Гарольд недоумевал, что на нее нашло, но хватило одного ее укоризненного взгляда, чтобы он присмирел.
Доверительным тоном, взяв с него клятву не выдавать ее, Долорес объяснила, что мисс Мелли готовит ему сюрприз. Она отправилась к друзьям-музыкантам в надежде возобновить филармонические турне.
Гарольд закрыл обеими ладонями широко разинутый рот, давая понять, что будет нем как рыба. После этого он почти вприпрыжку вернулся в столовую, и Долорес увидела со спины его восторженно поднятый большой палец. Глядя, как он удаляется по коридору, она удивлялась, как человек, создавший финансовую империю, может оставаться таким глупцом.
Сначала Мелли стеснялась воспользоваться постельным бельем Саймона, но потом вспомнила, что в доме Пиа они спали в одной постели.
Всю вторую половину дня она бродила по улицам, чтобы прочистить мозги, но в конечном счете отупела от усталости.
Купив в магазинчике по пути немного еды, она поужинала, включив старый фильм. До полуночи – к этому времени Саймон должен был поселиться в отеле – Мелли боролась со сном. С интервалом в десять минут она отправила ему два послания в надежде на ответ и, не получив его, предположила, что он весело проводит время. Прежде чем уснуть, она предупредила его, что разместилась в его квартире, и поблагодарила за то, что больше не должна чувствовать себя затворницей в огромном чужом доме. У нее слипались глаза, и она боялась отключиться на полуслове. Написав, что целует его, и отправив письмо, Мелли погрузилась в глубокий сон.
22
Пробудившись, Мелли почувствовала себя еще более свободной, чем накануне. Перед ней открывалась новая жизнь. Квартира Саймона была немногим больше, чем ее комната в родительском доме, но ее устраивали именно эти человеческие масштабы. Убранство квартиры свидетельствовало о тонком вкусе хозяина.
По обеим сторонам от каминной полки из светлой древесины прогибались под тяжестью книг многочисленные полки. Старый паркет, скрипевший даже под легкими шагами Мелли, был почти полностью скрыт тростниковым ковром. Диван и два кресла под белыми льняными покрывалами стояли напротив низкого столика, заваленного книгами по искусству. Платаны дотягивались ветвями почти до самых окон квартиры, но не делали ее сумрачной. Изящные афиши на белых стенах создавали желанную пестроту. Мелли не знала о любви Саймона к чтению; она подумала, что, окажись перед этим книжным богатством не она, а Элвин, он почувствовал бы себя счастливейшим человеком на свете. Множество изданий с прекрасными фотографиями свидетельствовали о маршрутах путешествий хозяина дома: Нью-Йорк, Сан-Франциско, Москва, Шанхай, Берлин, Рим, Париж, Лондон; наверное, во всех этих городах она поднималась на сцену вместе с ним!
Выбрав книгу о Гонконге, она уселась по-турецки на ковер. Листая ее, она обратила внимание на издание из той же серии, лежавшее на столике. На обложке книги красовался маяк.
Мелли впилась в него глазами, и по ее щекам почему-то побежали слезы. Чем больше она старалась их унять, тем обильнее они лились.
Зазвонил телефон, и, услышав голос Саймона, Мелли разрыдалась.
– Ты плачешь?
– Нет, это насморк.
– Я слышу всхлипы. У меня так плохо?
– Наоборот… – пролепетала Мелли.
– Тогда что с тобой случилось?
– Сама не знаю. Это из-за книги.
– Мы с тобой похожи: некоторые романы выжимают у меня слезу.
– Это не роман! – Мелли икнула. – Я даже открыть ее не успела!
– Вот как? Что за книга?
– Альбом с видовыми фото, на обложке маяк.
– Брант Пойнт!
– Что?
– Это маяк Брант Пойнт, один из самых известных в стране. Летом туристы плывут на Нантакет на него поглазеть. Можно мне узнать, чем этот маяк так тебя огорчил?
– Вот уж не знаю! Смотрю на него – и реву, как последняя дура!
– Обычно, когда люди плачут без причины, им советуют меньше к себе прислушиваться.
Можно мне узнать, чем этот маяк так тебя огорчил?
– Вот уж не знаю! Смотрю на него – и реву, как последняя дура!
– Обычно, когда люди плачут без причины, им советуют меньше к себе прислушиваться. Но я попрошу тебя, наоборот, лучше прислушаться к себе. Если фотография маяка приводит тебя в такое состояние, то это не просто так. Остается разобраться в причинах.
– Согласна. Но как?
– Лучший способ – как следует в себя вглядеться, так?
– Наверное… – прошептала Мелли.
– В следующее воскресенье у нас будет перерыв. Я прилечу и отправлюсь с тобой туда.
– Где ты играешь в субботу?
– В Ванкувере.
– И речи быть не может, чтобы из-за меня ты ночевал в самолете. И потом, ты прав: мне надо попасть туда одной.
– Я не могу быть прав, потому что только что предложил тебе прямо противоположное.
– Саймон, в один прекрасный день я пойму, что со мной. Почему я не могу быть как все?
– Потому что нормальность – это смертельно скучно.
– Ты кого-то встретил!
– С чего ты взяла?
– У тебя голос человека, встретившего кого-то и звонящего лучшей подруге с сообщением, что он счастлив. А она – эгоистка и болтает только о себе, вместо того чтобы выслушать его и разделить его радость. Как его зовут?
– Дело не терпит отлагательств.
– Разве это имя?
– Нет, но я бы мог влюбиться. Упасть, чтобы подняться.
– Зачем падать? Речь-то о любви.
– Потому что когда больно, ничего не остается, кроме как выпрямиться.
– А когда не больно, а хорошо?
– Тогда, наверное, больше не падаешь, а любишь, вот и все.
– Вот этого я тебе и желаю. Не забывай о себе! Нет, лучше забудь, что я сказала, живи полной жизнью и ни в чем себе не отказывай…
– А если я все-таки упаду?
– У тебя есть подруга, которая тебя поддержит.
– Мелли, все будет хорошо, наберись терпения, все придет в норму.
– Я думала, норма – это постылое занудство.
– Тут ты попала в точку.
– Поторопись к своему «делу, не терпящему отлагательств», а за меня не беспокойся. Я навещу этот маяк. Буду держать тебя в курсе событий. Ты сказал «Нантакет»?
– Ключи от моей машины на столике у двери. Она в гараже дома, там всего один подземный этаж, ты легко ее найдешь. Поедешь до Кейп-Кода, там переправишься на пароме. Обязательно позвони мне оттуда! Если решишь там переночевать, я порекомендую тебе один гостевой дом в порту, старейший на острове. Внешне он невзрачный, но стоит войти – и ты окажешься в одном из самых симпатичных мест, какие я только знаю.
– Договорились, я тебе позвоню, как только туда доберусь.
– Буду ждать. Смотри, поосторожнее с моей машиной, она у меня пожилая дама и, как все бабушки, красива и хрупка. Целую тебя, Мелли.
Мелли повесила трубку и опять взялась за книгу. Она долго разглядывала фотографию маяка Брант Пойнт. Если бы ей не было страшно признаться себе, что у нее помутилось в голове, она поклялась бы, что маяк ей улыбается.
Она подошла к двери, отыскала ключи от машины Саймона и спустилась в гараж.
* * *
Мелли ехала на юг. Вести машину ей было так же просто, как играть на фортепьяно. Но это занятие было гораздо веселее, поскольку волосы развевались на ветру. Она примчалась в Кейп-Код как раз к отплытию парома.
Как только он покинул порт, ее затошнило и она вышла на палубу.
На море было легкое волнение. Мелли опьянил морской воздух, она загляделась на стаи чаек, кувыркавшихся над прибрежным прибоем.