То есть добивался он близости с нею, и не какой-то платонической, а самой земной, откровенной близости. Но как осуществить это, он не задумывался и даже не представлял себе. Он просто шел на поводу у своих чувств, поступал как заблагорассудится; нынче утром он почувствовал непреодолимое желание позвонить Диане, и он позвонил и попросил ее встретиться с ним.
Денби не испытывал особенных угрызений совести из-за того, что соблазняет чужую жену, хотя вообще-то предпочитал этим не заниматься. Он считал, что нельзя никому причинять боли, но, если сохранять благоразумие, никто и не пострадает, зато любовники принесут друг другу много счастья, свежего, нежданного, можно сказать, дарового. Была особая прелесть в том, чтобы провести безмозглую старуху жизнь, и Денби очень радовался, когда ему это удавалось, он чувствовал себя поистине благодетелем — благодетелем Линды, благодетелем Аделаиды. А почему бы не облагодетельствовать и Диану, если все в ней выдает скучающую женщину, которой некуда себя деть? Было очевидно, что ей очень хочется встретиться с ним снова. Что же касается Аделаиды, то почему бы не совместить их обеих? Да и рано ломать над этим голову. Вдруг у них с Дианой ничего не получится. А если получится, он может увлечься ею гораздо сильнее, чем теперь. Решать проблемы он будет по мере их возникновения. Кроме того, мысль о том, что он наставит рога Майлзу, не замедлившая прийти ему в голову, была очень заманчива. Так его ничего не связывает с Майлзом. А теперь открывалась прекрасная возможность сопричастности Майлзу, пусть без его ведома, без его на то доброй воли.
— Любовь имеет начало, середину и конец, — сказала Диана. Она удержала его нетерпеливую руку.
— Хорошо, ну так давай же хотя бы начнем.
— Женщины всего хотят навечно.
— Женщины имеют несносную привычку уходить от конкретного разговора. Так когда и где мы начнем?
Безусловно, в этом-то и заключалась вся сложность. Он бы предпочел не встречаться с Дианой в доме у Майлза. Однако в его собственном была Аделаида.
— Мне бы хотелось избежать всяких недоразумений, Денби. Ты мне очень нравишься. Я чувствую себя счастливой…
— Вот это ты замечательно говоришь!
— Я хочу продлить это счастье. Не испортить его… Ты мог бы стать моим другом… Таким романтическим другом, знаешь… Пожалуйста, давай останемся друзьями.
— Ну что ты мне заладила про дружбу, это ведь кощунственно — все равно что транжирить жизнь и совершенно не чтить богов. Признайся, ты сама себе не веришь, Диана. Мы же прекрасно ладим, правда? Это не часто бывает, согласись.
Денби и в самом деле поражала необыкновенная легкость их общения — прямо-таки безукоризненный импровизированный спектакль. Он упивался их разговором. Он уже совершенно забыл, как восхитительно флиртовать с умной, тонкой женщиной.
— Мне бы хотелось, чтобы ты был моим другом, близким человеком, без всяких неприятностей, был бы…
— С таким же успехом я могу быть близким человеком, став твоим любовником, даже еще более близким, надеюсь.
— Нет. Это приведет к неприятностям, и я тебя потеряю.
— По крайней мере меня радует, что ты перешла от сослагательного наклонения к будущему времени.
— Нет-нет, я не имела в виду…
— Во всяком случае, я не вижу особенной разницы между тем, чем мы сейчас занимаемся, и постелью.
— Мужчины всегда так говорят. Сам знаешь.
— Так что же, нам встречаться, не притрагиваясь друг к другу?
— Нет, я хочу к тебе притрагиваться, целовать тебя. И больше ничего. То есть я хочу большего, но считаю, что это будет безумие.
— В таком случае давай будем безумными. Я знаю, чего хочу. От всех этих объятий и поцелуев я на стенку полезу.
— О господи. Наверное, мне не нужно было с тобой встречаться.
— Ну-ну. Ты слишком далеко зашла, Диана. Ты ведь любишь жизнь, как и я. Ты не сможешь отобрать меня у себя теперь, когда ты заполучила меня. Правда?
Она долго вглядывалась в окно, залитое холодным солнечным светом, потом медленно повернула голову к Денби:
— Нет.
Она порывисто обняла Денби и припала к его груди. Денби смотрел на серебристо-золотые волосы, которые разметались по рукаву его пиджака. Крепко сжав Диану в объятиях, он провел подбородком по ее лицу, пытаясь поймать губы.
— Поцелуй номер…
Диана, уклоняясь от поцелуя, опустила голову, и Денби неожиданно увидел прямо перед собой темноволосую худенькую женщину, которая в полной растерянности стояла на пороге гостиной.
Он отстранился от Дианы, легонько сжал ее руку и кашлянул. Диана медленно подняла голову, оглянулась и с затуманенными глазами, в которых угадывалось отчаяние, принялась совершенно спокойно поправлять платье.
— О, простите, пожалуйста, — натянуто, чуть заикаясь, сказала стоящая в дверях женщина. Она нерешительно повернулась, собираясь уйти.
— Не уходи, — сказала Диана. Она поднялась с диванчика, Денби тоже встал. — Денби, это моя сестра, Лиза Уоткин. А это — Денби Оделл.
— А, привет… — поколебавшись, она протянула руку, и они обменялись с Денби крепким рукопожатием.
— Здравствуйте. Я и не знал, что у тебя есть сестра, — произнес Денби, стараясь вести себя как можно непринужденнее.
Лиза, которая стояла, прижав руку к груди, казалась более огорошенной и расстроенной, чем Диана. Она озабоченно смотрела на сестру. Неожиданно они улыбнулись друг другу, и улыбка обнаружила их неуловимое сходство. Только улыбка Дианы была вялой, вымученной, а улыбка Лизы — открытой и какой-то первозданно непосредственной.
— Ну ладно, я пошла наверх. — Лиза неловко взмахнула рукой, будто хотела поймать муху, и скрылась за дверью, не взглянув на Денби. Дверь захлопнулась, и шаги стихли.
— Вот черт! — сказал Денби.
— Ничего, — устало улыбнувшись, ответила Диана.
Мгновенно остыв, они оцепенело стояли друг против друга.
— Она доложит Майлзу?
— Нет. Я скажу, что ты заходил.
— Надеюсь, без подробностей?
— Без подробностей.
— Лучше придумать какой-нибудь предлог. Скажи, я забегал передать, что завтра Бруно ждет его не в одиннадцать, а в полдвенадцатого. Ты уверена, что она не расскажет Майлзу?
— Уверена. Она отнюдь не болтлива. Отнюдь.
— Она на тебя не очень похожа. У нее такой болезненный вид.
— Да, она долго болела. Сейчас все слава Богу.
— Одна сестра хорошенькая, другая дурнушка.
— На самом деле она красивая, но это нужно разглядеть.
— Она намного старше тебя?
— На четыре года моложе.
— Никогда бы не сказал. В гости пришла?
— Нет. Она здесь живет.
— О черт, Диана. Как же нам все устроить?
— А кто сказал, что нужно что-то устраивать?
— Не начинай все сначала. Знаешь, милая, пожалуй, я пойду. Что-то мне стало не по себе, сестра Лиза на меня подействовала. Но мы с тобой скоро увидимся, хорошо? Ничего не решай и не беспокойся. Там посмотрим, как быть. Только нам нужно встретиться.
— Да, Денби, может быть, ты и прав.
Диана отвела от Денби глаза и стала смотреть на зеленеющий за окном садик, залитый трепещущими лучами заходящего солнца.
— Ну, не печалься, моя хорошая. Позвони мне в понедельник на работу.