Джека же встретил такой взгляд, что он счел за благо ретироваться.
Нет, пока он не найдет Капитана, ему нечего и думать о том, чтобы попасть во дворец.
Еще несколько человек подошли к солдатам и немедленно пустились в пререкания: у них назначена встреча там, внутри, это связано с большими деньгами, а бумаг, как ни прискорбно, нет. Один из охранников сделал отрицательный жест и поскреб подбородок. Джек, все еще размышляя, как найти Капитана, наблюдал за разговором.
Но вот предводитель этой маленькой группки возвел руки к небу. Его лицо стало таким же красным, как и лица солдат. Он попытался обойти их, но это было бесполезно. Те стояли плечо к плечу, хмурые и негостеприимные.
Стройный высокий человек в одежде, почти не отличающейся от формы охранников (разве что тем, как она на нем сидела), бесшумно появился сзади. Джек заметил, что на нем нет кружевного воротника и шляпа не треугольная, а круглая.
Он что-то сказал охранникам, затем подошел к тем, кто желал попасть внутрь. Они больше не кричали, не размахивали руками.
Человек говорил тихо и спокойно. Джек заметил, что страх овладевает людьми. Колени задрожали, головы вжались в плечи. Они начали медленно отступать назад. Офицер проводил их взглядом, потом похвалил привратников за хорошую службу.
В тот момент, когда офицер разговаривал с людьми, он на секунду посмотрел в сторону Джека. Этого было достаточно, чтобы тот увидел длинный бледный боевой шрам, рассекающий лицо от правого глаза до уголка рта.
Человек распрощался с солдатами и зашагал прочь. Он шел, не оглядываясь по сторонам, уверенно пробираясь сквозь толпу. Джек кинулся за ним.
— Сэр! — крикнул он, но офицер не обратил на него никакого внимания, он медленно отмерял шаги.
Джек обежал стороной новую толпу, штурмующую ворота, потом еще одну, загоняющую свинью в палатку, и вскоре вновь увидел офицера. Теперь он был так близко, что можно было до него дотронуться.
— Капитан!
Человек обернулся, и Джек замер на месте. С близкого расстояния шрам казался необычайно широким и абсолютно самостоятельным, словно существовал отдельно от властного лица.
— Что тебе, мальчик?
— Капитан, мне нужно с вами поговорить. У меня есть дело к Госпоже, но мне никак не попасть во дворец. Ах да! Я должен вам кое-что показать.
Он порылся в широком кармане необъятных штанов и нащупал треугольный предмет. Вытащив его наружу, он был сильно потрясен — то, что лежало на его ладони, не было гитарным медиатором. Это был длинный зуб, скорее всего акулий, инкрустированный золотом.
Джек поднял глаза на Капитана и понял, что потрясение постигло не только его. Угрюмость и несговорчивость, казавшиеся столь характерными, исчезли с лица офицера. Неуверенность, быть может, даже страх исказили его черты.
Капитан протянул ему руку, и Джек подумал, что должен отдать этот богато украшенный зуб, ведь Спиди говорил об этом, но тот лишь сомкнул его собственные пальцы вокруг лежащего на ладони предмета и отдернул руку.
— Иди за мной.
Они вернулись к воротам дворца. В тени, отбрасываемой парусиновыми палатками, лицо Капитана казалось нарисованным толстым розовым карандашом.
— Этот знак, — тихо спросил он, — где ты его взял?
— Мне его дал Спиди Паркер. Он сказал, чтобы я вас нашел и показал это.
Капитан покачал головой:
— Я не знаю этого имени. Отдай мне эту вещь сейчас же! — Он схватил Джека за ворот. — Отдай ее мне и рассказывай, где ты ее стащил.
— Но я сказал правду, — ответил Джек, — мне дал ее Лестер Спиди Паркер. Он работает в луна-парке. Но тогда это не был акулий зуб. Он давал мне гитарный медиатор.
— Мне кажется, ты не вполне понимаешь, что тебе грозит…
— Вы его знаете, — голос Джека стал умоляющим, — он описал вас.
Он сказал, что вы Капитан королевской стражи. Я должен был вас найти.
Капитан снова покачал головой и еще сильнее притянул к себе Джека.
— Опиши его, но смотри: если будешь врать, тебе живым отсюда не уйти. Так что на твоем месте я бы рассказал всю правду.
— Спиди уже старый, — начал Джек. — Он музыкант…
Ему показалось, что человек что-то припоминает.
— Он черный, то есть у него черная кожа и седые волосы. Он очень худой, но на самом деле он намного сильнее, чем кажется.
— Черная кожа… Ты хочешь сказать, что у него коричневая кожа?
— Ну да. Ведь черные люди, они на самом деле не черные, как и белые на самом деле не белые.
— Коричневого человека зовут Паркер… — Капитан отпустил ворот Джека. — Здесь он называл себя Паркус. Так, значит, ты… — Он указал куда-то за горизонт.
— Ну да!
— И Паркус… Паркер… послал тебя встретиться с нашей Королевой.
— Он сказал, что я должен увидеться с Госпожой. И что вы можете мне помочь.
— Ты не мог это сказать сразу? Я знаю, что нужно делать, но нам нельзя терять ни минуты. А теперь слушай меня внимательно. Здесь очень много незаконнорожденных детей. Так вот запомни: ты мой внебрачный сын. Ты меня не слушаешься, и я зол на тебя. Я думаю, нас никто не остановит, если мы устроим небольшое представление перед воротами. Ну что? Сможешь? Сможешь всех убедить, что ты мой сын?
— Моя мама — актриса! — сказал Джек с гордостью.
— Ну что ж, посмотрим, чему ты у нее научился, — ответил Капитан и подмигнул ему. — Я постараюсь не причинить тебе боли.
Он снова схватил Джека за шиворот и поволок за собой.
— Вырывайся, — тихо прошептал он, затем, не глядя на него, сердито закричал: — Сколько раз тебе повторять: мой плиты на кухне, мой плиты на кухне! Ах ты дрянь! Ах ты негодный мальчишка! Ты слушаешь меня? Повторяю еще раз: ты должен выполнять свою работу! А если будешь отлынивать, я не знаю, что с тобой сделаю!
— Но я помыл несколько плит!.. — ныл Джек.
— Я не говорил тебе помыть несколько плит! — кричал Капитан. Люди расступались перед ними, некоторые с сочувствием смотрели на Джека.
— Но я как раз собирался вернуться и помыть остальные, честное слово…
Капитан с силой толкнул его, так что он кубарем полетел во двор, и прошел сам, даже не взглянув на охранников.
— Не надо, папа! — вовсю ревел Джек. — Мне больно!
— Ничего, сейчас ты еще получишь!
И он отвесил ему тяжелый подзатыльник. Пройдя таким образом через двор, они подошли к деревянным ступеням дворца.
— Теперь кричи, что исправишься, — шепнул Капитан и повел его по длинному коридору, так сильно сжимая руку, что Джек испугался, не останутся ли синяки.
— Я больше не буду! Обещаю! — орал Джек во всю глотку.
Они повернули в другой, более узкий коридор. Дворец, как оказалось, вовсе не был шатром, просто полотнище было натянуто поверх здания. Внутри Джек увидел мозаичные галереи и маленькие комнатки.
— Поклянись! — орал Капитан.
— Клянусь, я исправлюсь!
Зайдя еще в один коридор, они повстречали несколько богато одетых людей — те повернули головы, пытаясь понять, откуда такой шум. Один из них, до этого отдававший приказания двум женщинам с простынями в руках, оглянулся и подозрительно осмотрел сначала Джека, потом Капитана.
— А я клянусь, что выколочу из тебя всю душу! — не унимался Капитан.
Люди в коридоре громко рассмеялись.