Он должен был участвовать в рекламной кампании. Нельзя сказать, что Феликс считался профессиональной моделью: он работал редко и за большие гонорары. Избалованный дилетант, как и его отец, он бесконечно полагался на свой шарм, внешний вид, деньги и энтузиазм, которые обеспечивали ему доступ через все закрытые и охраняемые двери к наслаждениям привилегированного общества. Он легко преодолевал преграды, оставляя далеко позади более достойных претендентов, тративших годы на достижение своей цели. Желтая пресса любила его. Лучшие агентства, фотографы, маркетинговые директора и издатели журналов преследовали его. В Германии хотели, чтобы он представлял новую рождественскую линию товара, но Феликс тянул с ответом, так как Пирс сообщил, что нашел для него другую работу. На самом деле он ничего не нашел. Пирс намеренно уклонялся от прямых ответов Сюзи и чувствовал себя не в своей тарелке.
Повернувшись к Портии, он осмотрел ее без всякого интереса. Ей чуть меньше тридцати, решил он. Хотя иногда она вела себя как растерявшаяся школьница, впервые попавшая в бар. Она была очень худа — острые плечи с выступающими костями. Серое шелковое платье на бретельках едва касалось тела, обозначая его изгибы. На ее живом лице выделялись большие выразительные глаза с длинными угольно-черными ресницами, которые загибались кверху, как концы ленточки на подарке. У нее был изящный, немного римский нос и большой рот.
Без сомнения привлекательная, она была не в его вкусе.
— Вы давно знаете Сюзи? — отрывисто спросил он, раздумывая, сколько еще времени пройдет до тех пор, когда он сможет вежливо отказаться от кофе и отправиться домой под предлогом того, что ему нужно срочно позвонить в Австралию.
— Много лет, — призналась Портия. Понизив голос, она сказала: — Но при каждом таком вопросе нам приходится укорачивать это время в зависимости от того, насколько мы уменьшаем наш возраст.
Пирс почти улыбнулся.
— В школе она была в одном классе с моей сестрой Зоэ, — продолжила Портия. — Сюзи обычно заявлялась к нам на выходные, в тунике из марли и туфлях на высокой платформе. Однажды мой отец застал нас в садовом домике за курением травки и пришел в бешенство. Одному богу известно, каким образом она уговорила его присоединиться к нам. Потом он два дня не мог говорить. Жаловался, что у него ларингит. Сюзи великолепна.
Пирс напряженно улыбнулся. Чувствуя его дискомфорт, Портия быстро повернула ход беседы в другое русло и заговорила о надвигающейся королевской свадьбе. Казалось, взгляд Пирса стал еще более отсутствующим — его интерес к королевской семье ограничился помощью одному странному писателю опубликовать их биографию без своей подписи.
— «Elan» — это светский журнал, не так ли? — перебил ее Пирс, умышленно таким тоном, как будто едва слышал о журнале до сегодняшнего вечера.
— Вы правы, — осторожно ответила Портия. «Он ведет себя как мул, на которого надели новое седло», — подумала она.
— Множество фотографий аристократов и статьи о последних проделках Дая Левлина. — На его лице появилось пренебрежительное выражение. — Вы продаете выпуски журнала кому-нибудь еще, кроме стоматологических клиник?
— Нет. — Портия заставила себя улыбнуться. — Именно поэтому в год выходит всего четыре выпуска. Тогда в каждом номере будет что-то новое.
Как только к ним приблизилась другая пара, чтобы принять участие в разговоре, она воспользовалась возможностью и скрылась на кухне. Ей было необходимо поговорить со Сюзи.
— Ну как? — Сюзи засмеялась.
— Боюсь, что в последнюю минуту главный греческий бог исчез. Пирс вместо него. Только не говори мне, что он голубой, — взмолилась Портия.
— Нет.
Боюсь, он женат. В очередной раз. — Сюзи лукаво улыбнулась.
Портия застонала:
— Ты решила, я в таком отчаянии, что готова стать постоянной любовницей женатого мужчины, так?
Сюзи пожала плечами:
— Все самые желанные мужчины женаты — это факт.
— Значит, твой женат. — Портия зажгла сигарету. — Эрнест Загадочный.
— Его зовут не Эрнест. — Сюзи вздохнула. За много лет постоянного любопытства со стороны Портии к ее личной жизни, она привыкла защищать мужчину, имя которого она отказывалась называть. — И ты прекрасно знаешь, что я никогда не преследую женатых мужчин. Кстати, я встречаюсь с ним на этих выходных. У нас воскресное утреннее свидание.
— Боже, как это волнующе. Расскажи еще что-нибудь.
Но Сюзи поспешно сменила тему разговора. Скрытность была ее характерной чертой.
— Тебе действительно так не понравился Пирс?
— Он выглядит божественно, — призналась Портия, — но он холоден, как замороженный палтус.
— Разговори его. — Сюзи забрала у Портии сигарету и выбросила ее.
— Что?!
— Соблазни его за ужином. Если у тебя получится, я приглашаю тебя в ресторан.
— Спасибо, но у меня нет желания быть униженной.
— Ты и не будешь. Кроме того, ты сделаешь мне огромное одолжение. — Сюзи сверкнула самой озорной улыбкой. — Мне хотелось бы иметь что-нибудь в запасе, когда появится мистер Уилли Фокс. Он пытается заполучить одного из моих лучших людей.
— Ни за что! Я не какая-нибудь шлюха, которую посылают выведать секреты во время войны, — прошипела Портия.
— А также, — продолжила Сюзи, игнорируя ее слова, — ты уже сходишь по нему с ума. Это бросается в глаза, как твое платье от Мошито.
Как всегда, Сюзи пригласила слишком много людей, чтобы можно было удобно разместиться в ее уютной столовой с панельными стенами из вяза. Но казалось, этого никто не замечал. Все со смехом протискивались в узкий шестидюймовый проход между столом и стеной, задевая картины и устраиваясь на своих местах, как акробаты, желающие уместиться в винную бочку. Стулья были принесены из других комнат, чтобы их хватило на четырнадцать человек, собравшихся вокруг длинного викторианской эпохи стола из красного дерева, который почти прогибался под тяжестью блюд, столовых приборов от Хилз и мерцающих свечей в стальных подсвечниках.
Пирс втиснулся в маленькое низкое кресло с кожаной спинкой, чувствуя себя карликом рядом с обозревательницей, от которой пахло духами от Шанель, и Портией Гамильтон, сидевших на нормальных стульях.
Пирс почувствовал себя крайне неуютно. На столе не было ничего, похожего на минеральную воду, лишь бутылки вина в таком количестве, что их содержимым можно было бы наполнить нефтяной танкер.
— У тебя все хорошо? Мне кажется, ты ужасно напряжен, — сказала Портия тихим голосом, поставив локоть на стол и подпирая голову рукой так, что ее пальцы касались лба. Она повернула к нему лицо, которое приняло забавное вопросительное выражение.
— Раньше я мог бы задать тот же самый вопрос, — резко сказал он. — Ты засыпала меня вопросами.
— Я нервничаю, потому что считаю тебя очень привлекательным, — честно призналась она. Ее серые глаза неотрывно смотрели на него. — И я пыталась понять, означало ли твое полное безразличие то, что я тоже тебе понравилась, или ты просто считал меня очередной истеричкой, которой уже за тридцать?
Пирс застыл, пораженный ее словами.
— И ты это выяснила?
— Как раз этим занимаюсь, — тихо сказала она, поднимая взгляд и улыбаясь Сюзи, которая несла к столу первое блюдо под восторженные восклицания гостей.