Я вспоминаю подробности. Как и все остальные моменты того дня, они яркие, как свежая краска. Курорт, стилизованный под храм Майя. А внутри – Америка, только рождественские песни исполняют Мариачи. Рождество. Они ездят туда отдыхать. На Рождество. Или на Новый год? Но я могу захватить и то, и другое!
Я превращаюсь в Вау и начинаю искать этот курорт в Канкуне. На экране один за одним мелькают пляжи с кристально чистой водой. Кажется, что им не будет конца, и все эти огромные курорты похожи на храмы Майя. Лулу упоминала какую-то реку. Помню, я удивился, река на морском курорте. Настоящих рек в Канкуне не течет. Там есть поля для гольфа, бассейны, скалы для ныряльщиков, водные горки. А реки? Я натыкаюсь на нее, когда читаю описание «Паласио Майя». «Медленная» речка, – искусственный ручеек, по которой сплавляются на надувных кругах.
Поиск сужается. Курортов, похожих на храм Майя с медленными речками, не так много. Я вижу четыре. На одном из них в районе между Рождеством и Новым годом может оказаться Лулу.
На улице льет дождь, а Интернет восхваляет мексиканскую жару с постоянно ясным небом и палящим солнцем. А я все время сидел и думал, куда же поехать. Так почему бы не туда, найти ее? Я перехожу на сайт авиабилетов и смотрю, сколько будут стоить два билета в Канкун. Дорого, но, в конце концов, я могу себе это позвонить.
Хлопаю крышкой ноутбука, в голове складывается список. Он кажется таким простым.
Получить паспорт.
Позвать Брудье.
Купить билеты.
Найти Лулу.
К шести часам вечера у нас с Брудье уже есть билеты на самолет и забронирован номер в дешевом отеле в Плая-дель-Кармен. Меня захлестывает чувство удовлетворения, ведь я за один день продвинулся куда больше, чем за последние два месяца. Осталось лишь одно.
«Надо поговорить», – пишу я сообщение Ане Лусии. Она сразу же отвечает: «Я знаю, о чем. Приходи к 8». Я пьянею от облегчения. Она умна. Понимает, как и я, что у нас с ней неизвестно что, но пятен нет.
Я покупаю бутылку вина. Ведь мы можем расстаться, как культурные люди.
Она приветствует меня в ярко-красном бикини с еще более ярко-красными губами. Она берет вино и затаскивает меня в комнату. Всюду горят обрядные свечи, словно в храме или в какой религиозный праздник. У меня дурное предчувствие.
– Carico. – Я все поняла. Ты столько говорил о том, как ненавидишь холод. Я должна была догадаться.
– О чем?
– Конечно же, ты хочешь куда потеплее. И знаешь, что у меня тетя с дядей в Мехико, но откуда ты знаешь про виллу в Исла-Мухерес?
– Исла-Мухерес?
– Там очень красиво. Она прямо на пляже, бассейн и слуги. Они приглашают нас там пожить, если захотим, или же можно остаться на материке, но не в этом дешевом отеле. – Она морщит нос. – Я заплачу за отель, я настаиваю, и не спорь. Поскольку ты купил билеты, это будет по-честному.
– Билеты. – Я могу лишь повторять за ней.
– Carico, – воркует Ана Лусиа. – Ты, наконец, познакомишься с моими родственниками. Они устроят вечеринку. Родители расстроились, что я не еду в Швейцарию, но поскольку это все ради любви, они поняли.
– Ради любви, – говорю я, и когда до меня все доходит, меня мутит. Интернет-браузер. Все мои страницы. Билеты на двоих. Отель. Я улыбаюсь фальшивой сладкой улыбкой. Как тут найти правильные слова? Я ей скажу, что случилось недоразумение; билеты для мальчишника, я лечу с Брудье – и это правда.
– Знаю, ты хотел сделать сюрприз, – продолжает она. – Теперь я знаю, кому ты звонил украдкой, но amor, вылет через три недели, когда ты собирался мне сказать?
– Ана Лусиа, – начинаю я.
– Ты все не так поняла.
– В каком смысле? – Она еще не теряет надежду, что я имею в виду какую-нибудь мелочь вроде отеля.
– Билеты. Они не для тебя. А для…
Она перебивает.
– А для другой? Для той парижанки?
Может, я не такой уж хороший актер, как думаю. Обожание на ее лице резко и всецело сменяется на подозрительность, и мне уже кажется, что она понимала это всегда. И сейчас я играю плохо, потому что хоть с языка и готово слететь благовидное объяснение, по лицу, наверное, все понятно. По ней тоже все это видно – красивое лицо Аны Лусии искривляется, она сначала как будто не может поверить, но потом верит.
– Hijo de la gran puta! Француженка? Ты все это время поддерживал с ней отношения, да? – вопит Ана Лусиа. – Вот зачем ты ездил во Францию?
– Все не так, – говорю я, поднимая руки.
Она распахивает дверь, выходящую на кампус.
– Именно так, – говорит она, выталкивая меня наружу. Я стою. Ана Лусиа швыряет в меня свечу. Она пролетает мимо и падает на подушечки, которые лежат у нее на ступеньках. – Ты все время тайком встречался с этой французской шлюхой! – Мимо меня пролетает еще одна свеча и падает в кусты.
– Ты сейчас пожар устроишь.
– Вот и хорошо! Сожгу всю память о тебе, culero! – И бросает еще одну свечу.
Дождь уже прекратился, и хотя дует сильный ветер, кажется, что поглазеть на нас собралась половина колледжа. Я пытаюсь отвести Ану Лусиу обратно в комнату, успокоить. Но ни то, ни другое мне не удается.
– Я ради тебя отменила поездку в Швейцарию! Родственники организовали вечеринку. А ты все это время бегал к этой французской шлюшке. На моей земле. Там, где живет моя семья! – Ана Лусиа стучит кулаком по своей обнаженной груди, словно претендует на владение не только Испанией, но и всей Латинской Америкой.
В меня летит очередная свеча. Я ловлю ее, и она взрывается, орошая мою руку стеклом и горячим воском. По коже от ожога идут волдыри. Я мельком задумываюсь о том, останется ли шрам. Наверное, нет.
Расцвет цивилизации Майя был более тысячи лет назад, но трудно представить, что в те времена даже самый главный храм охранялся с таким усердием, как курорт «Майя-дель-Соль» в наши дни.
– Номер? – спрашивают охранники у нас с Брудье, когда мы подходим к воротам в огромной высеченной из камня стене, которая, кажется, тянется на километр во всех направлениях.
– Четыреста семь. – Брудье успевает раньше меня.
– Карточка, – говорит охранник. На его жилетке красуются пятна пота.
– Гм, я ее в номере оставил, – отвечает Брудье.
Мужчина открывает папку и начинает листать.
– Мистер и миссис Йошимото? – спрашивает он.
– Ага. – Брудье берет меня под руку.
Охранник недоволен.
– На территорию разрешен вход только постояльцам. – Он резко захлопывает папку и подходит к окошечку.
– Мы не постояльцы, – говорю я с заговорщической улыбкой, – мы кое-кого ищем.
– Имя? – Он снова берется за папку.
– Я точно не знаю.
Подъезжает черный «Мерседес» с тонированными стеклами, он даже остановиться не успевает, как охранник поднимает ворота и машет ему рукой, чтобы проезжал. Потом он с усталым видом поворачивается к нам, и на миг мне кажется, что мы победили.
– Уходите сейчас же, пока я полицию не вызвал.
– Полицию? – восклицает Брудье.