Немало слез пролила Барбара и по погибшим пассажирам рейса 353, но пуще всего она оплакивала попранную справедливость и убитую надежду.
* * *
Неожиданный порыв ветра со стоном пронесся над лугом, небрежно играя пожухлыми осиновыми листьями, – совсем как дьявол в преисподней, который перебирает и отбрасывает попавшие в его тенета души.
– Я не дам вам этого сделать! – решительно сказал Джо. – Я не позволю вам рассказывать мне, что было записано на пленке, извлеченной из "черного ящика", если из за этого ваши близкие могут попасть в руки таких людей.
– Это не тебе решать, Джо.
– Кому же еще, черт побери?
– Когда ты позвонил мне из Лос Анджелеса, я разыграла комедию, потому что мне приходится быть осторожной. Не исключено, что мой телефон постоянно прослушивается и каждое слово записывается на пленку. Но, откровенно говоря, я в этом сомневаюсь. Мне кажется, что им нет никакой нужды прослушивать мои разговоры, потому что они уверены, что я и так буду молчать.
– Но если есть хоть малейшая возможность...
– И еще: я абсолютно уверена, что за мной не следят – филеров я бы уже давно заметила. После того как я досрочно вышла в отставку, продала дом в Вифезде [6]и вернулась обратно в Колорадо Спрингс, они наверняка сбросили меня со счетов. Они сломали меня в первый же час, и им это известно лучше, чем кому бы то ни было.
– Мне вы не кажетесь сломленной, – заметил Джо.
Барбара благодарно положила руку ему на плечо.
– Я оправилась... до некоторой степени. Так что, если они не следили за тобой...
– Не следили. Я оторвался от них вчера. Никто не видел, что я поехал в аэропорт, и не знает, куда я отправился.
– Тогда существует очень большая вероятность того, что никто не знает, что я здесь, с тобой, и никто не подслушает того, что я сейчас расскажу... Единственное, о чем я тебя попрошу, это никогда и никому не говорить, что ты узнал все это от меня.
– Я никогда бы не поступил так по отношению к вам, Барбара, и все же мне кажется, что вы сильно рискуете, – не мог успокоиться Джо.
– У меня были месяцы, чтобы обдумать все как следует. За это время я успела до какой то степени сжиться с моим нынешним положением и с моими собственными кошмарами, рождающимися из него. А положение, честно сказать, незавидное... Мне даже кажется, что эти люди подозревают, будто я могла кое что открыть Денни, чтобы он знал, какой опасности повергается, и был настороже.
– А вы...
– Я ни словечка ему не сказала. Да и что бы за жизнь была у него и Ребекки, если бы Денни обо всем знал?
– Во всяком случае, нормальной такую жизнь не назовешь.
– Дело в том, Джо, – медленно сказала Барбара, – что теперь наши жизни, жизни Денни, Ребекки, Фелиции и моя, будут висеть на волоске до тех пор, пока эта история остается в секрете. Нам... мне остается только надеяться, что кто нибудь посторонний взорвет этот зловещий заговор молчания, сделает тайну достоянием гласности, и тогда тот злосчастный кусочек информации, который стал мне известен, потеряет всякое значение.
Грозовые облака были теперь не только на востоке. Подобно армаде зловещих космических кораблей в фантастическом боевике о каких нибудь звездных войнах, они возникали прямо над их головами, бесшумно приближаясь к лугу под прикрытием завесы плотного тумана.
– Если же этого так и не случится, – продолжала Барбара, – то, даже если я буду крепко держать рот на замке, через год или два эти люди решат, что настала пора понадежнее спрятать все концы. К этому времени гибель рейса 353 будет прочно забыта, и никто не свяжет с ней мою внезапную смерть, смерть Денни, Ребекки.
К этому времени гибель рейса 353 будет прочно забыта, и никто не свяжет с ней мою внезапную смерть, смерть Денни, Ребекки... Во всяком случае, серьезные подозрения вряд ли возникнут. Эти люди, кем бы они ни были... они всегда сумеют подстраховаться, устроив нам автомобильную аварию или пожар с человеческими жертвами. Им ничего не стоит инсценировать грабеж с убийством или самоубийство...
Джо вздрогнул, живо представив себе, как огненным факелом сгорала странно спокойная Лиза, как скорчилась на полу мертвая Джорджина, как вытянулся на кровати Чарльз Дельман. Спорить с Барбарой он не мог. Похоже, ее страшная догадка была верна.
* * *
В небе, готовом рычать и огрызаться электрическим огнем, клубились черные облака, напоминавшие жуткие безглазые лица фантастических существ с широко разинутыми пастями, в которых закипала с трудом сдерживаемая ярость.
Делая свой первый шаг к гибельному или спасительному откровению, Барбара сказала Джо:
– "Черные ящики" – один с регистрирующей аппаратурой, другой с магнитофоном, записывавшим разговоры экипажа, – прибыли в Вашингтон нашим самолетом и попали в лабораторию примерно в три часа дня по восточному времени...
– Пока вы здесь занимались расследованием на месте? – уточнил Джо.
– Да, – кивнула Барбара. – Мин Тран, наш инженер электронщик, и несколько его коллег вскрыли записывающий голоса прибор "Фэйрчайлд". Грубо говоря, это магнитофон размером с коробку для ботинок, заключенный в стальной кожух толщиной три восьмых дюйма. Разумеется, они действовали предельно осторожно, используя специальную пилу, так как этот "черный ящик" сильно пострадал. Сила удара была такова, что кожух стал на четыре дюйма короче – сверхпрочная сталь смялась, как картон, а один угол даже слегка разошелся.
– И после этого он все еще работал?
– Конечно, нет. Магнитофон оказался разбит вдребезги, однако конструкция "фэйрчайлда" такова, что внутри большого кожуха помещается так называемый запоминающий модуль, который фактически представляет собой кассету с магнитным носителем информации. Он тоже оказался изуродован: в стальной оболочке кассеты образовались трещины и внутрь проникло какое то количество влаги, но, к счастью, пленка пострадала не сильно. Ее предстояло высушить и обработать, однако на это не потребовалось много времени, так что вскоре Мин и несколько его товарищей собрались в изолированной сурдокамере, чтобы прослушать пленку с самого начала, так как катастрофе предшествовало почти три часа обычных разговоров между пилотами.
– Почему они не начали с последних минут перед падением? – спросят Джо.
– При расследовании обстоятельств гибели самолета важно знать все, так как любое случайное замечание, касающееся каких то мелких проблем, имевших место гораздо раньше, но не показавшихся пилотам важными, может помочь нам лучше разобраться в том, что мы слышим непосредственно перед тем, как машина начинает падать.
Поднявшийся над лугом теплый ветер стал наконец достаточно сильным, чтобы пробудить от летаргической спячки сонных пчел и шмелей, которые прекратили неспешные полеты от цветка к цветку и, негодующе жужжа, отступили под его напором, вернувшись в лес, в свои безопасные дупла и подземные галереи.
– Иногда, – продолжала Барбара, – пленка с записью переговоров по бортовой связи оказывается никуда не годной, и использовать ее из за низкого качества записи практически невозможно. Бывает, попадается старая пленка, которая начала "сыпаться"; бывает так, что виноват неисправный или устаревший микрофон, который пилот вынужден держать в руках; порой вмешивается чрезмерно сильная вибрация, а иногда записывающая головка магнитофона оказывается изношенной, дающей слишком сильные искажения.
– А я то думал, что эти приборы проверяют перед каждым вылетом и каждую неделю заменяют части, подверженные наиболее быстрому износу! – удивился Джа.