Лежа в остывающей воде, Сабина размышляла о несправедливости взрослых и своей беспомощности. Наконец, окончательно замерзнув, она вылезла из ванны и насухо вытерлась.
Когда Сабина возвращалась через гостиную, там уже никого не было. Она не знала, радоваться ей или нет. Она бросилась бегом по мокрой дороге в сторону Килкарриона, но что-то заставило ее оглянуться. За окном силуэтом вырисовывалась фигура Энни, которая смотрела на сад. Она не видела Сабину. Казалось, она не видит ничего вокруг. Обе руки Энни прижимала к толстому свитеру в том месте, где был живот.
Бабушка поставила на середину сверкающего чистотой стола дымящуюся кастрюлю и с несвойственной для нее театральностью подняла крышку.
– Миссис Х. приготовила это специально для тебя. Запеканка из овощей с травами и сыром. Хорошая согревающая еда после дня охоты.
Сабина вдохнула аппетитный аромат, чувствуя, как живот подводит от голода. Бóльшую часть дня она сожалела о том, что отдала тому мальчику свой «Марс», и только жуткий холод отвлекал ее от урчания в животе.
– Я, пожалуй, тоже поем за компанию.
– Выглядит аппетитно, – сказала Сабина, решая, не будет ли невежливо сразу положить себе еды.
– Я подумала, что после дня в поле тебе захочется жаркого или запеканки. – Джой рылась в ящике в поисках салфеток. – Обычно я бывала такой голодной… и даже если брала с собой сэндвичи, они часто выпадали из кармана, и их затаптывала лошадь.
«Поторопись, пожалуйста», – мысленно молила Сабина. Согласно правилам, она не могла начать есть, пока за еду не примется Джой. От вкусного запаха в ее животе громко заурчало, так что Берти с любопытством повернул голову.
– Ну куда же я дела кольца для салфеток? Они ведь были в ящике. Может быть, миссис X. оставила их на кухне.
– Можно мне… Можно мне… – У Сабины кружилась голова от густого аромата соуса.
– Я, пожалуй, пойду и взгляну. Подождешь меня минутку?
– На самом деле я…
Тут за дверью послышался глухой звук удара. Обе собаки сорвались со своего места под столом и подбежали к двери, скуля, чтобы их выпустили.
Джой, оторвавшись от своего занятия, быстро подошла к двери и открыла ее.
– Эдвард! Что ты делаешь?
Она отступила назад, и Сабина смотрела, как старик, шаркая ногами, тяжело дыша и опираясь на две палки, входит в комнату, как некое доисторическое четвероногое животное.
– Что, по-твоему, я делаю? – не поднимая головы от пола, проворчал он. – Иду ужинать.
Джой бросила на Сабину беспокойный взгляд, и Сабина отвела глаза из уважения к ее чувствам. Ибо бабушку взволновало не внезапное появление Эдварда в столовой, а его неподобающая одежда. Толстая хлопчатобумажная пижама с красным орнаментом «пейсли» и шлепанцы, над которыми виднелись фиолетовые распухшие лодыжки. Поверх пижамной куртки на нем был белый мундир с оранжевым воротником и эполетами, источающий слабый запах нафталина. Морская форма, догадалась Сабина. Вокруг шеи, как у какого-то франта, был повязан кашемировый шарф Джой, розовато-лиловый, с голубыми цветами.
Сабина посмотрела на свою пустую тарелку, а старик подошел к столу и осторожно опустился в кресло.
Морская форма, догадалась Сабина. Вокруг шеи, как у какого-то франта, был повязан кашемировый шарф Джой, розовато-лиловый, с голубыми цветами.
Сабина посмотрела на свою пустую тарелку, а старик подошел к столу и осторожно опустился в кресло. Потом со вздохом положил трости, наклонился вперед и уставился на стол перед собой.
– У меня нет тарелки, – объявил он.
Джой стояла у двери, нахмурив брови.
– Я не ожидала тебя на ужин. Ты сказал, что не голоден.
– Что ж… Я хочу есть.
Последовала пауза, словно они разговаривали по международной телефонной линии. Джой, бесцельно теребя брюки, подождала еще немного. Потом пошла на кухню, раздраженно отгоняя собак.
– Сейчас принесу тебе приборы.
Довольный дед откинулся в кресле и огляделся по сторонам. Заметив Сабину, он тяжело опустил руку на стол.
– А-а… Вот ты где.
Сабина неопределенно улыбнулась.
– Насколько я знаю, ты была на охоте, – хрипло вздохнул он. Это было сказано с удовлетворением.
Сабина еще не успела ответить, как вошла Джой со столовыми приборами и положила их перед мужем.
– Да. Она замечательно провела этот день.
Эдвард медленно поднял глаза на жену и раздраженно произнес:
– Я хочу поговорить с внучкой. Ты бы лучше не вмешивалась.
Джой подняла бровь, но проигнорировала замечание. Вернувшись на свое место, она принялась раскладывать овощную запеканку.
– Ну… – произнес дед, глядя на Сабину, как ей показалось, с каким-то озорством. – День удался?
Сабина втайне порадовалась тому, как отчитали бабку. Смакуя первую ложку рагу, она совсем не хотела, чтобы ее прерывали.
– Да, – ответила она, энергично закивав, чтобы он не попросил ее повторить.
– Хорошо, хорошо… – Улыбнувшись, дед откинулся назад. – На какой лошади ты ездила? На Герцоге?
– Нет, Эдвард. Герцог хромает. Ты же знаешь, он хромой.
– Что?
– Герцог. Хромой.
Джой налила Сабине немного красного вина и пододвинула к ней бокал.
– Ох! Хромой, правда? – Дед помолчал и посмотрел себе в тарелку. – О господи… Что это?
– Овощная запеканка, – громко проговорила Джой. – Любимое кушанье Сабины.
– Какое там мясо? – Он потыкал в тарелку вилкой. – У меня нет никакого мяса.
– Там нет мяса. Это овощное блюдо.
Дед с подозрением посмотрел на нее:
– Но где же мясо?
– Я не положила тебе мяса, – с некоторым раздражением ответила Джой. – Ничего не осталось.
Она мельком взглянула на Сабину, как бы признаваясь в собственной лжи и разрешая внучке сделать то же самое.
Эдвард по-прежнему смотрел в свою тарелку:
– Ох, ох… Там есть сладкая кукуруза?
– Да, – ответила Джой, ковыряясь в своей тарелке. – Тебе надо выбрать ее.
– Я не люблю сладкую кукурузу.
– Сегодня Сабина запрыгнула на Уэксфордскую насыпь, – решительно произнесла Джой. – Том сказал.
– Ты запрыгнула на откос? Отлично! – Уголки дедушкиных губ поднялись, и он улыбнулся.