытыми, поэтому она поворачивает ручку, решив проигнорировать совет.
Глава 2
Кертис Джест
Лиз и Тэнди оказываются в коридоре с сотней одинаковых дверей, таких же как и та, через которую они вышли.
— Как думаешь, мы найдем ее снова? — спрашивает Тэнди.
— Сомневаюсь, что мне это потребуется, — отвечает Лиз. — Я ведь проснусь гораздо раньше, разве нет?
— Ну, на всякий случай, номер нашей комнаты 130002.
Лиз замечает в конце коридора табличку, написанную от руки: «Внимание, пассажиры парохода «Нил»! Столовая находится тремя пролетами выше, на палубе с открытым бассейном».
— Хочешь есть? — спрашивает Тэнди.
— Просто умираю от голода.
Лиз удивлена своим ответом. Прежде она никогда не чувствовала голода во сне.
Самое примечательное в столовой — люди. Все они пожилые. Несколько человек возраста ее родителей, но большинство гораздо старше. Седые волосы или даже полное их отсутствие, морщинистая кожа в пигментных пятнах — здесь это норма. Лиз прежде никогда не видела столько стариков в одном месте, даже во время посещений своей бабушки в Бока.
— Может, мы не по адресу? — сомневается Лиз.
— Понятия не имею, но кто-то идет сюда, — пожимает плечами Тэнди.
Три женщины целеустремленно идут к ним. Они напоминают Лиз ведьм из «Макбета», пьесы, которую Лиз только закончила читать для уроков английского в десятом классе.
— Здравствуйте, милые, — обращается к ним миниатюрная женщина с нью-йоркским акцентом. — Меня зовут Дорис, а это Мирна и Флоренс.