Плотские наслаждения сменилисьзастольнымирадостями:мыперешлик
столу,гденасожидалроскошныйобед.Всевозможныевинаипрочие
горячительные напитки оказали благотворное действие на наши утомленные тела,
и скоро вся компания вернулась к забавам либертинажа. Вначале мы разделились
на три пары. Сент-Эльм, Дельбена и Вольмар, как самые старшиеповозрасту,
выбрали себепартнершу;случайноилинамереннояоказаласьвпарес
Дельбеной, Элизабет досталась Сент-Эльм, а Флавия-Вольмар.Каждаяпара
устроилась так, чтобывсемоглинаблюдатьдругзадругом.Думаю,что
читатель в состоянии представить себе лишь малую часть шалостей, которыммы
предавались, и признаюсь, что больше других мне понравиласьСент-Эльм.Как
только тела наши коснулись друг друга, жаркая волна охватиланасобеих,и
через несколько минут обе едва не потерялисознание.Вконцеконцоввсе
шестеро сплелись в одинтрепещущийклубок,идвапоследнихчасаэтого
праздника извращенной похоти инеобузданногосладострастияпрошликакв
тумане.
С удивлениемотметилаяитотфакт,чтокдевочкам-пансионеркам
отношение было исключительно внимательным и заботливым. По правде говоря,я
не заметила такого отношения к тем, кто уже принял обетмонашества,однако
долго не могла понять, почему уважением здесьпользуютсядевушки,которым
суждено провести жизнь в миру, а не в обители.
- Мы бережем их честь и достоинство,-объяснилаДельбена,когдая
спросила ее об этом. - Конечно, мы не упускаем случая позабавитьсясэтими
девицами, но зачем ломать их души? Почему должны они сбольюиненавистью
вспоминать мгновения, проведенные среди нас? Нет, мы не так жестоки, ихотя
тысчитаешьнасбесконечноразвратными,мыникогданеобижаемсвоих
наперсниц.
Я нашла эти рассуждения очень здравыми, однако я давно чувствовала, что
Природой мне назначено превзойти в злодействе всех, кого я встречу насвоем
пути, и у меня неожиданно возникло непреодолимое желание втоптать в грязь и,
может быть, подвергнуть самым изощренным мучениям кого-нибудьизтех,кто
доставил мне столько блаженства; желание это было не менее властным, чем мое
твердое намерение утопить себя в пучине разврата.
Дельбена скоро заметила, что я предпочитаю ей Сент-Эльм.
Действительно, я обожала эту очаровательную девушку, я буквально нина
шаг не отходила от нее, но она была бесконечно глупее настоятельницы, ита,
незаметно и умело, постоянно возвращала меня в свои сети.
- Я понимаю, как страстно ты желаешь лишить невинности девственницу или
даже самое себя, -сказаламнеоднаждынесравненнаяДельбена.-Яне
сомневаюсь в том, что Сент-Эльм уже готова к тому, чтобы доставить тебеэто
удовольствие. В самом деле, чего ей бояться? Она ничемнерискует,потому
что проведет остаток своих дней в святойобители.Ноеслиты,Жюльетта,
освободишься отэтогобремени,котороетактяготиттебя,тынавсегда
закроешь себе всепутикзамужеству.
В самом деле, чего ей бояться? Она ничемнерискует,потому
что проведет остаток своих дней в святойобители.Ноеслиты,Жюльетта,
освободишься отэтогобремени,котороетактяготиттебя,тынавсегда
закроешь себе всепутикзамужеству.Подумайнадэтимиповерьмне:
невероятные несчастья могутстатьследствиемутратытойчаститела,с
которой ты так легкомысленно собираешься расстаться. Поверь мне, мойангел,
я безумно люблю тебя, поэтомусоветуютебеоставитьСент-Эльмвпокое;
возьми лучше меня, и я удовлетворю все желания, которые не дают тебепокоя.
Но если тебе этого мало, выбери в монастыре невинную девушку,насладисьее
первыми плодами, и тогда я сама, своими руками,сорвусладкийплодтвоей
невинности. Нет нужды говорить тебе, что это будет больно. Нонебойся,я
все сделаю аккуратно. Как я это сделаю. - тебя некасается,нотыдолжна
дать торжественную клятву, что отныне ни словом не обмолвишься сСент-Эльм.
А если ты ее нарушишь, месть моя будет страшной и беспредельной.
Яслишкомдорожиларасположениемэтойстервознойженщины,чтобы
обмануть ее доверие; кроме того, я сгорала от нетерпениявкуситьобещанные
ею удовольствия, поэтому оставила в покоя Сент-Эльм.
- Ну и как, - спросила меня Дельбена месяц спустя, втечениекоторого
она незаметно испытывала меня, - ты сделала выбор?
И вы, добрые друзья мои, ни за что не догадаетесь,ктосталобъектом
моего извращенного воображения. То самое бедное создание, которое до сих пор
стоит у вас перед глазами: моя собственная сестра. Но мадам Дельбена слишком
хорошо знала ее и жалела, поэтому начала меня отговаривать.
- Согласна с вами, - наконец, сдалась я. - Но в таком случае явыбираю
Лоретту.
Ее молодость -ейбылотолькодесятьлет,-еекрасивое,будто
озаренное теплым светом личико, ее благородное происхождение-всевней
возбуждало, воспламеняло меня, и невидяникакихпрепятствийдлятакого
предприятия-деловтом,чтоумаленькойсироткинебылодругих
покровителей, кроме престарелого дяди, жившего в сотне лье{Стариннаямера
длины во Франции.} от Парижа, - настоятельница уверила меня, что деломожно
считать решенным и что девочка станет жертвой моих преступных желаний.
Мы назначили день, и накануне драмы Дельбена затащила меня в свою келью
провести ночь в ее объятиях. Как-то сам по себе наш разговор перешел на темы
религии.
- Я боюсь, - сказала она, - как бы ты не совершила слишком опрометчивый
поступок, дитя мое. Твое сердце, соблазняемое разумом, еще не достиглотого
состояния, в котором я хотелабыеговидеть.Тыдосихпорнапичкана
суеверной чепухой, покрайнеймере,такмнекажется.Послушайсяменя,
Жюльетта, доверься мне полностью и постарайся сделать так, чтобывбудущем
ты,такжекакиясама,опираласьнанадежныепринципывсамых
исключительных ситуациях.