Все в мире так просто. Это имеет к ней отношение, но не может причинить вреда.
В бледном свете ночи, на юго-западе, она видела, как слегка покачиваются три вытянутые вверх мачты небольшого флибустьерского корабля, бросившего якорь в излучине реки.
В другой стороне, вверх по течению, царил плотный мрак, наполненный туманом, дымками, сквозь которые пробивались время от времени красные огни индейских костров, горящих в вигвамах.
Раздалось лисье тявканье. Тяжелое, но гибкое животное проскользнуло в траве рядом с нею. Это была росомаха Кантора. На мгновение Анжелика увидела блеск ее расширенных глаз, вспыхнувших инстинктивной звериной свирепостью и, казалось, спрашивающих ее о чем-то.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
АНГЛИЙСКАЯ ДЕРЕВНЯ
Глава 1
На другой день Анжелика, сидя в маленьком зале фактории, старательно шила ярко-красное платье для Роз-Анн. Ее родные будут счастливы увидеть ее красиво одетую, а не как бедную пленницу "гнусных" французов.
Через открытое окно она заметила плот, пересекавший реку.
На нем были три лошади. Накануне их привел с побережья Мопертюи, лесной охотник, состоявший на службе у де Пейрака. Там были также его сын и Кантор.
Как только они подплыли к острову, молодой человек бросился к дому и вошел в него, весьма возбужденный.
- Отец сказал, чтобы вы с Мопертюи немедля отправились в Брансуик. Он не может сопровождать нас, и переводчиком буду служить я. Мы присоединимся к нему завтра или, самое позднее, послезавтра в устье Кеннебека, где стоит уже наш корабль.
- Досадно, - сказала Анжелика. - Я еще не закончила платье. У меня не будет времени сделать узелки на корсаже. Почему отец не может нас сопровождать?
- Он должен встретиться на побережье с вождем эчеминов или с кем-то в этом роде... Я не знаю.., барон де Сен-Кастин хочет ему непременно кого-то представить. Имея дело с индейцами, никогда нельзя упускать случая, так сказать... Они такие непостоянные. Отец решил отправиться, не теряя времени, и поручил нам отвезти эту малышку. По дороге я уже взял в лагере ваш багаж.
Анжелика помогла маленькой англичанке надеть ее красивое платье. Приколола булавками кружевной воротник и манжеты, извлеченные старым Джозефом из какой-то пачки товаров. Быстро надела шляпу, застегнула кожаный пояс с пистолетом, с которым она старалась не расставаться.
Оседланные кони ждали снаружи, их держали под уздцы Мопертюи и его сын. Анжелика по привычке проверила подпругу и кожаный мешок, который она приготовила с вечера, поинтересовалась, есть ли у каждого боевые припасы.
- Ну что ж, едем! - сказала она.
- А я, что делать мне? - спросил солдат Адемар, который ожидал у двери, сидя на опрокинутый бочке с мушкетом между ног.
Он стал потехой для всех. Догадываясь о страхе, который внушала ему Анжелика, или просто не зная, что с ним делать, капрал форта Сен-Жан приставил его к личной охране мадам де Пейрак. Раздираемый между мистическим ужасом и духом военной дисциплины, Адемар нес свой крест.
Мопертюи бросил на него сочувственный взгляд.
- Оставайся здесь, старина!
- Но я не могу остаться один: тут полно дикарей!
- Отправляйся тогда с нами, - бросил канадец с досадой. - Твой капрал и остальные уже ушли с господином де Пейраком.
- Ушли? - пролепетал парень, готовый заплакать.
- Хорошо! Иди с нами, говорю тебе. Его, действительно, нельзя оставить здесь одного, - сказал Мопертюи извиняющимся тоном Анжелике.
Его, действительно, нельзя оставить здесь одного, - сказал Мопертюи извиняющимся тоном Анжелике. - А кроме того, одним ружьем будет все-таки больше.
Они распрощались с Голландцем, и немного времени спустя, переправившись на другой берег, вступили в сумерки леса. Чуть заметная тропа шла на запад, петляя между деревьями.
- Куда мы идем? - спросил Адемар.
- В Брансуик-Фолс.
- Что это такое?
- Английская деревня.
- Но я не хочу идти к англичанам! Это враги!
- Заткнись, болван, и марш вперед!
Заросшая весенней зеленью тропа была едва видна, но лошади уверенно находили дорогу - животные чувствовали следы людей, несмотря на тысячи Препятствий в виде кустов и зарослей. Напористая весна уже наполнила дикий лес гибкими и свежими зелеными побегами, их легко было разводить в стороны. Трава была мягкой и короткой, а подлесок еще прозрачным. Путники заметили следы покинутого индейского селения, о котором слышали раньше. Затем снова углубились под сень деревьев. Чуть подальше, между стволами осин и берез блеснуло озеро: совершенно спокойное, гладкое, как зеркало, оно сверкало на солнце. С приближением полудня тишина становилась плотнее, словно все вокруг оцепенело, слышалось лишь гудение насекомых.
Анжелика посадила маленькую англичанку к себе на лошадь. Мопертюи и Кантор сидели на других лошадях. Солдат и молодой канадец без особого труда следовали за ними пешком, так как на протяжении всего пути животные могли идти только шагом. Благодаря им женщина и ребенок не уставали от ходьбы.
Адемар все время с тревогой оглядывался по сторонам.
- Слушайте, кто-то следит за нами! В конце концов пришлось остановиться, чтобы развеять его беспокойство. Все прислушались.
- Это Вольверина, - сказал Кантор, - моя росомаха.
Животное, со своей хищной маленькой мордочкой, оскаленными зубами, белыми и острыми, выпрыгнуло из чащи у их ног.
Кантор рассмеялся, увидя выражение лица Адемара.
- Эт-то что за зверь?
- Это росомаха, она сейчас проглотит тебя.
- Ох, какая здоровая зверюга, словно овца, - пробормотал Адемар.
Теперь он ежеминутно оглядывался, чтобы проверить, не бежит ли за ним Вольверина, и насмешливый зверь иногда касался его, заставляя подпрыгивать.
- Вы думаете, легко идти с этой тварью, следующей за тобой по пятам?..
Все смеялись, и маленькой Роз-Анн никогда еще не было так весело.
Лес был такой же, как на другом берегу. Он покрывал небольшие увалы, спускающиеся к речным каскадам, и косогорья, ведущие на каменистое плато, где легкий душистый ветер обдувал невысокие сосны и кедры. Затем дорога снова спускалась в зеленую пену густых деревьев, словно пловец, ныряющий в море.
После дневной жары поднялся ветерок, заиграл листвой и наполнил подлесок легким шелестом.
Они остановились еще раз, чтобы свериться с планом, который дал им старый Джозеф. После следующей деревни, также покинутой индейцами, тропа стала менее различимой. Но Кантор уточнил дорогу, воспользовавшись компасом, и заявил, что, продолжая идти в том же направлении, они доберутся до цели часа через два или три. В том, что касается знания топографии, Кантор, хотя и не обладал таким безупречным чутьем, как Флоримон, но, подобно старшему брату, отличался острой наблюдательностью, которая позволяла ему никогда не плутать. Кроме того, оба хорошо были "выдрессированы" своим отцом, который уже с детства познакомил их с такими инструментами, как секстант и хронометр, а также с движением по компасу.